Три мести Киоре 2 (СИ) - Корнеева Наталия Страница 54

За окном сад окутывал туман. Невесомая дымка уплотнялась в белесые щупальца, что срастались в единое влажное облако, растворявшее в себе стены, деревья, кусты, людей и звуки. Город словно укутывал кокон, и жизнь замерла, остановилась. В приоткрытое окно вползла влажность, и дышать стало тяжелее — или это мысли мешали вдыхать и выдыхать, камнем придавили грудь?

Предложение Киоре было слишком. Слишком щедрым, невозможным. Так много проблем решит одно его слово. Одно его слово, и паутина, в которой он увяз, как муха, будет порвана. Одно его слово, и он спасет людей от туманных чудовищ ценой того, что не по закону, но по совести приговорит человека к смерти.

Чудовища, словно что-то почувствовав, появились за оградой. Две пары синих глаз наблюдали за Дораном, неподвижные, немигающие, неживые.

Одно его слово!..

Что сложного подняться по лестнице, зайти в комнату и сказать: «Да, мы так сделаем»? Киоре повернется, ее глаза вспыхнут от удовлетворения не хуже, чем у чудовищ, и всё решится.

Всё решится и для нее, и для него.

Туман подступил вплотную к дому, и Доран захлопнул окно. Лестница показалась удивительно короткой, а стук в дверь — слишком громким.

Киоре сидела за трюмо, и Доран увидел свое отражение над ее плечом. Положив расческу, она обернулась. В ее лице не осталось и следа от баронеты — взрослое, заостренное, с печатью тяжелых лет, оно особенно скульптурно выглядело при тусклом свете лампы.

— Да, Киоре. Я согласен на твое предложение, — ее глаза вспыхнули, точно как он и представлял. — Завтра обговорим всё. Нам нужен план.

— Импровизацию за план ты не посчитаешь, твое сиятельство?

Насмешка в ее голосе задела, и Доран ответил резче, чем следовало бы:

— Ни за что.

И ушел. Кажется, ему вслед донесся смех?.. Доран поморщился. Плевать. И вообще уже очень давно ему пора отойти ко сну.

Но поговорить с Киоре получилось только через день — служба изматывала и не отпускала его. Киоре ждала в кабинете, облаченная в один золотой халат.

— Закрывай дверь. Слуги нас не побеспокоят, — сказала она, подтягивая блестящую ткань выше на плечи. Понимаешь ли ты, что любой наш план будет бесполезен, если колдуны не дадут нам амулеты?

Он опустился в кресло — голодный, уставший, с жутко болевшей головой.

— Тогда всё будет бесполезно, — ворчливо ответил, расстегивая верхние пуговицы рубашки. — Но ты же постараешься добыть их? Я встретился с кидо-та, и он приглашает нас в гости.

— Уже? Что ты ему сказал? — удивленно спросила она.

— Почти правду. Я сказал, что моя жена, уроженка крайнего юга, на балу увидела своего знакомого.

— Неплохо, — довольно улыбнулась она.

— Так что постарайся, теперь всё зависит от тебя.

— После всё тоже будет зависеть от меня, — фыркнула Киоре, запрокинув голову. — Я добываю тебе амулеты, а потом Ниира Хайдрейк должна умереть от руки одного крайне известного в Тоноле мошенника, которого ты и поймаешь.

Доран замер от удивления и нахмурился:

— Что за мошенник?

— Тот, что подделал акции железнодорожной компании на сотни тысяч.

Доран мгновенно вспомнил, о ком идет речь — устное описание этого человека, как и портрет, уже надоели работникам и Тайного сыска, и Особого управления.

— Он один из тех, кому ты хочешь отомстить? — уточнил очевидное.

— Ага. Какое его ждет наказание за смерть герцогини?

— Смерть герцогини и княжны, — поправил ее Доран, — карается смертью.

— Меня это устроит, — она снова улыбнулась. — Потом мы сделаем так. Ты же собираешься все-таки арестовывать организаторов арены?

— Разумеется.

— Смотри, во время арестов твои люди задержат девчонку, которая будет клеветать на Соренора. Мол, это он всё организовал.

— И что это даст? Граф высмеет тебя.

— О, нет. Ты скажешь ему, что клевещет некая Шаитария, и граф наверняка примчится в тюрьму, чтобы посмотреть на меня.

— А дальше?

— Я убью его и сбегу, — она пожала плечами.

— Отличный, надежный план! — скептически заметил Доран.

— Один раз я уже сбежала, — возразила она. — В этот раз с твоей помощью сбегу еще быстрее. Подумай, Доран, как много ты получишь, если мы сделаем всё это…

Ее голос — мед, ее слова — искушение, и Доран понимал, что покоряется Киоре, подчиняется разрушительной силе, которая обещает спасение — не ему, но городу.

— Мы всё это сделаем, только если ты добудешь амулеты, — напомнил он о самом главном.

— По рукам! — воскликнула Киоре, довольная, словно ни на миг не сомневалась в собственном успехе.

Глава 12

Колдунов поселили в роскошном особняке недалеко от дворца. Белокаменный, с множеством колонн, с витыми украшениями, он напоминал украшение на торте — или даже сам торт, который так и хотелось съесть. В бледном солнечном свете Тоноля особняк блистал и сверкал, как сказочная игрушка, даже слепил.

— Я слышал, от слуг и охраны колдуны отказались, поэтому здесь так тихо, — сказал Доран Киоре, когда они шли через скромный сад.

И чем ближе они подходили к дому, тем сильнее становился запах степных трав и цветов — сладкий, немного пряный и удивительно свежий. Киоре невольно ускорилась — она словно вновь шагала через степь к дому отца, туда, где ярко блестели окна, где довольно смеялись слуги, где ее ждали и любили…

— Какая все-таки беспечность — отказаться от охраны, — недовольно заметил Доран.

Киоре остановилась, вернувшись в реальность, где перед ней возвышался незнакомый особняк, от которого исходило такое знакомое тепло колдовства.

— Их охраняют Силы.

— В прошлый раз Силы что-то не помогли.

— В прошлый раз в делегации не было ни одного колдуна, сюда приехали хэ-фар, — тихо возразила она, сморщив нос. — А теперь помолчи.

Двери особняка распахнулись перед ними как сами собой, но Киоре жестом остановила Дорана у порога.

«Кто ты? Кто ты?» — зашелестел ветерок, овеял теплом лица гостей.

— Я пришла просить о встрече Лагреши Штормового.

«Иди, иди», — принес ответ порыв, подтолкнувший их в спины.

Ведомая ветром, Киоре прошла роскошную гостиную и вышла в зимний сад, где возле белоснежной беседки их ждали двое — Лагреши и колдун с седой бородой, сменивший халат с пурпурным узором на простой лазоревый.

— Приветствуем мужа и жену под нашей крышей, — улыбнулся им седобородый. — Ты правда знаешь одного из нас, — сказал он Киоре. — И я вижу, что ты причастна к знанию о Силах… Давайте я покажу вам особняк, — переключился он на Дорана и, быстро подойдя, взял того под руку и увел из сада.

Они остались одни — Киоре смотрела на узкую спину уже не мальчика, но мужчины, и ветер качал его светлые волосы, заплетенные в множество косичек.

— Ты вырос, Лагреши…

Мужчина повернулся к ней — полы белого халата взлетели, раздулись широкие рукава, как крылья бабочки.

— Ты изменилась, но мой ветер узнал тебя, Шаитария.

Ветер покружил, задел Киоре и ручным зверьком прижался к колдуну, пошевелив его одежды, но не утерпел, сорвался с места и снова полетел по саду, раскачивая ветки прекрасных цветов. Они смотрели в глаза друг другу, понимая всё без слов.

— Я ждал тебя… Я очень долго ждал тебя… — ветер взвыл, взлетев под стеклянный потолок.

— Я не могла вернуться.

И снова их взгляды заговорили громче слов.

— Ты можешь вернуться со мной. Брось этот город, брось этого мужчину, с которым тебя ничего не связывает, кроме глупых обрядов мертвой земли!

Киоре видела, как в душе колдуна открывается старая рана. Она кровоточила и в ней, боль перехватила дыхание чуть не до слез. А ведь у них уже могли быть дети и счастливая жизнь…

Она отвернулась от Лагреши, пряча глаза.

— Я пришла просить тебя о помощи. Мне нужно несколько амулетов… Они помогут мне отомстить. Я уничтожу того, кто приказал убить моего отца и… и всех. Я совершу возмездие.

— Так, значит, Киоре, ученица Кровавой Эши, это ты?..

— Да. Я оставляла вьюн у тел тех, кто был виноват в смерти отца… И я отомщу им всем, всем виноватым! Я заберу их жизнь за жизни наших друзей! Но мне нужны амулеты…