Ж. Жукова - Замуж с осложнениями Страница 5

Одет он неожиданно обычно: невнятно-тёмная водолазка, куртка из модной псевдо-кожи, такие же штаны. Ни кольца в носу, ни золотых цепей до пупа. Так и не скажешь, что варвар-наёмник.

— Что мы с ними будем делать? — спрашивает всеми забытый Алтонгирел, прерывая нашу с капитаном минуту молчания.

— Звонить на Землю и отдавать, — спокойно отвечает Азамат.

— За бесплатно? — уныло протягивает Алтонгирел.

— Они дадут нам вознаграждение, — заверяет его капитан. Похоже, ему не впервой чужих заложников возвращать. — Разгони их по каютам и накорми.

— И туалет покажите, — хмыкаю я.

Алтонгирел закатывает глаза.

— Пусть ими Гонд занимается, да и вообще они самостоятельные!

— Друг мой, при гостях невежливо говорить на языке, которого они не понимают, — доносится до нас голос капитана из коридора.

Глава 2.

Гондом оказывается стриженый охранник. Мы с ним довольно быстро раскидываем детей по каютам по половому признаку (раздельно) и возрастному (один к одному). Потом я им (и себе) вставляю по горсточке успокоительного (в аптечках детских организаций всегда такие слабые препараты, что пока две пластинки не съешь, не поможет), и скоро они все дрыхнут без задних ног.

Меня всё ещё живо интересует наша дальнейшая судьба, так что я спрашиваю у Гонда, не будет ли невыразимой наглостью с моей стороны разыскать капитана и спросить, о чём он договорился с Землёй.

Гонд слегка приподнимает брови.

— Вы можете поговорить об этом с Алтонгирелом.

— А с капитаном нельзя? — я стараюсь не очень настаивать, но Алтонгирел, по-моему, от меня устал ещё до моего появления.

Брови Гонда ползут ещё выше.

— Ну, если хотите, то можно и с капитаном…

Так говорит, как будто я собралась пообниматься с особо злобной собакой.

— Вы мне не советуете к нему сейчас подходить?

— Да нет, почему, он будет рад.

Я пожимаю плечами. Видимо, я слишком устала, чтобы адекватно воспринимать действительность. К чёрту Алтонгирела, ещё скажу ему что-нибудь неласковое случайно.

Капитан обнаруживается в той самой гостиной, где была наша временная база. С ним ещё двое полузнакомых мне мужчин. Они пьют какую-то бледную жижу из пластиковых пиал, расслабляясь после трудного дня. Ну или погибших поминают, кто их знает.

— Азамат-ахмад, — говорю я, стараясь проявить всю почтительность, на какую способна. Чего вы на меня так таращитесь? Что я, за два дня не могла просечь, как к капитану обращаться надо?

— Я вас слушаю, юная леди, — отвечает он, и двое других начинают хихикать. Ну и что я не так сказала? Это обращение принято только между мужчинами, что ли? Вот вечно мне надо выпендриться… ладно, плевать.

— Я хотела спросить, удалось ли вам связаться с Землёй.

Ближайший ко мне муданжец, помоложе капитана и своего соратника, фыркает и зажимает себе рот.

— Спрашивайте, — благосклонно кивает мне капитан.

Нет, я не покраснею, и не надейся.

— Удалось ли вам связаться с Землёй? — железобетонным голосом повторяю я. Ох уж мне эти мужские компании…

— Удалось, — отвечает он, поглядывая на меня со смешинкой в глазах. Правый уголок рта у него так сильно повреждён, что он как будто всё время ухмыляется. Жуть с ружьём. — Стыковка с земным кораблём будет послезавтра вечером, ориентировочно в восемь тридцать по Земле.

— Так скоро? — удивляюсь я. Мы же пять дней летели!

— Ну, у вас пассажирский звездолёт, большой. А мы быстро бегаем, — он ставит свою пиалу на стол, берёт чистую и наливает в неё из такого же пластикового кувшина всё той же бледной жижи. Протягивает мне.

Нет, я, конечно, убедила себя не удивляться, что космические террористы со мной обращаются, как будто я их королева, но тут уже усталость сказывается: я совершенно неприлично вытаращиваюсь на капитана.

Он делает вид, что не заметил, и ставит пиалу на стол. Я подвигаю ближайшее кресло (кстати, при всей их галантности, присесть мне никто не предложил), сажусь и беру пиалу. Невежливо, наверное, от угощения отказываться, тем более, если сам капитан наливает. Отхлёбываю. Оказывается какой-то травяной чай.

Только выпив половину, я осознаю, что это вполне может быть седативным или афродизиаком (или два в одном, ага), и то, что я не опознаю его на вкус, ничего не доказывает — мало ли что у них на Муданге растёт. Вот дура. Это же надо так попасться. Да ещё и на корабле с дюжиной инопланетных мужиков. Нифига себе я доверчивая.

Повисшее молчание надо как-то прервать, но у меня в голове только два варианта: поблагодарить за угощение или спросить, что они мне туда подсыпали. Второе невежливо, так что выбираю первое.

— Спасибо.

Капитан моргает, как будто не понимает, к чему это относится. Краем глаза замечаю, что двое других переглядываются. Мне становится страшно.

— Что вы тут делали, так далеко от Земли? — внезапно спрашивает капитан.

— Э, ну, — голос не слушается, приходится кашлянуть. — Мы летели на курорт.

Как-то это жалко звучит. Несчастно даже.

— Курорт? Здесь? — перебивает молодой муданжец.

— На Кинине, что ли? — переспрашивает второй.

Киваю.

— Боюсь, что там теперь курорта не выйдет, — хмыкает Азамат. — По дальнюю сторону её орбиты отстроили новые Ворота, чтобы обходить Гарнет и не платить за транзит. Так что теперь тут будет оживлённо.

Ох ну ни фига себе. Почему же у нас об этом ничего не знали?!

Капитан, очевидно, замечает мою вытянувшуюся физиономию.

— Джингоши обычно всё выбалтывают в считанные дни, но, видимо, в этот раз им удалось помолчать подольше. Но мне всё равно придётся рассказать о Воротах, когда мы вас будем передавать на земной корабль, так что не волнуйтесь.

Лапочка ты мой, предупредительный. Я даже испугаться не успела.

— Идите спать, — говорит он мне как-то по-отечески. — А то сейчас заснёте тут, а моим ребятам много чести будет вас на руках носить, юная леди.

Ну, ладно, всеобщий ему не родной, мог и ошибиться, кому это будет много чести. Но это обращение… Да ведь он же не знает, как меня зовут!

— Моё имя Лиза, — говорю, вставая.

Снова пялятся все трое. Ну а с именем-то что не так?!

— Азамат, — говорит капитан. Как будто я так не знаю.

— Тирбиш, — представляется молодой муданжец около меня.

А третий молчит. Ну ладно…

Я желаю всем спокойной ночи и иду прочь, слыша, как этот третий шипит Тирбишу по-муданжски:

— Ты зачем назвался?!

— Моё имя, кому хочу, тому говорю! Капитан тоже назвался.

— У капитана выхода не было, она ему сама представилась.