Любовь без ошибок - Екатерина Каблукова Страница 5

- Почти. Пол без сознания. Я вколол ему экстренную ампулу, - Эдвард шагнул к прибывшим и с деланной небрежностью оперся на вороненый бок агрегата. Механизм фыркнул, словно осуждая подобную фамильярность. - Займитесь им.

Последнее предназначалось людям, которые окружили их. Мужчины в военной форме моментально засуетились. Один из них, наверное врач, склонился над раненым, затем отдал короткий приказ, и носилки начали грузить в один из агрегатов.

Все это время император и Джон смотрели друг на друга, еле заметно улыбаясь.

- Жив?

- Жив.

Эмбер вдруг поняла, что этим двоим больше всего хочется хлопая друг друга по спине, орать восторженно-неприличные эпитеты. Но вокруг были посторонние, и поэтому оба оставались недовольно сдержанными.

- Ваше величество, господин полковник, раненому оказана первая помощь, он погружен в машину! - бодрый голос прервал молчаливый диалог друзей.

Эдвард кивнул:

- Поезжайте, мы следом.

- Есть! - врач козырнул, крутанулся на каблуках и бегом направился к агрегату, который он сам называл машиной. Рыкнул мотор, и они укатили, оставляя за собой шлейф сизого дыма.

- Вам лучше подняться, угарный газ всегда стелется по земле, - император протянул руку Эмбер, чтобы помочь встать.

Она бросила задумчивый взгляд на истерзанные туфли и решила не надевать. В конце концов, она не правит Альвионом, и не обязана держать лицо. К тому же около машины остались только они втроем и несколько военных, судя по всему, охрана.

Эмбер оперлась на руку, попыталась подняться и не смогла сдержать стон. Ноги словно одеревенели, а спина затекла.

- Позвольте, - улыбнувшись, император поднял ее на руки. Эмбер хотела запротестовать, но сил не было. К тому же ей было так хорошо, чувствовать себя абсолютно беспомощной в кольце сильных мужских рук, прижиматься к груди, ощущая биение сердца и, главное, ничего не делать. А поругать себя за слабость можно и позже.

Она и не поняла, как оказалась внутри агрегата. Джон занял место водителя, а император сел рядом с ним на переднее сиденье.

- Что в столице?

- Боевая тревога. Все въезды заблокированы, войска приведены в боевую готовность.

- А… Алекс? - перебила Эмбер, с ужасом вслушиваясь в рассказ, больше напоминавший рапорт.

- Ваша дочь во дворце. Он тщательно охраняется, - отозвался Джон, удерживая в руках странный круг, обтянутый кожей. Кажется, этот атавизм в учебниках истории называли “руль”.

- Но вы же сказали… она знает, что я жива?

Джон бросил быстрый взгляд на императора, тот едва заметно кивнул.

- Никто не знает.

- Что? - только ремень, идущий откуда-то из-за плеча и уходящий в сиденье удержал ее на месте. От рывка грудь неприятно сдавило, Эмбер зашипела.

- Все слишком серьезно: никто не должен знать, где мы, - Эдвард обернулся к ней насколько позволяла спинка его сидения.

- Но Алекс…

- Утомлена и спит.

- Откуда вы знаете?

Он улыбнулся и посмотрел на Джона.

- Селл, - приказал полковник, поднося руку с часами к губам.

- Да, милый, - перед ними, прямо на лобовом стекле возникла отчего-то мутноватая фигурка. - Нед! Живой!

- Не дождешься, - буркнул император, старательно сдерживая улыбку.

Фигурка плыла, меняя очертания, лица, одежду разных эпох. Словно Сэлл не могла выбрать, на кого она собирается походить.

- Стоп, - приказал Эдвард, прикрывая глаза рукой. - Не мельтеши.

- Пока не могу, - с раскаянием в голосе ответила та. - Меня немного неудачно пытались вскрыть.

- Кто? - император напрягся.

Перед ними промелькнуло бледное лицо сэра Тоби. Эмбер сидела ни жива ни мертва, стараясь дышать и не кричать на всех. И император, и его чудо-машина, и Джон - все они говорили о каких-то абсолютно неважных вещах. Нет, дворцовые интриги - это, конечно, жизненно. Но что с людьми во дворце. Что с ее дочерью?

 - Алекс, - прошептала она, не выдержав. - Пожалуйста…

Оба мужчины удивленно взглянули на нее. Эдвард сообразил первым.

 - Селл, покажи девочку.

Алекс спала, скрючившись на диванчике в гостиной. На щеках блестели слезы. За руку ее держала императрица Мария-Терезия, сидевшая рядом. В кресле напротив прикрыла глаза принцесса Фелиция.

- Почему им не сообщили? - голос Эмбер толком не слушался.

- Не было приказа, - отозвалась Сэлл.

- И пока не будет, - голос императора звучал жестко.

- Но…

- Это не обсуждается. как видите, с вашей дочерью все в порядке, она под надежной защитой.

- И вам не жалко ни вашу сестру, ни вашу бабушку? - не сдержалась Эмбер.

Хотелось кричать, топать ногами, но она понимала, что это - бесполезная трата сил, которых и так не было. Император усмехнулся:

- Фелиция примет мое решение, что же касается бабушки… уверяю вас, вдовствующая императрица поступила бы так же.

Понимая всю тщетность возражений, она окатила императора гневным взглядом. К ее удивлению, он не отвернулся. наоборот, протянул руку и ободряюще сжал ее ладонь.

- Потерпите немного, - просто попросил он.

- Похоже, ничего другого мне не остается, - вздохнула Эмбер.

Странно, но прикосновение императора успокаивало, а тепло, идущее от его пальцев обещало защиту… и еще что-то… машина мерно покачивалась на огромных колесах, мотор урчал, а веки становились тяжелыми. Эмбер заморгала, но усталость оказалась сильнее, и она не заметила, как погрузилась в дрему.

Убедившись, что его секретарь спит, Эдвард осторожно выпустил ее руку и откинулся на спинку сиденья.

- А-ах… - он не смог сдержать стон.

- Тяжело? - Джон бросил на него насмешливый взгляд.

- Бывало и лучше, - Эдвард зевнул. - Признаться, бродить по лесу в кожаных туфлях еще то удовольствие.

- А нечего любоваться на звезды, - друг крутанул руль, выворачивая на грунтовку, ведущую к воротам базы.

- Лучше было упасть на жилые кварталы?

- Думаешь, планировали именно это?

Эдвард помолчал, размышляя.

- Не знаю, - наконец признался он. - Ни для кого не секрет, что я часто закладывал этот крюк. С другой стороны… подобная подготовка делается не за один день, а угадать погоду… думаю, просчитывались оба варианта.

Джон кивнул и притормозил у мерцающих силовых ворот.

- Сиди тихо, - предупредил он императора, прикладывая ладонь к датчику. Несколько секунд и панель полыхнула зеленым, а мерцание перед машиной стихло, открывая путь на базу.

После темноты леса свет прожекторов показался очень ярким, Эдвард поморщился и бросил взгляд в зеркало