Кристин Фихан - Темный демон Страница 51

Викирнофф изучал крошечные микроорганизмы, группами впивавшиеся в первоначальные проколы раны. Словно маленькие червячки они извивались и вокруг раны — область казалась воспаленной и распухшей. Ему уже доводилось видеть подобное. Спутница Жизни его брата, Дестини, была заражена такими же микроорганизмами. Сам по себе отпечаток руки вплавился глубоко в кожу Натальи и вокруг костляво-выглядевших пальцев небольшими группами образовались волдыри.

Паразиты попытались спрятаться или сбежать от белого света его целительного духа, но он был безжалостен, освобождая ее тело от всех до одного, используя для этого больше времени, чем было можно, чтобы убедиться, что ее кровеносная система и каждая ее клетка не содержали микроорганизмов. Только убедившись, что избавился от последнего из захватчиков, он обратил внимание на первоначальную рану. Что за метку вплавили в ее плоть и кость? Он считал, что до этого уже исцелил все ее ранения, но проколы снова вскрылись глубоко в плоти лодыжки.

Он не был мастером целительства, но подобное должен был излечить. Она, в свою очередь, должна была обладать экстраординарными щитами, чтобы отгородиться от вампиров и, в некоторой степени, от него, но ее разум оказался уязвим, что не имело смысла. Викирнофф что-то важное упускал из виду, и это могло стоить им обоим их жизней. Он снова излечил ее лодыжку, уделяя особое внимание тканям вокруг раны, осторожно проверяя, чтобы быть уверенным — после удаления всей инфекции он закрыл и залечил ее надлежащим образом.

Казалось, клеймо открыло доступ для еще большего количества микроорганизмов, хотя как это возможно, он понять не смог. Слишком сложно это было, и он встревожился. Возможно, у Максима или одного из его братьев хватило бы мозгов придумать нечто подобное, но он сомневался, что им хватило терпения. Это требовало проведения опытов, времени, неограниченного количества времени. Кто-то потрудился в лаборатории и соединил старую магию с современной наукой.

Исцеление клейма на ее коже потребовало больше времени и энергии, чем уничтожение паразитов. Волдыри и ожоги исчезли легко, но вот клеймо оказалось упорным, отказываясь сдаваться перед белым светом. В итоге, Викирноффу удалось удалить лишь маленькую часть ладони.

Он вернулся в собственное тело, покачиваясь от усталости, на лице беспокойство. Наталья вгляделась в выражение его лица и посмотрела на ее ногу.

— Оно до сих пор там, не так ли? Кстати, что это?

— Думаю, первоначальная колотая рана — это база. Клеймо позволило проникнуть крошечным паразитам, очень маленьким, микроорганизмам. Их трудно обнаружить, и есть в них нечто странное. Кто-то их разработал, вырастил в лаборатории и трансформировал, используя что-то вроде химического соединения.

— Химического соединения? К паразитам были присоединены химические соединения? — Наталья застыла. Она потерла виски и покачала головой. — Это типа — потенциально взрывчатые химические соединения?

— В чем дело, Наталья? — Нежность в его голосе согрела ее. Он выглядел таким уставшим — на лице проступили морщины, лицо бледное. Она нежно провела кончиками пальцев по линии челюсти.

— Одно из моих воспоминаний, которое ни с чем не согласуется. Я подумала об этом. Про опыты в прошлом, но никак не могу вспомнить, что я делала.

— И у тебя начинает болеть голова.

— Еще одна боль среди многих. Спасибо. — Она улыбнулась ему. — Знаю, тебе было нелегко пытаться вытащить из меня этих.

— Мы уберем оставшееся, как только сможем, Наталья. И если это возможно, то мы найдем способ вернуть твою память. Эта практика помечать паразитами — нечто-то сравнительно новое, чем, по-видимому, пользуются вампиры, чтобы различать друг друга. — Он сжал в ладони горсть ее волос, пальцами лаская шелковые пряди. На мгновение он прижался лбом к ее лбу. — Мы выкарабкаемся отсюда. Ты ведь знаешь, да?

Наталья не двигалась, осталась кожа к коже, ее рука на его лице, его рука в ее волосах. Они оба выдохлись и были ранены, физически и эмоционально.

— Я рада, что ты со мной, Викирнофф.

— Веселое было приключение, не так ли? — Его улыбка медленно расцветала, но достигла глаз.

— О, а ты — забавный. Теперь ты вообразил себя комиком. Приключения, мать твою. Давай выбираться отсюда.

Наталья встала и огляделась. Ступени казались бесконечными, излучая странное полупрозрачное сияние, которое лишь усиливало этот жуткий эффект.

— Думаешь, мы наткнемся на нечто намного хуже?

— Хуже, чем вампиры или призрачные воины?

— Хуже, чем то, что выслеживает меня из-под земли.

Их взгляды встретились. В глазах Викирноффа было столько сочувствия, что Наталья отвернулась, боясь расплакаться. От мысли, что в ее тело вцепились паразиты или даже просто на коже выжжена рука, ее затошнило.

— Мы избавимся от этого, ainaak enyém.

От этого ласкового обращения ее сердце перевернулось.

— Что именно это означает? — она попыталась вложить в голос подозрительность, будто он до сих пор называл ее девочкой-щепкой или другим в равной степени оскорбительным прозвищем, но она узнала слово ainaak, означавшее «навечно». Более того, ее смутила интонация, с которой он это сказал, выражение его глаз.

— Навечно моя. — Его пальцы обхватили ее пальчики. — Кем ты и являешься.

Она не элегантно фыркнула, надеясь, что это прозвучит как насмешка. Наталья чувствовала себя немного глупо, спускаясь по ступеням, от того что держала его за руку, но это успокаивало.

— Как ему далось пролезть в мою голову, Викирнофф?

— Максиму?

— У него получилось пробраться внутрь меня, — девушка содрогнулась, и он почувствовал, как по ее сознанию прокатилось отвращение.

— Я не уверен, — ответил он осторожно.

— Но у тебя есть идея.

— Щиты — охранные заклятия. Блоки. Мы сплетаем их автоматически и ожидаем, что никто не придет в наш разум и не разрушит их…

Приглушенный звук привлек его внимание. Он был едва слышен, практически бесшумный, как будто кто-то или что-то находилось рядом. Даже его необычайное ночное зрение не помогало разглядеть, что там за выпуклостью ледяных блоков стен вокруг них и над их головами. Лестница вилась вниз, но сейчас выравнивалась и изгибалась южнее.

Наталья, нахмурившись, поживала нижнюю губу, сосредоточившись на том, о чем он умолчал.

— А с чего бы это моим охранным заклятиям пасть?

— Я не знаю. Как призрачный воин проник в комнату гостиницы?

Он открыл свои чувства, выискивая в окружении намек на малейшую опасность. Нечто определенно двигалось слева в темноте с той стороны. Между ними была толща льда, но неизвестный преследователь от них не отставал.