Наследие Богини - Эйми Картер Страница 5

Малыш беспомощно плакал, и моё сердце рвалось на части. Каждая косточка в теле требовала, чтобы я встала, подошла к нему и спасла от боли, но я не могла пошевелиться. Чем сильнее боролась, тем больше меня охватывало оцепенение и тем сильнее болело тело.

Каллиопа посмотрела на меня полными злости глазами. Она наслаждалась. Наслаждалась моей болью.

— Не тебе решать, милая Кейт.

Краем глаза я увидела, как двинулся Кронос.

— Ты не навредишь ребёнку, — сказал он тихим, но не терпящим возражений голосом. — Это не просьба.

Каллиопа сузила глаза. Она хотела бросить ему вызов. Использовать моего сына, чтобы доказать своё превосходство, чтобы показать, что она единственная, кто контролирует происходящее. Но это не так, и она знала об этом. Впервые с тех пор, как я услышала о короле титанов, я была ему благодарна.

— Ладно, — раздражённо ответила Каллиопа. Так, будто давала ему победить только потому, что сама того захотела. Но мы все знали правду. — Я не стану его убивать.

Облегчение, словно лекарство, накатило на меня, и я, наконец, выдохнула. Малыш будет жить.

— Пожалуйста, могу я… Могу ли я подержать сына?

— Сына? — руки Каллиопы сжались вокруг ребёнка, а на губах показалась усмешка. — Ты ошиблась. Это мой сын.

Не говоря больше ни слова, она вышла за дверь, облачённая в победу, оставив меня разбитой и совершенно одинокой.

Она не отнимет у него жизнь… Значит, время ещё есть. Но когда она устанет подчиняться Кроносу и убьёт малыша, просто чтобы посмотреть, как у меня болит душа?

Мне нужно добраться до него. Нужно спасти его. Даже если Каллиопа и не тронет малыша, я не могу думать о том, что его будет воспитывать чудовище, что он превратится во что-то тёмное и изменится до неузнаваемости… Если я чему и научилась в Подземном мире, так тому, что подобная жизнь бесконечно хуже, чем почить в мире.

Меня охватило отчаяние, которое выкрутило всё наизнанку, и я медленно повернулась к Кроносу.

Его королева. Моя жизнь, мой выбор, моя свобода ради сына.

— Прошу, — всхлипнув, произнесла я. — Я сделаю что угодно.

Он коснулся холодными пальцами моей заплаканной щеки, и на сей раз я не отстранилась.

— Что угодно?

Слова резали язык, словно ножи, но я ответила:

— Что угодно. Спаси его и… я стану твоей.

Кронос наклонился ко мне и остановился, когда его губы оказались в нескольких дюймах от моих.

— Как пожелаешь, моя королева.

Огонь пошёл по телу, пылающий жар сменил боль при родах. Кронос исцелил меня. Это того стоило. Генри поймёт, и как-то, хоть как-нибудь, я найду способ привести его к сыну.

Почувствовав головокружение от охватившей надежды, я села и коснулась теперь плоского живота. Кронос каким-то образом вернул мне прежнее тело. Отсутствие живота сбивало с толку. Почему он сделал так, что я теперь не смогу кормить ребёнка? Потому что знает, что это не имеет значения? Однако прежде, чем я успела сказать хоть слово, мир содрогнулся.

— Что… — начала я, схватившись за край матраса, и что-то в углу привлекло внимание. Небо в окне залилось неестественным золотым светом, и остров неистово сотрясся.

— Дорогая, я скоро вернусь к тебе, — произнёс Кронос. Он прижался холодными губами к моей щеке, а в следующее мгновение уже ушёл, но мне было плевать.

Вдалеке явилось чёрное облако, которое потрескивало молниями. Хотя Кронос не мог сбежать с острова, он без усилий прошёл через барьер, созданный Советом. Я вдруг заметила силуэт мужчины. Во мне тут же затеплилась надежда, мне не надо было видеть его лицо, чтобы понять, кем являлась тёмная фигура.

Генри.

Глава 2

КРОВЬ И КАМЕНЬ

Я мечтала об этом мгновении целых девять месяцев. Когда попадала в видения, то всей душой желала, чтобы Генри пробился сквозь двери темницы и спас меня, но он лишь занимался своими обязанностями, ждал моего возвращения и даже не подозревал о происходящем. Мне так сильно хотелось, чтобы он пришёл, что моя душа болела от желания покинуть остров, Каллиопу, Кроноса и свои величайшие страхи.

Теперь, когда появилась возможность уйти, я не смогла. Не решилась покинуть сына даже ради Генри, матери, семьи или же войны.

Генри спешил ко дворцу, а я глядела на небо в надежде, что появится хоть кто-нибудь ещё. Мне стало дурно, когда я осознала, что он пришёл один. Невозможно, чтобы он поступил так беспечно. У него не вышло удержать Кроноса в Подземном мире, что уж говорить за его пределами?

Где же мама? Хоть остальному Совету и не было дела до моего спасения, мама ни за что бы не бросила Генри. Неужели Генри настоял на том, чтобы она осталась в стороне?

Когда Генри подобрался ближе, я увидела на его лице ярость.

Он один. Мы одни.

Я думала, что Генри разрушит стены дворца, но вместо этого он пролетел мимо окон моей комнаты, будто бы не зная, что я там. Может, так и было. Может, Каллиопа пыталась одурачить его и…

Оружие.

О, боже.

— Генри! — закричала я. — Генри!

— Кейт, — послышался голос из коридора. — Кейт, это я.

Я бросилась к двери и присела к замочной скважине.

— Генри? Это…

По ту сторону виднелся голубой глаз, и моё сердце замерло. Ава.

— Отойди от двери, — прошептала она, оглядываясь через плечо. Чего она боялась? Что Генри шагал по коридору, готовый разорвать её на кусочки? Если бы…

— С чего бы мне доверять тебе? Ты знала, что Каллиопа убьёт моего сына, и способствовала этому.

Ава быстро заморгала, её глаза покраснели, в уголках показались слёзы. Когда-то я считала, что Ава одна из немногих, кто плачет и при этом выглядит красиво, но теперь видела лишь её безобразную изнанку.

Я месяцами изучала истории о греческих богах — то, что стало основой их мифологии. Не всё, конечно, правда: смертные многое исказили и поменяли, передавая истории от поколения к поколению, но именно поэтому мне хотелось верить, что боги, по сути, хорошие. Что они заботятся о благе человечества и что в их жизнях нет места злу, предательству и эгоизму.

Каллиопа и Кронос упали в моих глазах, но Ава могла доказать, что мои надежды не напрасны. Она могла сказать одно лишь слово Совету, и ничего из этого не случилось бы. Впрочем, Ава решила превратить эти надежды в пыль.

— Прости, — прошептала она. — Кейт, ты моя лучшая подруга. Пожалуйста… Я не хотела. Я не знала.

— Ты знала достаточно.

Она снова