Пленница песчанного альфы - Анастасия Пырченкова Страница 50

– Он чуть не убил парня, который просто назвал мне своё имя и собирался поздороваться. А потом запретил разговаривать со всем мужским населением планеты, равно, как и смотреть на него, и опять запер меня в той камере, – сказала, как есть. – Это можно назвать «хорошо»? – спросила, но ответа не дождалась. – Феромоны, Алексия. Всё-таки они действуют на него. Сводят с ума. Вероятно, дальше будет ещё хуже.

Сестра ничего не сказала на это. Придирчиво вгляделась в окружающую меня обстановку.

– Ты где?

– В доме его мамы.

Чёрная волчица кивнула, принимая информацию к сведению.

– Хорошо. Я всё сделаю, Мири.

Я тоже кивнула. И звонок отключила. А ещё… надо тоже подготовиться. Всё-таки сбежать от Амина аль-Хайята совсем непросто.

Глава 21

Амин аль-Хайят

Всегда считал себя рассудительным существом, продумывающим все свои эмоции и действия на несколько шагов вперёд. Да, таким я и был. Пока не встретил Мириам О'Двайер. Волею судьбы, всё здравое во мне рядом с ней просто отключалось. Произошедшее в тематическом парке это лишь подтвердило. Стоило только представить, что к ней ещё может кто-то прикоснуться, помимо меня, как в голове словно ядерную бомбу разорвало. И сам не понимал уже, что творю. Будто и не я. Оказывается, ревность – дерьмовое ощущение. Но и избавиться от неё не получалось. Даже спустя неделю, после того, как запер девушку обратно в тюремном блоке, где к ней уж точно никто не мог ни прикоснуться, ни посмотреть. Всё равно, стоило вспомнить того пацана, и хотелось не просто запереть в лабиринте, а привязать к кровати. Умом понимал, что перегибаю палку, что это лишь мои личные заморочки, привычка всё контролировать, уничтожать на корню неповиновение, что обижаю свою волчицу таким поведением, недоверием, но и отпустить не мог. Наизнанку выкручивало в потребности сохранить подле себя. Но я смог. Собрал все свои силы и переместил её в дом родителей.

Зря.

Она сбежала на пятнадцатый день.

Когда я задержался в офисе на подольше.

Даже вещи не взяла никакие.

Не оставила и записки.

Просто свалила, как будто её никогда и не было в этом доме. В моей жизни.

Сжёг его в тот же миг!

Все более-менее устаканившиеся чувства взорвались новой порцией боли от её потери. А на их место пришла злость. На себя. На Мириам. На весь этот ничтожный мир. И вот теперь я точно готов был убивать. И первой моей жертвой должна стать та, кто помогла хаяти покинуть мой Эмират, а затем и вовсе страну. Из Абу-Даби их точно бы никакой самолёт не вывез. А значит…

– Где она?! – схватил за грудки открывшего мне дверь Александра, пришпилив его к стене. – И я искренне советую не врать мне, племянник! – рыкнул многообещающе.

Тот скривился, но сопротивляться не стал. Да и не смог бы. Я всю силу альфы задействовал, раскрывая, наконец, свою истинную власть над ним и остальными присутствующими. Даже Амон, некогда не уступающий мне по силам, не решился вмешиваться.

И правильно. Сейчас я от любой искры готов был взорваться. И плевать, что мы родственники, вроде как. На всё плевать, если это поможет мне вернуть утраченное.

– Я… не знаю… – наконец, выдавил из себя с усилием Александр. – Правда… Амин…

– Но знает твоя пара, правда же? – улыбнулся я ему снисходительно. – И мы ведь не хотим, чтобы я и её решил допросить?

Ответом мне стало гневное рычание и попытка оттолкнуть. Конечно же, у него ничего не вышло. Я только сильнее впечатал его в стену, давя силой альфы в очередной раз.

– Итак, я спрашиваю последний раз: где она?

– Не знаю, – прохрипел он. – Правда, не знаю. Я попросил не говорить мне, куда они отправляются.

– А кто знает? – прищурился, сжимая его одежду в своих кулаках крепче, отчего натянутая ткань затрещала под таким давлением.

– Не знаю. Говорю же, я специально запретил мне говорить. Знал, что ты придёшь сюда в первую очередь.

– И прям совсем никаких мыслей, куда Алексия могла увезти мою пару?

– Да не знаю я, говорю же тебе! – психанул племянник. – Стал бы я иначе молчать?! Алексия попросила ей помочь, я сделал! Всё, дальше сами разбирайтесь в своих проблемах! Так и знал, что нехер вестись на их уговоры, – вздохнул тяжко.

– Не стоило, – согласился я с ним, ни разу не сочувствуя ему. – И ты за это ещё поплатишься, Александр, – пообещал.

Вот теперь ушёл.

Раз здесь не скажут, я найду того, кто точно мне всё расскажет. А кто не расскажет, те умрут. И плевать на последствия.

И этим следующим кем-то стал О'Двайер.

Он в отличие от племянника не ждал, когда я заявлюсь к нему в дом. Встретил у самых ворот, ведущих на территорию клана чёрных волков.

– Что-то потерял, аль-Хайят? – усмехнулся небрежно, сложив руки на груди и с интересом наблюдая за мной.

– Ты знаешь что, – не стал ходить вокруг да около. – Точнее, кого. И я искренне не советую мне мешать, О'Двайер. Не хотелось бы никого покалечить.

Враньё, конечно. Чем дольше находился вдали от своего чёрного бриллианта, тем сильнее во мне становилась жажда убийства. И сдерживать этот порыв получалось уже с трудом.

– Так ты не калечь, – пожал он плечами. – Возвращайся в клан и жди. Может, ещё вернётся. Если заслужишь…

И вот тут я понял, что смерти всё-таки быть.

– Ты ведь помнишь, что я в своём праве? – прорычал, спуская с поводка своего внутреннего зверя.

– Так а я здесь причём, аль-Хайят? Я ей сбегать не помогал. Даже не знал о том, что она собирается это сделать. Но да, помогать тебе в поисках тоже не буду. Хотя бы потому, что ты заслужил. Или думал, сможешь безнаказанно дважды похитить мою дочь, а я потом сразу брошусь тебе помогать с её поисками? Нет. Сам. Всё сам. Сумел потерять, умей и найти.

На этих словах Верховный развернулся ко мне спиной, а я… Во мне не осталось больше ничего разумного.

– Не смей поворачиваться ко мне спиной, О'Двайер, – пророкотал не своим голосом. – Не смей от меня уходить.

– А ты мне запрети, – бросил он через плечо.

Ну, ладно!

Как скажет!

– Я, Амин аль-Хайят, альфа клана песчаных волков, взываю к древнему обычаю. Я вызываю на смертный бой Верховного альфу всех кланов оборотней, Йена О'Двайера. Пусть суд Луны рассудит нас. И победитель получает всё!

Йен, как сделал шаг, так и замер, обернувшись ко мне с недоверием.

– Ты понимаешь, на