Фея особого назначения (СИ) - Лозовская Адель Страница 5

Я обычная девушка из категории «серая мышь».

Русоволосая, курносая, с высокими скулами и серыми бесцветными глазами.

С одним плюсом: неплохой фигурой.

И это опять же не заслуга природы, а желания добиться того, чтобы тобой восхищались и любовались.

Хотя бы со спины, ведь «двоечка» впереди притягивает мужской взгляд только тогда, когда на ней нет защиты. А без свитера я ходить по улице не согласна. Воспитание не позволяет, да и вдруг кто увидит и окружению Матушки доложит.

И тогда мне точно прилетит хороший нагоняй, который в ближайшее время в мои планы ну никак не входит.

Запасные ключи от квартиры Бельского я нашла достаточно быстро: Даня не стал сильно заморачиваться по поводу тайника и хранил их в верхнем ящике письменного стола. Обычно я не имею привычки рыться в вещах почти посторонних мне людей, но тут выбора не было: не через форточку же мне выходить на улицу!

Да и обратно в жилище Дани попадать мне как-то надо.

И без помощи магии, иначе в уютную берлогу Бельского нагрянут такие личности, что на одного программиста в этом городе меньше станет.

А допустить такое я не могу.

Даня, безусловно, тот еще нехороший фрукт, но так подставлять его нельзя.

Не заслужил он подобного с моей стороны.

Мельком глянув на висящие в прихожей часы, я с тихим матерным словом бросилась прочь, не забыв закрыть на замок квартиру Бельского.

Мне оставалось не так много времени, чтобы добраться до студенческой общаги, переодеться, привести себя в порядок и собрать вещи до занятий.

И не забыть повторить приготовленный к семинару кусочек философского текста, посвященного извечным экзистенциальным вопросам.

Иначе преподаватель заметит эти нехитрые манипуляции, и придется учить все домашнее задание целиком.

А тратить личное время на такую ерунду ни я, ни мои одногруппники не собирались.

Да простит нас мать всех наук, Философия!

*

По прогнозам синоптиков, зима наконец-то покинула наши края, но, подобно немецко-фашистским захватчикам в далеком двадцатом веке, оставила после себя пару-тройку специально возведенных ловушек, пакостей и прочих нехороших штук, осложняющих жизнь простому народу.

В один из таких «приятных» сюрпризов я умудрилась хорошенько наступить и теперь удрученно спешила в любимый универ под громкое хлюпанье непонятной кашицы в правом кроссовке. Левый же чудомминовал печальную участь своего собрата, но от осознания этого легче не становилось.

Правый «спортивный» ботинок перетянул мое внимание полностью, основательно и безоговорочно!

Эх, как бы не заболеть!..

— Локтева, твой парень тебе не говорил, что ходить в таком наряде — верх глупости, тупости и самомнения? Или он решил заманить тебя на кухню таким образом: простудишься, пропустишь сессию, отчислишься, и вот они, борщи?!

— Моя личная жизнь тебя не касается, Бельский! Иди куда шел и не трать на меня свое драгоценное время, я тебя недостойна! — сквозь зубы процедила я, удивляясь, почему Даня выбрал именно эту дорогу, на которой произошла наша вторая, за сегодняшний день, встреча.

Обычно он паркуется на официальной университетской стоянке, а не в прилегающих к студенческому городку дворах, где могут запросто проколоть шину, поцарапать дверцу или капот, а также оставить матерную записку с пожеланиями больше никогда не покупать права и все-таки посетить обязательные курсы вождения.

— Я беспокоюсь о своем здоровье, для которого ты представляешь потенциальную угрозу! — ехидно произнес Даня за моей спиной, опаляя мой затылок дыханием. — У нас через пару поточная лекция. Ты подхватишь какой-нибудь вредный виру, а другие с тобой попросту не водятся, и послужишь причиной для карантина, который нафиг никому не сдался! Так что извиняй, Локтева, но по-другому я поступить не могу. Придется тебе потерпеть мое общество еще какое-то время!

— Вообще-то все вирусы вредные, Бельск… — договорить я не успела.

