Галина Краснова - Проклятая дочь (си) Страница 5

  Ну что ж, спорить с ним по поводу камня я не стану, но...

  - Камень я в подарок принимаю, но оправу оплачу!

  Наслаждаясь маленькой победой над крестным, я в самом радужном настроении и в хорошей компании прогуливалась по Императорской аллее - главной улице города. Впрочем, передвигаться по ней разрешено только пешеходам - никаких лошадей, карет и прочего. А все потому, что эта аллея - подарок восточных эльфов Императору. Их мастера замостили ее розовым гранитом и украсили прекраснейшими клумбами с редчайшими цветами, что никогда не вянут. И Императорские лекарь и алхимик - единственные, кто имеют право рвать эти цветы. Для зелий, естественно.

  - Слушай, тебе никто не говорил, что ты ведешь себя, как аристократка? - беззаботно поинтересовался Аррихс.

  Странно, но мы сразу стали общаться так, будто давно знакомы. Обычно у меня много времени уходит на привыкание к людям, а тут. Я даже с родными сестрами и братьями не сразу нахожу общий язык после долгой разлуки, а тут... Странно все это.

  - А что в этом странного? Мой отчим богат и нанимал мне хороших учителей, тех же, что учили детей послов Империи. Он всегда знал, что когда-нибудь я отправлюсь в Университет постигать магию. Он заставлял меня учить обычаи, язык, этикет. Я ведь даже говорю без акцента.

  Пожав плечами, я придержала информацию о том, что помимо учителей у меня была мама, как пример для подражания.

  - Не знаю, мне кажется, что с этим нужно родиться. Впрочем, не важно. Расскажи лучше о своей семье. О моей-то ты уже знаешь.

  Он легкомысленно понюхал цветок и поздоровался с какими-то барышнями.

  - У меня замечательная семья. Отчим - успешный купец, но при этом честный. И высшая ценность для него - семья, а не деньги. Больше всего на свете он любит маму и своих детей. Мама у меня красавица. У нее дивные волосы цвета золота и зеленые глаза, похожие на изумруды. А еще у меня две сестренки и три брата. Все младшие. Самому маленькому, Аресу, всего два года.

  Я вспомнила пухлощекого красавчика с огромными зелеными глазами и рыжими вихрами, и не смогла сдержать улыбки. Маленький проказник не упускал случая пошалить, но при этом умудрялся выглядеть таким невинным, что ни у кого не хватало духу его хоть как-то наказать. И эта его бесхитростная и открытая улыбка навсегда для меня останется одним из самых дорогих воспоминаний.

  - Я вижу, ты любишь свою семью. Но почему-то ты не упомянула отца, лишь отчима. Почему? Твой отец погиб?

  Хотелось бы верить, но не смею надеяться на такую благосклонность к моей судьбе со стороны богов.

  - Не знаю, но скорей всего жив. Я его никогда не видела. Я - ублюдок.

  Я даже хуже. Я то, что обычно богатые люди предпочитают закапывать на заднем дворе и поглубже.

  - О... прости. Я тебя понимаю. Точней, просто... - сбивчиво начал Аррихс. - Знаешь, я почти не помню свою мать. У меня в воспоминаниях остались лишь ее теплые, мягкие руки и голос, напевающий мне колыбельную. Но зато я помню свою новорожденную сестричку. Настоящую. Все остальные братья и сестры родные мне лишь по линии отца. А эта малышка была мне полностью родная, я уверен. Только у нее почему-то были темные волосики и голубые глазки. Она была сморщенная, как чернослив и довольно страшненькая. И она так громко плакала, пока отец ругался. А потом я сунул к ней в колыбельку руку, и она вцепилась мне в палец, тут же успокоившись. Не знаю, почему я это запомнил - мне было всего три года. И не знаю, почему рассказываю тебе. Это же, как скелет в шкафу - его не принято показывать.

  Да уж. Наивный мальчик Аррихс, готовый довериться первой встречной. А вдруг, я враг? Глупый... но почему-то такой родной!

  - Не волнуйся, я никому не скажу.

  Но дразнить буду временами. Где вы видели крутого мага с трогательной привязанностью к пищащим уродливым младенцам?

  - О боги, только не это... - вдруг простонал братец.

  - Что-то случилось? У тебя что-то болит?

  Я нервно потрясла его за плечо, почему-то испугавшись, что с ним что-то не так. Но тот не обращал на меня никакого внимания, рассматривая что-то за правым плечом.

  - Долгих лет жизни тебе, брат и твоей спутнице, - пророкотало за моей спиной.

  Обернувшись, я чуть не впечаталась носом в грудь молодого парня. Пепельного блондина с серыми глазами и самой надменной рожей в мире. Даже толком не разглядев презрительной усмешки и взгляда, полного превосходства, я ощутила, как заныли костяшки на сжатых кулаках. Вот он, рефлекс.

  - И вам не кашлять, вашество, - процедила я.

  Блондин вопросительно задрал бровь и уставился на Аррихса.

  - Эриха, позволь тебе представить моего брата, графа Ульрриха дель Рейхса, наследника нашей семьи, - кисло произнес братец.

  Все ясно, еще один родственник. Только он уже не вызывает чувств теплоты и доверия, только желание подраться. Хотя в рукопашную с ним связываться не стоит. Это Аррихс весь из себя такой хрупкий на вид. А у этого рубашка по швам трещит от выпирающих мышц. Явно воин.

  - Брат, позволь тебе представить моего нового друга, Эрриху Тиллиэр, - не дождавшись моей реакции, продолжил братец.

  Вспомнив правила этикета, я небрежно отвесила 'уважительный' поклон. Видела бы это мама - выпорола бы. Она всегда говорила, что только я могу поклоном выразить все свое презрение, сдобренное насмешкой.

  - Друг, значит? - снова заиграл бровь граф, тот самый, который будущий герцог.

  Ох, сколько язвительных ответов у меня сразу завертелось на языке, но я их мужественно проглотила.

  - Да, друг.

  - И где же вы, мистрис Тиллиэр, познакомились с моим непутевым братом? - обманчиво сладким голосом поинтересовался он, явно намекая на какой-нибудь бордель.

  - В Университете, где я с сегодняшнего дня имею честь учиться, - отрезала я, молясь Богу поскорее избавиться от общества этого надоедливого родственника.

  Кто бы мог подумать? Минуту знакомы, а я его уже ненавижу и готова убить.

  Впрочем, мое заявление имело успех. Насмешка пропала из глаз будущего герцога, сменившись настороженностью. Правильно, это с обычной женщиной можно не считаться, а с женщиной-магом попробуй не посчитаться - минимум телесные повреждения средней тяжести. А про максимум лучше вообще не думать.

  - И какую же стихию предпочитает мистрис? - вежливо спросил он, потешив мою гордыню.

  - Я - абсолют. Поглотитель.

  В серых глазах появилось уважение - значит, исторические хроники читал. Или ему их вслух читали вместо сказок на ночь?