Сказка про пушистого котика, или Самый лучший охотник (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна Страница 49

И она светло улыбнулась.

— Больше мне ничего не нужно знать? — полюбопытствовал Лост.

— А тебе мало? Я тебе объяснила откуда ты такой сильный и действительно талантливый взялся, и почему твой отец однажды просто взял и утонул в болоте, которое знал получше тех, кто в тех местах появился на свет. Тебя же этот вопрос мучил. И почему на тебя боги смотрели, объяснила. Необычное они всегда видят, даже если это необычное ничего из себя не представляет. И почему тот мир все равно тебя притягивает. Люди могут думать сколько угодно, что небывалое не имеет права на знания, но ведь у знаний может быть свое мнение, представляешь? А иногда у этих знаний и выбора-то нет.

Лост представлял. Поэтому мрачно улыбнулся и кивнул.

— Мне никак от этих знаний не избавиться?

— А зачем? Они же тебя нигде не будут держать и ничего не заставят сделать. Да и любишь ты знания. И специально их искать тебе не надо. Тебя к ним приведут, все равно там больше никто нужное удержать не может. Гонору там больше, чем настоящей силы. Любят люди придумывать себе запреты из-за которых потом эту силу и теряют по крупицам. Да и забыли они давно, что именно оно нужное, а не все те блестящие штуки, которыми принято хвастаться, старательно их пряча. Знаешь, иногда самое ценное валяется в пыли под ногами. Просто из-за того что склочный старик не успел выбрать приемника, почему-то считая себя бессмертным. А боги так и не нашли среди пришедших следом за ним того, к кому стоило бы придти, рискуя большим.

— Они предпочитают вести меня туда, — проворчал Лост.

— Так легче для мира. Да и чем тебе оно не нравится? Вон к какой девушке вывели, и объяснила все, как надо было, и твою истинную силу показала, и разум в твоей голове пробудила. А то, что ударила, а с кем не бывает?

И старуха тихо засмеялась, причем так заразительно, что и Лост стал широко улыбаться, а Нэлла почему-то засмущалась.

На Нэллу странная старуха сначала довольно долго смотрела, и девушка изо всех сил подавляла в себе желание начать ерзать. Хороша бы она была. Лост бы точно посмеялся, потом. Перед старухой наверняка бы не стал.

— Хорошо, — наконец сказала посвященная определенной судьбы. — Почти сказочная птичка, не удивительно, что забыть такую этот большой кот не смог, да и не пытался. Начну пожалуй с начала, с того, что твоему отцу не помешало бы полечить зрение, а лучше бы и вовсе стукнуть по голове чем-то тяжелым. Он так старательно толкал тебя в нужную ему сторону, ломал судьбу и старался сделать чем-то другим, что на тебя не могли не посыпаться неудачи и разные пакости. Вот там, где до тебя пройдет сотня людей и ничего не случится, на твою голову возьмет и свалится стоящий на краю крыши камень. Знаешь, некоторые нерадивые хозяева такими эти края утяжеляют, якобы это может помешать урагану эту крышу сорвать.

— О, — только и смогла сказать Нэлла, о таких архитектурных решениях она еще не слышала. — А что со мной не так?

— С тобой? Да все с тобой так. Если научишься отпускать эмоции и делать маленькие, а иногда и большие женские глупости, вообще все будет хорошо. Такие глупости изначально часть твоего пути, нельзя тебе было от них отказываться. Да, а воин их себе позволить не может. И в этом проблема. Потому что твой болван-отец отчего-то решил, что его дочь должна быть именно воином, а не воительницей. И стал лепить настоящего мужчину из девочки, в которой даже в совсем сопливом возрасте было больше женского, чем в иных раскрасавицах в самом цветущем возрасте. Ты, девочка, хоть знаешь, в чем настоящая женская сила? Почему одних женщин безоговорочно признают сильными, даже если они никогда не брали в руки оружие, не повышали голос и терпеливо делали все то, что полагалось множеством ваших церемоний и традиций? А других, даже победи они десяток мужиков разом и всю жизнь демонстрируй свою самостоятельность, так и будут считать слабачками, истеричками, а то и дурами?