Некто наглый и хамоватый подхватил меня на руки и понес в сторону главного корпуса.

— Будешь возмущаться, — закину себе на плечо аппетитной попкой вперед! Еще и руку положу, так, солидности ради! — забавлялся ситуацией и своим положением Бельский.

В ответ он получил лишь мое гневное сопение и полыхающий жаждой мести взгляд.

Говорить ему я ничего не стала.

Позже все выскажу.

Когда на ногах окажусь!

А пока пусть несет, теряет силы и даже не подозревает, какая неприятная беседа по душам его ожидает.

Тем более, на руках у Бельского достаточно комфортно: держит он крепко, но не жестко, аккуратно прижимает к себе, и… он даже сменил одеколон!

Теперь от Дани пахнет приятным мужским парфюмом, от которого у меня не щиплет в носу и не возникает желания бежать сломя голову от того места, где я впервые его ощутила!

Аромат оказался настолько притягательным, что я не удержалась и попыталась ближе подобраться к шее Бельского.

Заметив, что мои потуги не приносят желаемого результата, Даня придвинул меня к источнику запаха, прекратив мою бесполезную возню.

Почувствовав слабину Бельского, для полного удобства я закинул руку ему на плечо, получив в ответ довольный бубнеж наглого «грузчика»:

— Давно бы так!

И я снова не проронила ни слова.

Не хотела прерывать неожиданно возникшую интимность момента.

Абсолютно не пошлую, а милую и в какой-то степени романтическую.

Уютную, спокойную и немного родную.

Которую так не хотелось разрушать, а придется.

Двери главного корпуса приближалась…

*

— Фух, отстрелялись! — Светка устало вытерла невидимый пот со лба, взмахнув, словно настоящая холеная пони, лохматой длинной челкой, отросшей до самых жгучих бровей. — Осталось пережить еще одну проверочную работу, и вуаля — зачет в кармане! Ты чего, Алиска, молчишь? Так тяжело тест достался?

— Обычный тест, не выспалась я просто, — устало ответила я, надеясь, что никаких вопросов больше не последует.

Причиной моего состояния был Бельский.

Точнее его поступки в универе сегодняшним утром.

Он внес меня на руках в аудиторию, игнорируя все тех студентов, что надумали явиться в обитель знаний за полчаса до начала официальных занятий.

И в полной тишине стянул с меня мокрые кроссовки вместе с носками, чтобы вытереть мои продрогшие ноги. Затем удалился минут на пятнадцать, выдавив из меня обещание сидеть на мягком месте ровно, никуда из аудитории не уходить и не убирать полотенце с ног. Не знаю, где у Бельского на территории универа находится склад женских кроссовок и носков, но именно с ними он и вернулся, ликвидировав последствия моего глупого положения и лично переобув, хотя никто ни о чем таком его не просил.

— Алиса, ты идешь? — Светка закончила укладывать блочную тетрадку с разноцветными стикерами, содержащую лекции и практические занятия по всем предметам за этот семестр.

Я же предпочитала учиться по старинке, выделив под каждый предмет специально предназначенный для него индивидуальный конспект, что позволяло мне и собираться быстрее, и не жаловаться на боль в руке и плече. Вот они, плюсы — быть несовременной!

— Конечно иду, там же отмечают! — сказала я, подхватив Светку под руку и уводя ее в направлении общих аудиторий, в одной из которой должно был состояться занятие всего потока энергетиков третьего курса.

В те редкие деньки, когда в расписании стояла пара по теоретическим основам электротехники, собиралась толпа в сто двадцать человек трех направлений: снабженцы, приводчики и тепловики.

Самым многочисленным классом в этой разношерстной братии были электроснабженцы в количестве трех групп. Немного от них отставали тепловики: минус одна группа. И самыми малочисленными по старым и непреложным традициям выпускающей кафедры всегда оказывались приводчики.

Одна группа.

Полное отсутствие девушек.

И неизменное сокращение численности студентов с каждым новым семестром.

Недаром жила в сердцах крылатая фраза: «От сессии до сессии живут студенты весело».