Книга (СИ) - Ефимия Летова Страница 51

Что бы такое написать? Я расправила лист. Не стоит начинать с чего-то глобального, попробовать можно и на мелочах… В голову как назло ничего не лезло. Ну же, давай, что угодно! Не стесняйся, Кнара-Крейне — какая разница, никто не узнает, а если вдруг выяснится, что хоть какая-то магия подвластна здесь и тебе… Я зло царапнула заостренной каучуковой на ощупь палочкой для письма по бурым пыльным чернилам в квадратной серебристой коробочке.

* * *

Раздался стук в дверь, и сидящая на кровати Крейне вздрогнула от неожиданности. Вират Тельман зашёл в спальню, плотно, тщательно закрыл за собой дверь, словно стараясь потянуть время. Стряхнул прядь тёмных волос, прилипшую ко лбу, зажмурил серые воспалённые, как от слёз, глаза.

— Что стряслось? Ваши внезапные и безрезультатные вторжения ко мне уже становятся традицией.

— Они вас так раздражают? Что конкретно? Внезапность или всё-таки безрезультатность, моя сердитая фени?

— И то, и другое.

— С первым я, кажется, ничего не могу поделать.

__________________

Тихий стук в дверь разорвал тишину. Каучуковая палочка выпала у меня из рук.

Глава 32. Криафар. Часть 1

Стук повторился и, не в силах выдерживать томительное ожидание, я распахнула дверь.

На пороге стоял вовсе не Вират Тельман, а какой-то тщедушный и невероятно ушастый молодой человек, невысокий, даже чуть ниже меня, одетый во что-то невообразимое: некое подобие римской тоги, белой с золотыми вставками, даже плетёные сандалии на голых, слишком больших для такой жалкой комплекции ступнях напоминали об античной моде. Его восторженная улыбка, слегка по-кроличьи выступающие вперёд верхние передние зубы произвели на меня не меньшее впечатление, чем недавнее появление скорпиутца. А если я всё-таки ошиблась, и нет никакого Криафара, а есть только моя шизофрения и несколько безумцев — соседей по несчастью?

Тем временем субъект склонил голову в горделивом полупоклоне, полном непередаваемого внутреннего достоинства:

— Вирата… Вирата… Нет слов! У меня просто нет слов!

— В таком случае приходите, когда они будут! — буркнула я и закрыла дверь, возможно, задев нежданного посетителя по круглому картофелеобразному носу.

Постояла полшага, разглядывая дверь. Снова её открыла.

Субъект никуда не исчез, правда, восторг с его выразительного лица пропал начисто. Теперь на нём крупными, буквально печатными буквами было написано искреннее и безграничное страдание. В круглых глазах чуть навыкате стояли слёзы, нос-картошка подрагивал, как у принюхивающегося кролика, выступающие зубы слегка постукивали по нижней губе.

Не похож на наёмного убийцу. Да и не стал бы наёмный убийца медлить.

— Вы кто? — я едва удержалась от того, чтобы добавить: "Я такое не придумывала!".

— Гаррсам, разумеется! — плаксиво и обиженно отозвался субъект. — Вирата, разве вас не предупредили? Вы ещё не готовы? Вы уже не готовы? Вы ждали меня раньше? Так это не моя вина: бездельники и лодыри, мерзавцы и заговорщики задержали поставки светца! Вы представляете?!

— Увы, не представляю. Что вам здесь нужно?

Ладно, служанок я отпустила сама, желая побыть в одиночестве, правда, заставить их оставить подопечную Вирату было ох как сложно, пришлось даже пригрозить. Но интересно, куда смотрит стража, деликатно стоящая шагах в пяти. Настолько деликатная, что я начисто о ней забыла и даже не позвала, увидев скорпиутца… Скорпиутца, которого унылый плечистый охранник, между прочим, проглядел, и этот вопрос надо обязательно поднять, слишком уж расслабился. Не успела я подумать об этом, как стражник возник за спиной обиженно похрюкивающего визитёра.

— Всё в порядке, Вирата?

— Не всё. Почему непонятно кто стучится в мою комнату, как к себе домой? Почему вы его не остановили?

— Но… — мявкнул стражник. — Это же… Гаррсам!

— Сам Гаррсам, надо же! Я его не выду… не вызывала.

— Гаррсама не вызывают, Гаррсам приходит сам, когда захочет и куда захочет, ибо это право даровано ему высочайшим указом самого Вирата Фортидера! — приосанился посетитель, откашлялся и снова изобразил восхищение на лице. — Вирата, у меня нет слов!

"Дубль два", — вздохнула я про себя.

— Что вам нужно, Гаррсам?

— Вас, Вирата! — недоумённо насупился субъект, кожа на его молодом подвижном лице собралась на лбу складками, как у шарпея. — Пойдёмте ко мне! Прямо сейчас!

"Вот, — мрачно подумала я, — Дописалась ты, озабоченная писательница, допускалась слюней на собственное творение. Как оно там в анекдоте:

— Вы кто?

— Я ваша мечта!

— Но я не о такой мечтал!

— А сбылась такая…"

Тем временем сбывшаяся мечта топталась на пороге и выжидательно шевелила ушами.

— А право зазывать к себе в спальню любую понравившуюся королеву вам тоже Виратом Фортидером даровано? — мрачно спросила я.

— Почему в спальню?! — изумился субъект. — Там же неудобно и тесно! Нет-нет, никаких спален. В мастерскую, Вирата!

У меня отлегло от сердца, хотя бояться существа могло разве что ущемленное эстетическое чувство.

— Уже легче. И чем займёмся в мастерской?

— Я буду ваять вашу скульптуру, разумеется!

Ну, вот и прояснилось. Сумасшедший кабыздох, скорее всего, просто человек искусства, которым нередко при дворах прощались и не такие чудачества, а писательской магии у меня нет вообще.

Или Тельман настолько терпеть меня не может, что сопротивляется даже ей?

— Стойте тут! — велела я Гаррсаму, бросилась к кровати, схватила лист, отыскала укатившуюся палочку, плюнула в чернила и быстренько накарябала:

Гаррсам нежно обнял стоявшего навытяжку стражника, а потому они вдвоём направились в мастерскую с романтическими намерениями.

Вернулась.

Нет, ничего. Стражник продолжал меланхолично полировать взглядом стену напротив, ушастик мучительно выбирал подходящее для лица выражение: восторженное или обиженное и оскорбленное.

— Ну, пойдёмте ваять, Гаррсам, — я вздохнула. Новый персонаж — это любопытно. И непонятно, а время у меня есть. — Раз уж сам Вират Фортидер разрешил…

— У меня нет слов! — удовлетворенно закивал кабыздоз, залихватски махнув пологом своей тоги.

Проходя мимо стражника, он, с некоторым сожалением, мимоходом погладил его по плечу.

…или это мне только показалось?

Глава 32. Криафар. Часть 2.