Ворон и радуга. Книга 1 - Надежда Черпинская Страница 50

Она заслонила собой дочку и, не останавливаясь в своём стремительном порыве, ударила раненого северянина клинком в лицо. Кровь брызнула во все стороны. Тот рухнул на колени со страшным криком. Фрейя грозно возвышалась над ним. Позади к ноге её приклеилась ревущая в голос девчушка. Разбойница ударила снова, и снова, и снова, превращая поверженного врага в кровавую кашу.

– Фрейя, хватит!

Женщина, словно очнувшись, обернулась на Ворона. Глаза горели хищной яростью и беспредельным страхом.

– Уходите!

– Я тебя не…

– Уходите! – рявкнул атаман.

Фрейя подхватила испуганную дочку на руки и бросилась прочь от бойни.

А Эливерт мгновенно отыскал взглядом мелькнувшее в чаще белое платье и кинулся к своей лэгиарни.

Сейчас всё решали мгновения. Парни чётко выполняли приказ: наделали шуму, напугали проклятых вражин и кинулись в атаку незамедлительно, пока северяне не успели осознать, что защитников Лэрианора можно по пальцам пересчитать. Им удалось разъединить кольцо северян. И перепуганные пленницы с криками вырвались в эти бреши, стремясь ускользнуть в лес подальше. Девчата рассыпались по лесу как горох.

Но если маленькая Бретта каким-то чудом прорвалась к матери, то вот Миланейя, на свою беду, от Эливерта очутилась совсем в другой стороне.

Герсвальдцы упускать добычу не желали. Большинство отбивалось от разбойников, но некоторые устремились вдогонку за беглянками.

***

Миланейя тащила за собой сразу двух девчат, приблудившихся в Вольный лес этой зимой. Совсем малолетки – по дюжине лет ещё наверняка не стукнуло. Они истошно ревели, совсем потеряв голову от страха. Без них лэгиарни смогла бы бежать куда быстрее, но бросить девчушек она не могла – ведь их обязательно словят, и могут даже убить в этой кутерьме. В какой-то миг своим нечеловеческим чутьём она уловила, что за спиной кто-то есть, ещё мгновение и…

– Бегите! Бегите вперёд! – отчаянно воскликнула «дочь леса», уже чувствуя, как в её роскошные волосы грубо вцепилась чья-то рука.

Настигший её герсвальдец рванул резко назад. Миланейя упала навзничь, зажмурилась от боли и жалобно вскрикнула, когда он попытался поставить её на ноги, дёрнув беспощадно за волосы. А когда распахнула глаза, в трёх шагах от себя увидела застывшего Эливерта.

В одной руке у Ворона был зажат меч, в другой – острый тонкий кинжал. Но он, казалось, боялся сейчас даже шевельнуться. Герсвальдец, схвативший Миланейю, притянул её ближе, обхватил за грудь, сжимая больно, обездвижив руки. Его широкий, изогнутый дугой клинок почти упирался ей в шею. Миланейя пыталась отодвинуться от опасного лезвия, против воли упираясь спиной в ненавистного врага. Хоть ей сейчас было тошно от его близости: казалось, что герсвальдец потный, горячий, вонючий и очень страшный.

– Не подходи! – пропыхтел северянин у неё над ухом. – Убью её! Это ж девка непростая, да? Ведьма здешняя, так? Дайте мне уйти к своим! Дайте, или прирежу её!

***

Эливерт скривился в злой ухмылке. Сообразительный гад! Не ради упущенной добычи за девками погнался – понял, сволочь, что только пленницей прикрываясь, шанс получит живым из чащи выбраться. И ведь из всех прочих верно выбрал. Нет, будь в его руках кто-то ещё, у него бы тоже всё гладко вышло. Но Миланейя…

Эл вздохнуть боялся резко. Вдруг дрогнет рука у этого волчары, а клинок у самой её нежной шейки сейчас.

Великая Мать, только не это! Его светлая, милосердная, прекрасная… Она спасла его, от смерти отбила, а теперь сама на волосок от…

– Уходи! – дрогнувшим голосом бросил атаман. – Никто тебя не тронет. Отпусти её только, и я клянусь, что ты живым отсюда уйдёшь! Только отпусти!

– Э, нет! Я не дурак! – зло осклабился герсвальдец. – Я с ней уйду. Так-то надёжнее будет! Что? Боишься за неё? Не зря боишься! А ты, цыпа ушастая, тоже боишься? – он сжал ещё сильнее хрупкую лэгиарни, и бедняжка не удержала в себе мучительный стон.

– Пусти её, сука! – прошипел Эливерт.

– О, так это твоя баба, что ли? – со злым смешком хмыкнул вояка. – Повезло мне! Была твоя, теперь…

Фрейя появилась за его спиной неожиданно. Она была одна, без дочери. Она приближалась. Тихо и осторожно, будто кошка на охоте. Не верилось, что она может двигаться так бесшумно, с её ростом и фигурой.

Эл старался смотреть только в лицо герсвальдцу, чтобы случайным взглядом не выдать разбойницу. И всё-таки в последний миг какой-то тихий шелест или движение долетели до ушей северянина.

Герсвальдец понял, что за его спиной кто-то есть. Он резко обернулся. Отвлёкся.

А Эливерту только это и надо было...

О, не стоило поворачиваться спиной к Вифрийскому Ворону! Фрейя атаковала, но куда ей… Эл оказался рядом в один миг. Отшвырнув свой меч, накинулся со спины на проклятого северянина, перехватил его руку, остановил клинок, готовый вспороть нежную кожу Миланейи. А второй рукой нанёс один чёткий короткий удар в горло врагу, всадив по самую рукоять в него свой тонкий кинжал. Герсвальдец замер, из обмякшей руки выскользнул меч, из раны фонтаном забила кровь, жутко растекаясь по белоснежному платью Миланейи. Северянин разжал объятия и рухнул безвольно на землю.

Лэгиарни поглядела на кровавые потеки, разукрасившие её одежды, и пошатнулась. Эливерт подхватил её, прижал к плечу, оставляя на её спине новые кровавые пятна. Пытаясь удержать меч герсвальдца, он располосовал всю ладонь о лезвие его клинка, но борьба того стоила…

Фрейя усмехнулась щербатым ртом, глядя на своего атамана.

– Благодарю! Я твой должник!

Разбойница покачала головой.

– Да брось! Меж своими какие долги? Ты спас мою девочку, а я… твою, – Фрейя усмехнулась совсем уж лукаво. – Так и должно быть, атаман!

Эл только кивнул. Миланейя оторвалась от него. И Ворон вспомнил про остальных, огляделся поспешно. Братишки не подвели. Всех герсвальдцев побили. Девок отстояли.

– Все обратно в поселение! – призывно крикнул атаман. – Глядите по сторонам! Враг ещё в лесу.

Он заглянул в сияющие глаза Миланейи.

– Спасибо! – сквозь слёзы улыбнулась она. – Вот и между нами долгов больше нет…

Эл нахмурился, не понимая.

– Ты же знаешь наш обычай: если лэгиарн спасает кому-то жизнь, он ему вместо матери с отцом становится. Ведь он новую жизнь даровал. Я тебя от смерти спасла –