Роар (ЛП) - Кармак Кора Страница 50

— Поняла!

Джинкс была их специалистом по ливням. Она будет управлять грозой до тех пор, пока дождь не погасит последнее пламя, а потом покончит с ней, как он сделал это с огненным смерчем.

Наконец, он поддался непреодолимому желанию найти Роар, и его желудок упал, когда он увидел её. Она промокла насквозь и стояла неподвижно и молча, глядя в небо, словно загипнотизированная.

Серый дорожный плащ, который она носила, был разорван посередине, и его разорванный воротник теперь сидел на изгибе её бёдер. Низ плаща был обуглен и всё ещё слегка дымился, а белая рубашка, которую она носила под ним, местами прилипла к коже, в других местах была опалена до пепла.

Он пробирался сквозь грязь и пепел, чтобы добраться до неё, но даже когда он оказался прямо перед ней, она смотрела только на бурю над головой. И только тогда он понял… она не кричала. И не нападала на кого-нибудь. Не была без сознания. Что бы ни случилось, когда ударил тот смерч, теперь это не было проблемой.

* * *

Большие руки схватили Роар за плечи, и только тогда она поняла, как сильно дрожит. Локи смотрел на неё сверху вниз, сжимая руки, словно мог заставить её тело двигаться только силой. Поверх его плеча Роар наблюдала, как Джинкс подняла руки. Ведьма ещё раз огляделась по сторонам и, не обнаружив затянувшегося пламени, скрючила пальцы и потянула, как будто закинула лассо в середину бури. И, конечно же, центр шторма резко рванул вниз, разрывая массу тёмных облаков на части. Внешние края бури растворились, как пар, и после очередного движения рук Джинкс ядро бури последовало за ним, уступая место небу, которое было серым, а не синим, как раньше. Но всё было спокойно. Тихо.

Роар наблюдала, застывшая и зачарованная, ещё долго после того, как всё закончилось. Она впервые увидела магию в действии. Она пришла в себя только когда почувствовала, как руки Локи беззастенчиво скользят по её телу, сначала по рукам, потом по талии и бёдрам, теребя запутавшийся там плащ.

— Прости, — она оттолкнула его, чувствуя, как жар приливает к её щекам. — Возможно, следует спросить, прежде чем облапать человека.

— Я думал, ты в шоке, — резко ответил он. — Твой плащ обгорел, и ты не ответила, когда я спросил, не обгорела ли ты.

— Я в порядке.

Затем, чтобы убедиться, что она не лжёт, она осмотрела своё тело. Она закончила стягивать плащ с бёдер и вышла из него. Он загорелся, когда тлеющий уголек отскочил от Скалы и упал на подол, и она почувствовала острую боль от потери вещи, принадлежавшей её брату, даже если одежда была проста и плохо сидела. Она изо всех сил пыталась снять его, когда небо разверзлось, и пошёл дождь. Брюки, которые она носила, промокли и прожглись насквозь на коленях и ниже. Между остатками ткани и сапогами до колен кожа на её ногах была красной, кровоточила и болела на открытом воздухе.

— В порядке, да?

Он схватил лямку ремня вокруг её шеи и вытащил магические предметы, которые дал ей. Кристалл раскалился, но не так сильно, как в случае с торнадо. А порошок от огненного смерча, который он ей дал, остался в крошечном флакончике.

— Ты его не использовала? — прошипел он. — Я же говорил тебе, что мы не рискуем с огненными смерчами.

Голос Локи был яростным, сердитым рычанием, и она наклонилась, готовая зарычать в ответ. Она начинала уставать от его настроения — удушающе покровительственного в одну секунду и звериного в следующую. Прежде чем она успела наброситься на него, их прервал Ран, спросивший:

— Кто это сделал?

Он указал на небольшую кучку банок, в которых всё ещё горели угольки. Локи прервался на достаточно долго, чтобы оглянуться, а он нахмурился в замешательстве.

— Слай? — окликнул он.

С другой стороны Скалы они услышали:

— Не мои.

Локи зашагал прочь, направившись к кучке.

Роар втянула в себя воздух и сказала:

— Я сделала это.

Он замер, повернувшись и посмотрев на неё.

— Ты что?

