Лиза Смит - Дневники вампира: Голод Страница 5

— А почему бы тебе не рассказать обо всем полиции? — спросила Мередит.

Смех Елены прозвучал слегка истерически.

— Я не могу. Полиции с этим делом просто не справиться. И это я тоже никак не могу вам объяснить. Вы сказали, что по-прежнему мне доверяете. В таком случае вам просто придется поверить мне на слово.

Бонни и Мередит переглянулись, а затем дружно уставились на нервные пальцы Елены: совершенно машинально девушка выдергивала нити из вышивки постельного покрывала.

— Хорошо, — наконец выдохнула Мередит. — Так чем мы можем помочь?

— Не знаю. Ничем, если только не… — Тут Елена осеклась и взглянула на Бонни. — Если только, — изменившимся голосом продолжила она, — ты, Бонни, не поможешь мне найти Стефана.

Карие глаза Бонни изумленно распахнулись.

— Я? Но что я могу сделать? — Однако затем, услышав резкий выдох Мередит, она понимающе охнула.

— Ты знала, где меня искать в тот день, когда я отправилась на кладбище, — объяснила Елена. — И ты даже предсказала приход Стефана в школу.

— А я думала, ты не веришь во всю эту экстрасенсорику, — слабо отозвалась Бонни.

— Просто в последнее время я кое-что про это узнала. Так или иначе, я готова верить во все что угодно, если это поможет найти Стефана. Если есть хоть какой-то шанс, надо обязательно попытаться.

Бонни сжалась в комочек.

— Нет, Елена, ты просто не понимаешь, — с несчастным видом выговорила она. — Я не обучена и не могу управлять этим. Кроме того… это уже не игра. Чем больше ты используешь эти силы, тем больше они используют тебя. В конечном итоге они могут поработить человека против его воли. Это очень опасно.

Елена встала и подошла к комоду вишневого дерева, глядя куда-то в пространство. Наконец она повернулась к подруге.

— Ты права, Бонни, это уже не игра. И я отчетливо осознаю, что это может быть очень опасно. Но то, что происходит со Стефаном, тоже не игры. Пойми, Бонни, он сейчас неизвестно где, и ему очень плохо. Никто не может ему помочь, никто даже не ищет его, не считая врагов. Возможно, он сейчас умирает. И даже может статься, что он… что он уже… — Горло у Елены перехватило.

Она опустила голову и сделала глубокий вдох, пытаясь прийти в себя. Когда она снова подняла глаза, то заметила, что Мередит пристально смотрит на Бонни. Бонни расправила плечи и подняла голову. Губы ее плотно сжались, а в обычно мягких карих глазах засиял угрюмый свет, когда они встретились с глазами Елены.

— Нам понадобится свеча, — сказала Бонни.

Спичка зашипела, рассыпая искры во тьме, а затем комнату осветило яркое пламя свечи. Оно мягко позолотило лицо Бонни, склонившейся над столом.

— Чтобы по-настоящему сосредоточиться, мне потребуется ваша помощь, — проинструктировала подруг Бонни. — Смотрите на пламя и думайте о Стефане. Представляйте себе его лицо. Что бы ни случилось, не переставайте смотреть на пламя. И, что бы ни случилось, ничего не говорите.

Тишину в комнате нарушало лишь их негромкое дыхание. Пламя мерцало и плясало, отбрасывая случайные отблески на трех девочек, сидевших вокруг свечи, скрестив ноги. Бонни, закрыв глаза, дышала медленно и ровно, как засыпающий ребенок.

— «Стефан!» — напряженно думала Елена, вглядываясь в пламя и стараясь сконцентрировать всю свою волю. Она создавала его в своем воображении, используя все свои органы чувств. Грубая ткань его шерстяного свитера, трущегося о щеку, запах его кожаной куртки, сила его рук, что ее обнимали. — Ах, Стефан…

Ресницы Бонни затрепетали, а ее дыхание ускорилось, точно у человека, которому снится кошмар. Елена упорно не сводила глаз с пламени, но по спине у нее побежали мурашки, когда Бонни вдруг нарушила тишину.

Поначалу это был просто стон, словно от боли. Затем, когда Бонни тряхнула головой, а вздохи ее участились, бессвязный стон обрел словесную форму.

— Один… — выдохнула Бонни и замолчала. От волнения Елена впилась ногтями в ее ладонь. — Один… в темноте, — продолжила Бонни глухим и изможденным голосом.

Опять последовало краткое молчание, а затем Бонни быстро заговорила:

— Темно и холодно. И я совсем один. Что-то такое за спиной… твердое и неровное. Камни. Раньше от них бывало больно… но не теперь. Теперь я совсем онемел… от холода. — Бонни выгнулась, словно что-то кололо ее в спину, а затем вдруг рассмеялась. Этот ужасный смех прозвучал почти как рыдание. — Это… это так странно. Никогда бы не подумал… что мне так захочется увидеть солнце. Но здесь всегда темно. И холодно. Я по шею в воде… в воде, холодной, как лед. Это странно. Кругом вода… а я умираю от жажды. Такая жажда… так больно…

Елена вдруг почувствовала, как сердце ее сжимается. Бонни явно читала мысли Стефана, и кто знал, что она могла там обнаружить?

«Стефан, расскажи нам, где ты, — отчаянно подумала Елена. — Оглянись вокруг, скажи нам, что ты видишь!»

— Жажда. Мне нужна… жизнь? — В голосе Бонни прозвучало сомнение, как будто она не была уверена, правильно ли поняла. — Я слаб. Он сказал, что я так навсегда и останусь слабым. Он сильный… он убийца. Но ведь я… я тоже убийца. Я убил Катрину… возможно, я заслуживаю смерти. Так почему просто не отказаться от всего?..

— Нет! — воскликнула Елена, прежде чем смогла себя остановить. В это мгновение она забыла обо всем, кроме Стефана. — Стефан…

— Елена! — секунду спустя резко вскрикнула Мередит.

Но голова Бонни уже упала на грудь, и поток слов оборвался. В ужасе Елена поняла, что она наделала.

— Бонни, с тобой все хорошо? Можешь ты снова его найти? Я вовсе не хотела…

Бонни подняла голову. Глаза ее теперь были открыты, но ни на свечу, ни на Елену они не смотрели. Бонни взирала прямо перед собой, лицо ее лишилось всякого выражения. Когда она снова заговорила, голос ее был сильно искажен, и сердце Елены чуть не остановилось. Это не был голос Бонни, и, тем не менее, Елена сразу его узнала. Таким голосом Бонни уже говорила однажды — тогда, на кладбище.

— Елена, — произнес голос, — не ходи к мосту. Там смерть, Елена. Твоя смерть поджидает тебя там. — Затем голова Бонни снова опустилась ей на грудь.

Елена схватила ее за плечи и потрясла.

— Бонни! — почти завопила она. — Бонни!

— Что ты… ах, нет, отпусти.

Голос Бонни звучал еле слышно от потрясения, но это, по крайней мере, был ее голос. Не поднимая головы, она приложила ладонь ко лбу.

— Бонни, с тобой все хорошо?

— Да… кажется, да. Но все было так странно. — Бонни заговорила резче и подняла голову, отчаянно моргая. — А что там было насчет убийства, насчет того, что он убийца?

— Ты помнишь?

— Я помню все. Просто не могу этого описать… это было ужасно. Но что там все-таки было про убийцу?