Поцелуй феи. Книга1. Часть 3 - Иван Сирфидов Страница 52

улыбнулась в ответ. Осторожно поднялась и медленно пошла в сторону Лалы. Рун наблюдал, как девушки встретились. Как Лала замерла, слушая Мияну. Как они довольно долго стоят рядом на месте. До него доносились отдельные еле различимые звуки их голосов. Но вот они вдруг обнялись. И после Лала полетела к нему. А Мияна направилась к воде, забрела в озеро, нырнула и исчезла. Взволнованный, он пошёл Лале навстречу. Вскоре они уж были в шаге друг от друга. Остановились оба в нерешительности. Лала смотрела на него печальными глазками, в которых затаились доверчивое ожидание, капелька обиды и надежда светлая. А Рун смотрел на неё, не ведая как выразить ей всё, что было у него сейчас на сердце.

– Лала, давай сразу обниматься, – почти взмолился он. – Иначе я боюсь, ты меня не простишь. Я не знаю, почему мы ссоримся. Но я тебя очень люблю. Это я точно знаю, даже когда мы в ссоре.

Она не ответила. Стояла и ждала. Тогда он подошёл и обнял её, чувствуя, как радостно колотится сердце оттого, что она не оттолкнула.

– Я тебя тоже очень-очень люблю, Рун, – прошептала Лала. – Держи только меня покрепче, пожалуйста.

***

Наступило новое утро. Двое лежали в шалаше из веток. Юноша и девушка. Рун и Лала. Лала вздохнула счастливо, прижалась к Руну посильнее.

– Пробудилась, солнышко моё? – с тихой нежностью спросил он.

– Пробудилась, суженый мой, – отозвалась она сонным исполненным ласковой приветливостью голоском.

– Как же ты сияешь, – тёпло и восхищённо подивился Рун. – К этому нельзя привыкнуть. Так люблю эти наши утра с тобой. Открываешь глаза, и тотчас словно озаряет ослепительно. Сразу на весь день настроением отличным заряжаешься. Эх, всегда бы так пробуждаться. Нехорошая ты, не хочешь за меня замуж.

– Я очень хорошая, – возразила Лала с улыбкой. – Вот посватай меня у папы, и ежели он согласие даст, то так быть, не пойду против его воли.

– А есть шансы, что он согласится? – добродушно полюбопытствовал Рун.

– Есть, – лукаво ответствовала Лала. – Только их не больше, чем у тебя шансов научиться летать, мой дорогой.

– Я умею летать, – с комичной горделивостью похвалился Рун. – Если прыгну с горы, то какое-то время проведу в полёте. Чем выше гора, тем дольше.

Лала рассмеялась.

– Ну, значит пробуй сватать. Я бы хотела на это посмотреть. На изумление папы, когда он твою просьбу услышит.

– А ты расстроилась бы, если бы он согласился? – вдруг стал серьёзным Рун.

– Заинька, не мучай себя, – с мягким участием попросила Лала. – Всё равно так не будет. Я не знаю, Рун. Наверное всё же не расстроилась. Я бы хотела познать чувство влюблённости. Но отцовская воля есть отцовская воля. Гарантии-то нет, что познаю, за кого он меня не выдай. А так счастлива буду гарантированно. Я бы стала ужасно радоваться, устроит тебя такой ответ?

– Ну ладно, – буркнул Рун довольно. Ну как тут горевать, когда с тобой самая чудесная девушка на свете. Да ещё и счастлива бесконечно от того, что ты с ней. – Какие у нас планы на сегодня?

– Планы? – Лала призадумалась. – Ещё подремать часок вот так. В шалашике уютно. И романтично. Теперь для меня не просто слова «с милым рай в шалаше». Со мной это происходит. Сейчас. Потом покушаем. Потом… Рун, надо ягодки набрать для русалочек. Сделать им приятное. Они очень любят. Мияна вон как нам помогла. Мне хочется отплатить ей. Ну и просто. Пусть полакомятся.

– Ну, набрать-то не сложно… было бы. Но ежели мы станем делать это так же, как хворост собирали, ничего мы не наберём, – поделился соображением Рун.

– Я потерплю, любимый, ради них. Не буду тебя обнимать, пока собираем, – пообещала Лала.

– Я тоже потерплю, коли так, – проронил Рун деланным страдальческим тоном.

– Потом, после сборов ягодки, я сильно соскучусь, и мы будем много-много обниматься. Очень много.

– Ненасытная, – усмехнулся он.

– На то у нас и свидание, – поведала Лала с улыбкой. – Между прочим, котик, у нас из-за тебя пропал один денёк. Мы теперь должны остаться ещё на один лишний. Вчерашний не считается.

– Это бесспорно, – кивнул Рун без тени шутки.

– Вот это да! – поразилась Лала, воодушевлённо заблестев глазками.

– Думаешь, я этого не хочу? Проводить здесь время с тобой, – посмотрел он на неё с юмором. – Просто в отличие от некоторых я помимо объятий ещё и озабочен тем, как помочь тебе вернуться в твой мир. Вчерашний день частично пропал. И вина тут моя. Поэтому он не в счёт, ты права.

– Как замечательно! Ещё целых три денёчка! Ой-ёй-ёй! – восхитилась Лала. – Получается, опять всё только начинается у нас. Наше свидание.

– Пожалуй верно. Всё с чистого листа. Как бы, – согласился Рун. – Сегодня снова будет знойно, я думаю. Знаешь, Лала, ты сходи днём опять с русалками искупаться. Всё полегче будет в жару. Я потерплю один без тебя. Только уж поласковее будь при расставании, тогда мне будет страх как в радость сторожить твою одежду.

– Спасибо, мой хороший, но всё же я не хочу оставлять тебя. Когда ты так горюешь без меня, – разулыбалась Лала. – В шалашике тенёк, в жару в нём будем отдыхать в объятьях.

– А что если я дам тебе свою рубаху? – озарился мыслью Рун.

– Зачем? – удивилась Лала.

– Она не просвечивает мокрая. Может всё же сможем вместе купаться тогда.

Лала крепко призадумалась.

– Боязно, – проговорила она робко. – Очень романтично. Чересчур. Я в рубашке. А ты… без рубашки, выходит?

– Наконец увидишь мой голый торс, – весело заметил он.

Лала снова призадумалась.

– Ой, как в животике холодеет, – произнесла она. – Не знаю, милый, решусь ли. Страшно. Даже в рубашке быть… А тут ещё и ты полураздетый. Хотелось бы конечно. Мечтала об этом. Но страшно.

– Могу куртку надеть, если что, – предложил Рун. – А ты не можешь наколдовать платье, которое не просвечивает?

– Не знаю, феи колдуют только из шёлка. Ежели несколько слоёв сделать.

– А если тебе материей моей обмотать себя под платьем? – выдвинул новую идею Рун.

– Так хочешь со мной обниматься в водичке? – поиронизировала Лала.

– Да, – чистосердечно признал он. – Ты как-то заразила этим. Теперь хочется, чтобы у нас это было. Раз тебе это так важно, мне бы было приятно сделать это для тебя. И для себя.

– Я подумаю, Рун, – пообещала Лала. – Может и решусь. Хочется очень. Рун.

– Что, лебёдушка моя?

– Мне надо кое-что у тебя узнать, – её голосок зазвучал нотками грусти и нерешительности.

– Спрашивай, – с готовностью откликнулся он.

– Ты… правда мало видел, когда… платьице стало прозрачным?

– Да, – уверенно заявил Рун. – Почти ничего.

– Ну… слово «почти» как-то смущает