Иного не желаю. Часть вторая (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна Страница 54

— Я не стану тебе врать, что я не приложил к этому ко всему руку, — сухо протянул Баев. – Но начал всё ты сам. Вместо того, чтобы дать девушке время привыкнуть к новой реальности и её новому статусу, ты давил на неё, подминал её под себя и под свои правила. Она просто сломалась. А я не мог рисковать.

— Мудрый Бай, — рассмеялся я. – А знаешь, твой план ведь почти сработал.

Кирилл нахмурился, явно не понимая, что я имею в виду.

—Я почти забрал Таис из твоей стаи перед прошлым полнолунием. Я как придурок целые полгода ошивался вокруг неё, надеясь, чтобы моя женщина согласится по своей воле вернуться вместе со мной в Ангулем. Я сдерживал своего зверя: не давил на Таис, не растерзал твоего бету, и даже на Совете ни разу не заикнулся о том, что именно твоя отрава заставила меня как озабоченного идиота искать первую же доступную суку.

—Что? – не понял Кирилл, а я глухо рассмеялся.

—Ты ведь не пробовал собственную отраву, не так ли? И вряд ли ваша «новинка» проверялась на оборотнях, только – только нанёсших метку своей суке?

—Илья уверен, что успокоительное, которое мы тебе вкалывали безопасно.

— Значит, пора Илье на покой, — рыкнул я. - Знаешь, во время смены запаха, наши самки особенно притягательны … немудрено, что твои докторишки просмотрели эту досадную побочку.

Баев выглядел ошарашенным.

—Но… Этьен, никто до и после тебя…

—Ты в этом так уверен? - рассмеялся я. – Или тебе просто не доложили?

Похлопав кузена по плечу, я миролюбиво добавил:

—Ты попёрся к Кармеле, потому что просто захотел потрахаться; я же попёрся в домик к наказанным сукам просто потому, чтобы иначе мои яйца бы взорвались от скопившейся спермы. Улавливаешь разницу?

— Но ведь дело не только в этих суках, — покачал головой Кирилл. – Если бы ты не напугал её клеткой и тем, что запрёшь её в замке до конца жизни…

Я не смог не рассмеяться.

— Что? – нахмурился кузен.

— Как показало будущее, я был не так уж и неправ.

Не обращая внимания больше на кузена, я вернулся к своему внедорожнику и, открыв дверь, ревниво посмотрел на свою неверную жену.

А она смотрела в мою сторону с надеждой. С надеждой не на меня – на Баева.

— Я твой хозяин, — рыкнул я, устаиваясь на сидении рядом. – Я твой муж и твой Альфа.

Схватив суку за волосы, я заставил её повернуться к себе.

—И я не прощаю предательства.

Послесловие

Настя Баева

Кирилл появился в замке один.

Нет, другого я и не ожидала ничего: Этьен вряд ли бы выпустил из рук своё сокровище. Но осознание того, что мы можем потерять…

Муж, будто почувствовав мою тревогу, немедленно подошёл ко мне и, наплевав на субординацию и снующих по замку людей, крепко меня поцеловал.

— А кто всё это время твердил, что ты неправильно поняла, а? – успокаивал меня Кирилл. — Кто говорил, что «видение может иметь много значений», и что «возможно, мы действуем не совсем правильно»? 

Я на самом деле так говорила, потому что…ничего не могла поделать с  диким, почти животным страхом  за Володеньку, за Этьена, за незнакомую девушку и её нерождённое дитя.

Прошлой зимой… Да,  точно, первого февраля,  я полночи провела возле кровати слабой беременной оборотницы. И когда вернулась в спальню, упала на кровать в чем была – так и вырубилась.

Мне снилось лето, морской берег… Не осознавая того, что я во сне, я стащила с ног туфли и бросилась к воде… А потом  я увидела её.

Луна Оборотней тащила на себе молоденькую оборотницу – на первый взгляд, такую же Альфа-самку, как и я сама.

Девушка была страшно истерзана.

Луна Оборотней, наша Праматерь, несла тело  девушки на руках,  и даже сквозь шум волн и крики чаек, я слышала, как она рыдает.

Как человек, потерявший самое дорогое.

Я кинулась к ней, чтобы помочь… но с первого взгляда было понятно, что девушке уже ничем не поможешь.

Она умерла.

— Мои дети жестоки, — прошептала Луна Оборотней. – Это жестокость убивает.

Она всхлипнула и вдруг всё поменялось.

Мы оказались в каком-то замке… кажется, в замке Валуа, судя по геральдике на стенах – только теперь Луна стояла совершенно одна.

 — Сила искательницы будет дана вашему роду через этот, — поморщилась Праматерь.— Если сумеете удержать.

— Что… что вы имеете в виду? – не поняла я. А Луна как-то горько усмехнулась.

— Если девочка родится и доживёт до брачного возраста… Она будет парой твоего сына, Настя. Парой наследника. Удержите?

И она махнула рукой в сторону лестницы, по которой сейчас  поднимался Этьен с красивой молодой женщиной. И всё было бы хорошо, если бы не затравленный, испуганный  взгляд спутницы Этьена.

 Но ведь это же Этьен, почему она его боится?

 Стоило мне это только подумать, и Луна вдруг рассмеялась, а потом махнула рукой …. Видимо, показывая «почему».

Мы оказались в старинной большой спальне… Я с ужасом увидела женские руки из под основы кровати и женские же, нечеловеческие крики. Какой -то монстр устроил там клетку и как животное посадил туда человека. Женщину!

Я было кинулась к кровати, но мы тут же оказались в коридоре. За дверьми одной из комнат раздавался женский стон… но когда мы туда ворвались, в комнате уже никого не было.

Лишь на полу белела шёлковая простыня в крови… зажав рот рукой, я присела на колени и развернула материю.

Слишком маленькая, чтобы выжить, девочка  — вот что было завёрнуто в ту простынь.

Я зарыдала от осознания собственной беспомощности, от того, что не спасла эту малышку  —  и наткнулась на внимательный взгляд Луны Оборотней.

— Я чувствую себя так каждую минуту,— призналась  Луна – Каждое мгновение своего существования  с тех пор, как ваша раса была создана.

Она забрала ребенка – и мы снова переместились. Снова на берег моря, теперь уже только вечернего.

Переместились снова одни.

— Вы сможете справиться, если очень постараетесь, — усмехнулась Луна Оборотней. – Баев сильный, ты сильная. К сожалению, я не могу выбрать другую семью.  Но я могу помочь.

Она указала рукой на вечереющее небо.

— Всегда есть надежда, что завтрашний день окажется более счастливым.

Она перевела на меня взгляд – и  её острые клыки блеснули в закатных лучах.

— Всегда есть надежда, Настя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец