Входящая в сознание - Мари Штерн Страница 53

— Если вкратце, то мы справились почти без проблем. — посмеявшись, ответила я. — А настроение у меня хорошее от того, что жизнь, ребятки, налаживается!

— Расскажешь?

— Немного позже. Сейчас я бы хотела хорошенько отдохнуть после задания. — зевнула я, потягиваясь.

Сестра, раздосадованная, тяжело вздохнула. Попрощавшись с ребятами, я покинула их комнату и, выйдя в коридор, открыла портал, ведущий в мою комнату. Хотелось неимоверно сходить в душ, но сил мне хватило лишь до кровати. Плюхнувшись на нее животом, я уснула прямо в одежде.

После того, что произошло, я и подумать не могла, что мне может что-то присниться. Я стояла на поляне, окруженная светлячками. Чуть вдали слышался плеск воды и разговоры маленьких нимф, которые обычно жили в кувшинках и охраняли озеро от нечисти.

Сон казался реальностью: я чувствовала мановение ветра, который своей прохладой прогонял по коже стайки мурашек. Я хорошо улавливала каждое слово нимф. Я ощущала невероятные запахи, исходившие от цветов, которые украшали поляну. Но самое главное — я чувствовала, как дышу. Свободно. Легко. Спокойно.

Воздух был пропитан чем-то родным. Теплым.

— Мама. — с улыбкой произнесла я, уловил знакомый аромат энергии, которая заскользила по моему телу, принося ласку и тепло.

— Ты звала меня, Эви? — легкой тенью, слетая откуда-то сверху, где красовался огромный лунный диск, белый как молоко, промолвила мама.

— Нет, не звала.

— Странно. Тогда почему меня забросило в твой сон?

— Не знаю. — пожала я плечами. — Но я рада, что ты здесь. Так соскучилась по тебе! — преодолев разделяющее нас расстояние, заключила маму в крепкие объятия, с наслаждением вдыхая любимый запах лаванды.

— И я соскучилась, милая! — прижимая меня к себе, ласково промолвила мама. — Как у тебя дела? Как чувствуешь себя?

— Хорошо! Впервые за последние несколько лет я действительно чувствую себя хорошо!

— Я рада это слышать! Как же давно я не видела на твоих щечках румянец. Как же давно не улавливала твой смех.

— Да-а-а. — протянула я с грустью, скосив глаза вниз. — Папа рассказал тебе о случившемся?

— В мельчайших подробностях! — хихикнула мама и тут же стала серьезной. — Первая моя реакция была страшной: Дориан еле успокоил мою внутреннюю разгневанную ведьму, но после меня отпустило, и я посмотрела на все под другим углом. Может, вы и поторопились, но такой возможности могло и не быть, а значит, вы все сделали верно. Шер свободен. Вы вместе. Все получилось!

— Если бы. — тяжело вздохнув, промолвила я. — Оливия на свободе. Не знаю, понесет ли она ответственность за содеянное.

— Не сомневайся — понесет! Я знаю Шера лучше чем себя, и, поверь, он за свое порвет. — тяжело вздохнув, мама взглянула на светлячков. — Он и так многих потерял..

— О чем ты? Кого он потерял?

С грустью, промелькнувшей в темно-синих глазах, мама взглянула на меня и задумалась на несколько секунд. Набрав в грудь побольше кислорода, она начала говорить:

— На третьем курсе, когда нас с Алишером приняли в отряд как полноценных стражей, с его мамой и сестрой… Их убили, Эви.

От ее слов у меня заболело под ребрами. Задержав дыхание, я подошла ближе к маме и взяла ее за руку, нуждаясь в поддержке. Все, что касалось Алишера, всегда ранило меня сильно. Я будто бы переживала всю его боль. Ощущала то, что не должна была.

— Шер нашел их, убил каждого, а пепел распылил в воздухе. — продолжила мама. — За самосуд Дориан хотел выгнать его из отряда, но я вмешалась: твой папа никогда мне ни в чем не отказывал.

— Но ведь… — я растерялась. — Мы имеем право убивать, если..

— Если преступник — маг, Эви. Тогда у него есть выбор. Либо жизнь, либо магия.

— Их убили люди? Но за что?

— На одном из заданий мы с Алишером переступили дорогу одному головорезу. Если не вдаваться в подробности, то Шер, защищая меня, убил его сына. Убитому горем отцу удалось сбежать, и как его не искали, не смогли найти.

— И он объявился сам.

— Да.

— У Алишера остался еще хоть кто-нибудь?

— Из родных нет. Его отец погиб на войне, когда Шер был еще мальчишкой. Может, далекие родственники и есть, не знаю.

Дальше этот разговор мы продолжать не стали. Приблизившись к озеру, в водной глади которого отражалась луна, мы присели на берег. Я, как это делала раньше, положила маме голову на плечо и слабо улыбнулась, а родительница в ответ поцеловала меня в макушку и обняла, согревая своим теплом.

То, что поведала мне мама, оставило на сердце след, который кровоточил каждый раз, как я прокручивала в голове ее слова. Яд словно бы расплывался по венам, отравляя организм. За ребрами ужасно ныло от боли, которая безжалостно рвала сердце на куски.

У него нет никого, кроме друзей… Никого… Из-за этой чертовой феи он чуть не потерял и их… И меня..

От грустных мыслей по щеке покатилась слеза, а в горле встал противный комок. Магия, начавшая выходить из-под контроля еще тогда, на поляне, одичала и стала проситься на свободу. Все-таки эмоции — враг мой. Самый главный и опасный. Из-за них я теряю контроль и себя.

По коже вместе с холодом медленно начало расплываться еще что-то противное. Такое склизкое и неприятное. Удушливое. Предчувствие опасности? Поежившись, я стерла с щеки влагу и медленно осмотрелась по сторонам. Мама, заметив мою настороженность, обеспокоенно спросила:

— Что такое?

— Странное ощущение… — промолвила я тихо. — Такое чувство, будто мы здесь не одни.

— Хмм… Не знаю, я ничего не чувствую. В твоем сне сейчас полная гармония, да и только.

Еще раз оглядевшись по сторонам, я села обратно и, подобрала под себя колени. Может, во сне и была полная гармония, но на душе у меня было неспокойно.

— Так не хочется оставлять тебя. — тяжело вздохнув, сказала мама. — Но мне пора. Хочу успеть к Давиду и Дафни, если те конечно спят. — усмехнулась она. — Надеюсь, скоро увидимся, родная.

— Очень скоро. — улыбнулась я, заговорщически подмигивая, и обняла родительницу прежде, чем та закидала меня вопросами.

Ощущение опасности усилилось: теперь я чувствовала не только холод, блуждающей по телу, но и тревогу, быстро разрастающуюся в душе. А еще я отчетливо ощущала, что за нами кто-то наблюдает. Обняв себя за плечи, я бросила взгляд за спину, а потом вновь перевела его на превращавшуюся в светлячки маму. Зрелище было волшебное, но продлилось оно не долго…

— Почему ты все еще здесь? — озадаченно нахмурившись, спросила я у мамы.

— Не понимаю… — растерялась она, осматривая свои руки. — Я должна была проснуться.

— И что