Сколько стоит ваше сердце? (СИ) - Матуш Татьяна Страница 50

Она их не любила и даже не была к ним привязана: дядя с тетей ничего не сделали, чтобы завоевать любовь ребенка, оставшегося сиротой. Они просто жили на ее деньги, но… Они были частью ее мира.

Мир изменился. Это нужно было как-то пережить, продышать, оплакать и обдумать.

А времени не было. Антрацитовые глаза смотрели на нее с диванчика пристально, и ждали ответа, прямо сейчас.

— Что вы предлагаете, Ваше Величество, — сдалась Алета.

— Помолвку, — ответил он. Так, словно ждал этого вопроса и все давно обдумал.

— Помолвку… с кем?

— Со мной.

…Бездна, ну и глаза! Огромные как вселенная, наполненная зеленым… Заблудиться и утонуть…

— С вами?

— А что вас так удивляет? — Рамер холодно улыбнулся, — это же самый логичный выход, Алета. Я точно сумею защитить ваше наследство, у меня есть армия. И вас защитить — моих возможностей хватит. Кто из охотников за приданым посмеет навязывать свое общество невесте императора? А если посмеет — Лонгери рядом.

— Это безумие, — помотала головой девушка, — вы император. Вы не можете предложить помолвку баронессе.

— Я — император, — со странным смешком согласился тот, — я могу предложить помолвку кому угодно, хоть своей лошади.

— Кх-к-кому? — поперхнулась Алета, — Лошади? А как к этому отнесется Совет Лордов.

— А давайте спросим, он как раз сейчас заседает, — в глазах, обращенных на нее появилось что-то хулиганское.

"…И ведь пойдет и спросит, — в панике подумала Алета, — Святые Древние! К какому же матерому интригану в сети я попала!"

— Алета, помолвка, — вполголоса произнес Рамер, наблюдая за девушкой, как кот за птичкой, — Помолвка — это еще не свадьба. Она оглашается в храме, жениху передаются некоторые права, в том числе право защищать невесту. Но если в течение трех лет не заключается брак… или заключается, но не подтверждается, — краска бросилась Алете в лицо. Он это, конечно, заметил, слегка, совсем не обидно улыбнулся. И, как ни в чем не бывало, договорил, — тогда помолвка расторгается. По обоюдному согласию.

Баронесса смотрела на Рамера почти в панике. Он говорил совершенно немыслимые вещи, но так, что они казались… почти разумными.

— А если вас волнует титул, так дам я вам титул. Будете графиней.

— Мы оба спятили, — тихо произнесла Алета, не поднимая глаз.

— Оба? — переспросил Рамер, — уже хорошо. Это значит "да", Алета?

— При одном условии, — опомнилась она, — вы сейчас же дадите мне слово… а лучше — клятву на амулете, что через три года разорвете помолвку, не пытаясь каким-то образом удержать меня и настоять на своих правах.

— Осторожная птичка, — улыбнулся он, — чем ты хочешь, чтобы я поклялся? Короной? Своей жизнью?

— Моей жизнью, — выпалила Алета, глядя прямо в антрацитовые глаза. И уловила, как в их темной, непостижимой глубине что-то едва заметно дрогнуло.

Но внешне это никак не проявилось. Рамер Девятый расстегнул пару крючков на камзоле, двумя пальцами вытащил из ворота серебряный кулон с крупным, шлифованным, но не граненым бесцветным камнем. Острой кромкой оправы уколол ладонь. Подождал, пока она наполнится кровью и, сжав амулет, негромко, но отчетливо произнес:

— Я, Рамер Дженга, клянусь жизнью моей невесты Алеты Шайро-Туан, по истечении трех лет от сего дня расторгнуть помолвку, не пытаясь каким-то образом удержать невесту или настоять на своих правах… — Алета кивала в такт, чувствуя, как разжимается рука страха, сдавившая сердце, — Если… Что же вы так побледнели, моя дорогая? Пограничное условие должно быть, иначе клятва не будет действительной и амулет ее не примет. Вы не знали? Но теперь поздно отрабатывать назад, кровь уже пролилась. Итак: если моя невеста, Алета Шайро-Туан, за это время не понесет наследника императорской крови.

— Что? — опешила Алета.