Её живот скрутило. Неужели она сделала это неправильно?

— Я поймала угольки. Мешок с банками упал с одного из лошадиных вьюков, и я подумала, что могла бы сделать что-нибудь полезное. Я ловила угольки, когда они скатывались со Скалы, прежде чем упасть на траву.

Он направился обратно к ней.

— И ты сделала это, не приняв порошок. Опалила всё, Роар. Ты могла пострадать. Всё, что потребовалось бы — это один уголёк, отскочивший от Скалы, когда ты этого не ждёшь, и ударивший тебя прямо по коже. Ты видела, какие ожоги они могут вызвать?

— Да, я их видела. И я прекрасно понимаю, в какой опасности я была. Это была та же опасность, что испытывали и все остальные здесь, и я не видела, чтобы кто-нибудь принимал порошок. Так почему бы тебе не накричать на кого-нибудь другого!

Остальные отошли подальше, чтобы их не было видно, на другую сторону Скалы, где была большая часть повреждений, вероятно, спасая её от смущения быть свидетелями того, как Локи в очередной раз отчитывает её. С рычанием она развернулась, прежде чем он успел сказать что-нибудь ещё, и зашагала прочь. Он не заставит её сожалеть о содеянном. Она видела бурю и осталась сама собой. Она сделала что-то полезное после того, как так долго чувствовала себя бесполезной. Сначала она подумала, что он собирается оставить её в покое, но, в конце концов, услышала, как он подбежал к ней сзади.

— Роар, подожди.

— Нет, — отрезала она, ускоряя шаг.

— Послушай…

— Ты можешь просто оставить меня в покое?

Он схватил её за локоть и с силой развернул её к себе. Он зарычал:

— Нет. Не могу.

А потом его губы встретились с её губами.

Какое-то мгновение Роар не понимала, что происходит. Она осознавала, что его губы были на её губах, целуя достаточно крепко, чтобы быть наказанием. Пальцами он зарылся в её волосах, рукой крепко обняв её за талию. Но, даже понимая всё это, у неё не укладывалось в голове, что Локи целует её.

Она застыла, не зная, хочет ли позволить ему это или оттолкнуть. Она была так зла, но теперь этот пылающий жар превратился в нечто другое, как расплавленное стекло превращается во что-то новое. Он откинул её голову назад, сильнее сжав её волосы в руке, и когда он открыл свой рот, она последовала за ним. Он целовал свою собственную ярость в ней, меняя её снова и снова с каждым касанием своего языка её.

Когда он прервал поцелуй, его рот оставался близко, его дыхание, как огонь, обжигало её нежные губы. Она открыла глаза и увидела, что он пристально смотрит на неё, нахмурив брови, пребывая на полпути между замешательством и гневом. Постепенно мир снова обрел чёткость — затянувшийся запах дыма, влага, пропитавшая её одежду, звук голосов, доносившихся не слишком далеко.

Она положила руки ему на грудь и толкнула, но он схватил её за запястья.

— Ты так и не спросил, — прошипела она.

Ямочка на его лбу стала глубже.

— О чем не спросил?

Она боролась с его хваткой, паника подступала к горлу.

— Ты не можешь просто хватать меня и… и делать это. Ты не можешь манипулировать мной, чтобы я выпустила свой гнев.

На этот раз, когда она потянула, он освободил её запястья, и она отшатнулась назад. Он протянул руку, как будто хотел поймать её, но запнулся, позволяя ей самой найти опору.

— Мне не следовало кричать на тебя. Я волновался и слишком остро отреагировал. Ты… ты хорошо справилась. С… угольками.

Ей хотелось ещё немного покричать, ударить и отпихнуть, и защитить себя, потому что сопротивление было не столь пугающим, как… как что бы это ни было. Она должна была научиться доверять себе, быть уверенной в своих силах. Она не могла так рисковать этим, даже ради поцелуя, настолько страстного, что её всё ещё трясло.

Снова послышались громкие голоса других охотников, и она выглянула из-за него. К счастью, остальные всё ещё были вне поля зрения с другой стороны Скалы. Её лицо пылало, и она не знала, что бы сделала, если бы они увидели. Когда Локи заговорил снова, его голос был хриплым и низким.