Однажды я стала женой проклятого герцога (СИ) - Вероника Десмонд Страница 5

Наблюдая за Патрисией, я не сразу уловила смысл произнесенной фразы. И лишь уже сидя вечером у себя в комнате, после нескольких горячих ванн, я анализировала утреннее собрание и грелась в кресле возле камина.

Орса…

Орса…

Орса…

Догадка пришла ко мне неожиданно. Книга, которую я читала, вывалилась из моих ослабевших рук и со стуком упала на пол.

Госпожа Орса. Сестра ее величества Императрицы Шаттергардской Империи.

Мне чертовски повезло!

Глава 4

Настоящее время.

Межлесье. Резиденция Аспида.

Мужчина сделал две глубокие медленные затяжки, которые нагрели кончик сигары, стряхнул пепел и велением руки распахнул двери, приглашая служанку войти в покои.

Однако он тут же пожалел об этом:

— Проклятые демоны, с самого утра дымите! — запричитала женщина, кашляя от едкого табачного дыма, заполнившего комнату.

Сначала она открыла все окна, и только потом уже зло уставилась на разлегшегося мужчину, чьи ноги были настолько длинные, что свисали с софы.

Сколько она с ним лет? Пятнадцать? Двадцать? Наверное, поэтому он позволял ей слишком много.

— И на голодный желудок! — возмущалась женщина. — Помереть хотите? Да пожалуйста! Только не в мою смену! И что, даже доброе утро не скажете?

— Если бы вы хоть на секунду замолкли, сказал бы, — ответил он хриплым то ли от курения то ли от долгого молчания голосом.

— И почему я на вас работаю? — спросила служанка, теряя запал.

— Потому что я хорошо вам плачу? — Голос у мужчины был ровный.

Последнее, чего он ожидал, так это того, что она запустит в него тряпкой.

— Неблагодарный мальчишка! Смотри, я ведь и уйти могу, совсем с голоду помрешь и в грязи потонешь. Думаешь, найдется кто-то, кто будет готов терпеть твой мерзкий характер? Ха! — хмыкает она, — да как бы не так!

Мужчина со стоном сел в горизонтальное положение, под возмущенные крики потушил сигару прямо об коричневый велюр подушки, прожигая в ней дыру, небрежно бросил трубку на деревянный стол и усмехнулся, думая о чем-то своем.

Служанку искренне напугало подобное настроение хозяина. Хоть Луиз и могла вести себя чересчур фривольно, однако она никогда не забывала о том, какой человек сидит перед ней.

Липкий страх поднялся по позвоночнику, она сглотнула.

— А вы, я погляжу, в плохом настроении? Поиски не увенчались успехом? — боязливо спросила Луиз, смотря на высокого мужчину, сидящего нога на ногу и мечтательно… улыбающегося.

Не к добру это.

— Отчего же плохом? — усмехнулся он, игнорируя последний вопрос. — Отнюдь. Я в прекра-аснейшем настроении.

Хоть он и не нашел того, что искал, однако вчерашнее утро сложно было назвать бесполезным. А все благодаря одной маленькой жабке с бешенством во взгляде…

Женщина вновь сглотнула, когда увидела, как тот широко улыбнулся, разминая руки и хрустя костяшками пальцев.

— З-завтрак? — уточнила Луиз, заикаясь и медленно пятясь назад.

Он сфокусировал на ней свой взгляд.

— Да! — со странным для него энтузиазмом проговорил он, вставая и возвышаясь над ней во весь свой немалый рост. Бедная женщина уже была готова упасть навзничь, но он держал ее крепко. — Сделаете мне несколько маленьких бутербродов с сыром, помидорами и с парой долек соленых огурчиков? Я смертельно проголодался!

— С-сделаю, — проблеяла она. — Что нибудь еще?

— Чай с тремя ложками сахара. И пирог хочу. С капустой.

Он вообще внезапно был таким добрым и по-странному радостным. Луиз чувствовала себя не в своей тарелке, когда вместо того, чтобы магией выпроводить ее за дверь, он внезапно взял ее под локоть и настойчиво потащил в сторону обеденного зала, щебеча какие-то глупости об обитателях болота.

Ее ярость была такой очаровательной.

Ох, как хорошо…

Глава 5 — Воспоминания

Воспоминания.

Пансион Святой Гертруды. Июль.

Ветер снаружи завывал и охал, как стая обезумевших демонов, но здесь, в этой маленькой келье, было необычайно тихо.

Какая это попытка? Сотая? Кажется, все здесь считают меня сумасшедшей. Наверное все дело в стрессе.

Я поежилась от холода, сильнее кутаясь в серую мантильку, зажгла еще одну свечу, взяла перо, обмакнула его в чернила и принялась писать на желтом листе бумаги:

Меня зовут Анна Волкова. Я живу… жила в городе Санкт-Петербург. Мне двадцать два года.

Сейчас же я проживаю в монастыре, и эта странная женщина называет меня Арией. Может быть я сошла с ума? Нет, вряд ли. Я нахожусь в трезвом уме и твердой памяти… Ну почти.

Люди здесь странно говорят и пишут. Буквы здесь выглядят совершенно иначе, поэтому я никак не могла понять какой же это язык. Однажды мне удалось украсть книгу у одной монашки, и каково же было мое удивление осознать, что я могу читать! Сначала буквы разбегались от меня, прыгали во все стороны, как испуганные муравьи. Но с каждым разом, если я сильно напрягала зрение, они могли собираться в слова и даже осмысленные предложения, а потом и вовсе стали четкими и понятными.

Вчера самая строгая из монашек — Бастет, назвала меня Арией Тернер. Это имя было мне знакомо. Ария Тернер — персонаж из моей любимой книги.

С каждым днем я все четче осознавала, что мир, который меня окружал, был копией одного романа.

И кажется, я при странных обстоятельствах как-то очутилась в теле Арии.

Только есть одна загвоздка. Если Арии сейчас семнадцать, то это значит, что всего через два года я… умру. Такова участь этого второстепенного персонажа.

Так вот.

Какое же воспоминание было последним?

Прежде чем я очутилась в этом странном мире?

Прежде чем я очутилась в этом странном мире, я, Анна Волкова, попала в автомобильную аварию. Очень страшно это осознавать, но, кажется, я погибла в тот дождливый вечер.

Визг и скрип автомобильных тормозов… Яркий свет…

Это было моим последним воспоминанием.

Поэтому если мне повезло выжить. Если мне дали шанс жить. Хоть и в другом теле, в другом мире… я ни за что не упущу его!

Поэтому отныне я Ария Тернер. И я не собираюсь умирать снова.

Я во чтобы то ни стало изменю сюжет романа … и буду жить!

Глава 6

Подарок нам не мил, когда разлюбит тот, кто подарил.

Уильям Шекспир

Ария Тернер

Настоящее время…

Тревога не желала отпускать меня всю ночь. Посему же я встала с рассветом и тихо встретила утро, наслаждаясь уединением и теплой, мягкой постелью. Аккурат до того момента, пока не спустилась к завтраку.

Семья встретила меня хмурыми лицами, а названная матушка, едва