В это время амулет в руке Рамера вспыхнул ослепительно-белым, запахло свежестью и пятна крови исчезли: с руки, одежды, пола.

— Клятва дана и принята.

— Какой наследник? Мы так не договаривались! Я не собираюсь…

— Тише, дорогая моя. Сейчас сюда сбежится вся резиденция. Не собираетесь — очень хорошо. Я тоже не собираюсь.

— Тогда зачем…

— Граничное условие. Я должен был его поставить. И если клятва на крови, то оно должно быть как-то связано с кровью. Это единственное, что пришло мне в голову. Если б вы дали мне время подумать…

— Я?

— Ну не я же потребовал немедленной клятвы на амулете.

— Вы меня обманули! — обвиняюще сверкнули зеленые глаза.

— Есть немного, — не стал оправдываться Рамер, — но зато вы сами убедились, что обмануть вас ничего не стоит. Вы потрясающе наивны, Алета. Это факт, который только что блестяще подтвердился. Надеюсь, вы не будете спорить с фактами? Вам просто нельзя в этом мире быть одной. Вы не справитесь. Это факт, моя дорогая графиня Шайро-Туан.

Он встал и шагнул к ней, все немаленькое расстояние уместилось в один широкий шаг, мягко взял за плечи и потянул к себе.

— Что вы собираетесь делать? — сузила глаза Алета.

— А на что похоже? — шевельнул бровью мужчина.

— На поцелуи я тоже не подписывалась.

— Не будьте ребенком, — резковато сказал он, — помолвка будет официальной, нам придется повторить этот номер на публику, причем несколько раз. Вы хотите устроить спектакль во время заседания Совета Лордов? Или в храме? Никто, — он приблизил лицо к ее и снизил голос до едва слышного шепота, — никто не должен догадаться, что наша помолвка заключается не по страстной любви. Никто, Алета. Если мы оба хотим жить.

— Оба?

— Ну конечно, оба. А вы что думали? За анеботум могут и императора грохнуть. Легко. Так что перестаньте нервничать из-за сущей ерунды. От поцелуев дети не рождаются, это точно.

Алета закрыла глаза и приготовилась сражаться за свое целомудрие как дикая камышовая кошка.

Прикосновение его губ оказалось… просто прикосновением. Легким, почти неощутимым. Хоть и пугающе уверенным. Словно печать поставил.

— Живы, дорогая? — ехидно осведомился Рамер Девятый. Алета поймала себя на том что продолжает стоять оцепенев, с закрытыми глазами. Ни дать — ни взять птичка перед змеей. — Если вы не придете в себя, я рискну продолжить.

Алета вздрогнула и торопливо отступила.

— Нет, спасибо, не нужно. Я просто растерялась. Аудиенция окончена, я могу идти?

— Гвардейцы вас проводят. На всякий случай.

Девушка выскользнула в коридор и поспешила в "свои" комнаты, почти не обращая внимания не две тени, следующие за ней по пятам. Наверное, во всей резиденции лишь она одна и оказалась такой невнимательной. Все остальные гвардейцев увидели. И выводы сделали — очень разные, но, в основном — правильные.

Глава 17 ПРОЩАНИЕ

…Не просто очередной мятеж. Война! Новость распространилась по столице со скоростью пожара и мгновенно разделила жизнь на две половины: "до" и "после".

По ту сторону остались мелкие нерешенные проблемы, ссоры и споры, случайные и неважные измены. Супруга, которая еще два дня назад украдкой целовалась с симпатичным булочником, висела на законном муже и умоляла поберечь себя и вернуться. И обещала верно ждать.

Лавочники демонстративно жгли "кредитные" тетради: за солдат и солдатские семьи платил император, и платил вперед. Мануфактурщики готовили образцы продукции, мечтая перехватить военный заказ и уже, наконец, разбогатеть.

В ремесленном квартале торопливо играли свадьбы, сразу несколько, гуртом — так веселее. И молодым мужьям легче — они толпой на фронт поедут, а жены поддержат друг друга, если что, если вдруг.

Об этом "если что" никто не говорил, но помнили все.

Алета, слегка щурясь, смотрела в окно. Помолвочное кольцо и новенький перстень с графской короной, на этот раз золотой, непривычно тянули руку вниз. Но она упрямо поднимала ее вверх и выводила пальцем на стекле неведомые узоры.