— Не знаю, — мрачно призналась Нэлла, вдруг вспомнив, что одну из теток действительно все почему-то считают сильной и достойной, хотя в ней и магии немного, и оружие она возьмет в руки только в самом крайнем случае, и… И даже отец почему-то старался избегать с ней споров, предпочитал исчезать раньше, чем она обращала на него внимание.

— А вот твой спутник знает, — улыбнулась старуха. — Всяких женщин повидал, поэтому и понимает, где по настоящему сильная, а где просто девчонка с ножиком.

Нэлла перевела взгляд на Лоста. А он почему-то тяжело вздохнул и проворчал:

— Не обижайся, но та же Томия гораздо сильнее, чем ты.

— Почему? — удивилась Нэлла, уверенная, что уж эту девчонку она бы в любом случае победила, что в споре, что с оружием в руках, что с магией. Просто в силу большего опыта.

— Воля всего лишь. Ее собственная воля, ее собственная честь, ее умение держаться за свое до последнего. Думаешь, ей просто было? Ее загоняли в ловушки и старательно убеждали, что она ничто, чуть ли не позор семьи. А может, просто позор, кто вас там знает. А она все равно не отчаялась, не сдалась и явно не сломалась. Она сильная. А ты даже не знаешь какая ты на самом деле.

И улыбнулся. Сволочь!

— Зато вот он знает, — добавила старуха и подмигнула.

Нэлла сначала удивленно уставилась на нее, потом перевела взгляд на Лоста.

— Боевая цапля ты, — проворчал мужчина. — Обыкновенная шумная птичка. Просто большая и умеющая очень больно бить клювом.

— Просто чудесно, — только и смогла на это сказать Нэлла.

Ну, не бить же его на самом деле в храме, да еще и при посвященной.

Старуха довольно мерзко захихикала.

— И что же это значит? — мрачно спросила Нэлла.

— Очень правильное описание, — припечатала старуха и даже хлопнула ладонью по колену. — Очень хорошее. Тебе просто подумать надо. Ты же видела этих цапель, так скажи, многие ли из них бросаются на крупных хищников сломя голову? Когда они вообще начинают больно клювом бить?

— Когда не удалось сбежать, — еще мрачнее сказала Нэлла. — Улететь.

— Видишь, какие умные птицы. Стараются избегать бессмысленных боев, — опять заговорил котик, и Нэлла все-таки пнула его по ноге. — Боевая цапля.

— Так что мне теперь делать? — спросила у старухи девушка.

— Мне откуда знать? В будущее я смотреть не умею. Да и куда тебе смотреть в будущее, если ты потерялась в прошлом? Давно потерялась, еще в детстве. Может быть и вовсе бы пропала, если бы тебя не увидела какая-то сильная сущность и не стала оберегать, и пытаться хоть что-то исправить. Насколько могла, направляла, хотя свои несчастья ты все равно поймала. Знаешь, почему? Да потому, что едва тебя направляли куда надо, ты, гордо вскидывая голову, вспоминала, что никакая ты не женщина, а воин, и возвращалась на тот путь, на котором ты не увидишь своей силы и останешься все такой же слабой. А к слабым всегда что-то липнет. К несчастным липнут несчастья. К глупым — дурость. А к слабым липнет то, что сделает их еще слабее. Да и наоборот оно тоже работает. Счастливым боги словно насыпают еще больше счастья. Сильным позволяют получить еще больше силы…

— И поэтому в меня вселилась тьма… — сказала Нэлла.

— Наверное. Ты просто оказалась там, где тебя не должно было быть. И защиты, вашей божественной защиты, у тебя, естественно, не было. Не бывает ее у тех, кто старательно делает из себя не то, чем является. Эта защита не видит таких людей, понимаешь?

— Нет, — хором признались Нэлла и Лост.

— Ну, это спросите у ваших богов. Но они людей защищают. За всеми уследить, конечно, не могут, потому и создали эту защиту, закон для мира, если хотите. Да, защиту от тьмы.

— Как интересно, — восхитился Лост. — Я, получается, иду по предназначенной мне дороге?

— Все не так просто. Тебя-то не заметить было невозможно. И на самом деле, никого никуда идти не заставляют. Они не могут уследить за всеми. Не могут перебирать нити чьих-то судеб, как в одной древней легенде богиня-время. И защиту смогли придумать только такую, которая действует, если люди сами делают для себя то, что для них лучше. Если находят свое предназначение и свою силу. Остальные — увы.