Ева Никольская - Зачарованный город N Страница 5

Рухнув обратно, я услышала хруст костей и только потом поняла, что не моих. Однако облегчение было не долгим. Огромный ящер затряс головой, как вцепившийся в рукав пес, после чего резко повернулся назад, оценивая расстояние до парочки себе подобных. Их голоса по — прежнему разносились над пустошью, и монстр, не долго думая, припустил прочь, таща за собой добычу, то есть меня. Было так страшно, что я практически не чувствовала боли. Камни резали кожу, как и отдельные фрагменты частично покрытых плотью скелетов. Платье трещало и рвалось, жемчуг осыпался, а похитившее меня чудище сломя голову неслось вперед, нисколько не заботясь о сохранности своей ноши. Но все это мне показалось сущим пустяком, когда в нескольких сантиметрах над головой щелкнула исходящая слюной пасть с двумя рядами острых желтовато — серых зубов. Еще один претендент на «рагу из живой невесты» несся следом, отпихивая покрытым грубой чешуей боком третьего, самого маленького и визгливого. Тот вопил так, что мои перепонки активно вибрировали, угрожая лопнуть. Первый же представитель местной фауны яростно мотал головой на бегу, чтобы не дать наглым сородичам отобрать аппетитную находку.

Меня подбрасывало вверх, протаскивало сквозь нелицеприятный ландшафт и швыряло из стороны в сторону, живописно украшая тело ссадинами и синяками, а может, и чем похуже. Ужасного было так много, что бояться всего сразу не получалось. Пригибая голову от встречных препятствий и недружелюбных челюстей преследователя, я даже не пыталась о чем‑либо думать. Работал инстинкт самосохранения, все остальные участки сознания благополучно отдыхали, отстранившись от происходящего.

Очередной смертоносный оскал замер позади, чуть не прихватив с собой мой скальп. Но конкурент, волочивший меня за шлейф, сделал резкий выпад головой в сторону и вверх, отчего моя изрядно потрепанная фигура взмыла ласточкой, оставив с носом неудачливого охотника за человечиной. На этот раз я упала не на землю, и даже не в гущу человеческих останков. Я прямиком угодила в гостеприимно разинутую пасть своего похитителя. Автоматически группируясь, мое тело сжалось в комок, а глаза зажмурились, уловив на прощанье не только двух обделенных ящеров, но еще и три летящих твари, контуры которых проступили на фоне розовых облаков. Бесстрастных, спокойных, и… будто бы замешанных на крови.

«Птеродактили», — равнодушно выдал разум, очень «вовремя» блеснув познаниями юрского и мелового периодов.

Во рту у монстра воняло не меньше, чем среди тех трупов, процесс разложения которых еще не дошел до своей кульминационной точки. Ну, может, запашок и отличался, однако впечатление он производил головокружительно — тошнотворное, и это ничуть не скрашивало последние мгновения жизни. Огромные челюсти сжались, издав громкий щелчок, но не задели моей скользящей по влажному языку фигуры, которая стремительно летела навстречу желудочно — кишечной системе хищника. Если у него, конечно, была именно такая, а не какая‑нибудь иная разновидность внутренних органов.

Хруп!.. И меня как шарик на резинке дернуло обратно. Прочно зацепившийся за клыки шлейф не позволил провалиться в мерзостную темноту. Благоговейная мысль на тему прочности импортных тканей потухла в ошалевшем от безвыходности сознании.

Что же делать?! Если не удастся найти решение немедленно, я умру от удушья, ибо дышать внутри этого чудовища просто нереально. И не только по эстетическим соображениям. Подходящего ответа на горизонте не было, поэтому я инстинктивно пошарила рукой вокруг. Скользко, бугристо, горячо… Бррр. Противно. Новый рвотный позыв едва не достиг поставленной цели.

«Хрррр — руп…» — снова раздалось сверху как предупреждающий сигнал, дескать, мол, и у импортных тканей есть свой предел прочности. Пытаясь укрепить положение, я вцепилась в первое, что попалось под руку. Склизкое и длинное, оно висело недалеко от меня. Впившись в эту часть звериной пасти остатками поломанных ногтей, я поняла, что сотворила великую глупость. Стенки горла, внутри которого болталась моя скромная персона, начали ходить ходуном, ящер резко дернулся, разжав челюсти, и… спасительный шлейф не выдержал. От сильной вибрации я потеряла опору, оставив напоследок несколько борозд от ногтей на ее скользкой поверхности. Но стремительный полет вниз сменился не менее стремительным вылетом обратно.

Гадкая густая жижа желто — зеленого цвета фонтаном ударила из пасти содрогающегося от рвотных спазмов чудовища. Выплюнув меня с первой порцией, ящер отступил и вновь принялся изрыгать зловонную массу, орошая и без того паршиво пахнущий пейзаж. Две другие особи замерли напротив и тупо смотрели на происходящее, в то время как я медленно поднялась на ноги и, пошатнувшись, обложила трехэтажным матом и монстров, и кладбище и кота — мерзавца вместе взятых.

Ох, лучше бы я вышла замуж!

Нет, ну сами посудите, а что еще остается делать девушке за пять минут до неминуемой гибели, если не высказать вслух свое не лестное мнение по данному вопросу? Надеяться на то, что зубастые рептилии* сочтут меня испорченным блюдом? Глупо. Ну а на чудо уповать при таком раскладе, увы, безнадежно. Надо быть реалисткой, даже на пороге смерти. Впрочем, на пороге смерти как раз быть ею оказалось не так уж и сложно. Шоковое состояние, тормозные реакции… все происходило так быстро, что страх попросту не поспевал за событиями. Но, как это не печально…

Раздавшийся сверху смех прервал мой неутешительный ход мыслей, а заодно и вывел из ступора недавних преследователей. Мы все, кроме монстра, до сих пор не совладавшего с истерикой желудка, посмотрели на источник подозрительного звука. Они: повернув к нему свои большие морды, и я: протерев тыльной стороной ладони глаза.

Три странного вида «птицы» кружили над нами, плавно снижаясь, чтобы пролететь в паре метров от меня, и вновь взмывая вверх, но при этом, не покидая радиуса в полсотни метров. Нет, не птеродактили, но что‑то вроде. Более изящные и пластичные, на мой взгляд, с тремя когтистыми лапами и узкими физиономиями, по бокам которых торчали не помещающиеся во рту иглы клыков. Фиолетовые прорези глаз смотрели с безразличием, а знаки, будто бы выгравированные на плоских лбах, светились разными цветами, подобно фигурным прожекторам. На спинах крылатых чудовищ сидели… люди. Ну, или какие‑то другие человекоподобные существа. Две ноги, две руки, голова и все прочее…

Они высокомерно, даже с некоторой издевкой, взирали на меня, а один откровенно потешался, прикрывая узкой ладонью нос. Видимо, «благовония» этого места его не оставили равнодушным. Мне же на них уже стало совершенно наплевать. Другие подробности окружающего пейзажа перевешивали важность обоняния, особенно такие, как парочка желтоглазых монстров, взоры которых снова заинтересовались моей многострадальной персоной.