Карен Чэнс - Прикоснись ко тьме Страница 55

– Может, покажешь ему? – спросила я, обращаясь к Мирче.

Тот рассмеялся.

– Я бы с удовольствием, dulceată, но я не могу за себя ручаться. Слишком велик соблазн избавить нас от его общества, к тому же консул предупреждала, чтобы ни один волосок не упал с его головы. – Он взглянул на Приткина. – Увы, до сих пор он вел себя безукоризненно.

– Я имела в виду себя.

– Нет. – Это произнес Томас, и я подпрыгнула от удивления. До этого он сидел так тихо, что я забыла о его присутствии. – Ее нельзя подвергать опасности.

– Я думаю, Томас, что это как раз и собирается продемонстрировать наша Кассандра, – заметил Мирча. – Если все сделать как следует, это будет совершенно безопасно. – Он взглянул на меня. – Наверное, тебя часто использовали в качестве донора? Ты знаешь, как это делается?

Я кивнула.

– Ага, не считая одного привидения, которое иногда получало от меня еще и энергию.

Дело в том, что я знала, что отдавать Билли-Джо свою энергию и отдавать вампирам кровь – это примерно одно и то же, только призрак получал жизненную энергию непосредственно из меня, а вампиры – вместе с кровью. Билли в крови не нуждался, поскольку его тело давно покоилось на дне Миссисипи. Он не мог переваривать даже жидкости.

Мирча приблизился ко мне. Его движения были исполнены такого изящества и грации, что остальные вампиры показались мне неуклюжими тюфяками. Мирча – вампир старой школы; я знала, что он не сделает мне больно, к тому же он был сыт. Вот кого бы мне хотелось придушить, так это Билли-Джо, если бы этот трус не смылся куда-то. Обычно, отдавая Билли энергию, я быстро восстанавливала силы с помощью пищи и отдыха, а он знал, где предел, за который нельзя переступать; правда, сегодня он перешел все границы.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Приткин, выступая вперед, но Томас загородил ему дорогу.

– Пусти его, Томас, пусть сам все увидит, – сказал Мирча, задумчиво глядя на меня сверху вниз. – Я укушу только один раз. Кассандра уже устала, а нам нужно многое обсудить. Я не хочу, чтобы она уснула. – Он взял меня за подбородок. Его рука была теплой. У старых вампиров температура тела не меняется независимо от того, сыты они или нет. – Тебе не будет больно, – пообещал он.

Я всегда любила Мирчу. Конечно, определенную роль здесь играли его темно-карие глаза и изящная фигура, и все же его внешность имела для меня меньшее значение, чем его честность. Ни разу в жизни я не уличила его во лжи. Да, он умел лгать, когда ему это было нужно – без этого в мире вампиров не проживешь, – но со мной он всегда был предельно честен. Возможно, кому-то это может показаться мелочью, но в системе, где царит обман и двуличие, искренность бесценна.

– Я знаю, – с улыбкой сказала я.

Подойти ко мне Приткин не мог, зато мог кричать.

– Это безумие! Ты позволишь им пить твою кровь? По собственной воле? Ты погибнешь!

За меня ответил Мирча, глядя на меня своими темными глазами. Они были не совсем карими, в них сливалось множество оттенков: и капучино, и корицы, и золота, и даже несколько зеленых крапинок. Эти глаза были прекрасны.

– Если бы мы пили кровь людей, маг Приткин, то как, по-вашему, мы бы избежали появления тысяч и даже миллионов новых вампиров? Ведь для этого достаточно всего трех укусов вампира седьмого уровня или выше. Неужели вы не понимаете, что мы не можем этого допустить? Ни случайно, ни намеренно? В противном случае нас перестали бы считать вымыслом и начали истреблять.

Он замолчал, но ему можно было и не продолжать. Невозможно было поверить, что Приткин не знает о судьбе Дракулы, о том, что и Мирча едва не погиб. Раду, его младший брат, оказался менее везучим. В Париже толпа схватила его на улице и передала в руки инквизиции. Его пытали в течение столетия до тех пор, пока Мирча не разыскал его и не освободил. Но к тому времени Раду уже лишился рассудка. С тех пор его держат под замком.

– Были времена, когда шла постоянная война, – продолжал Мирча, словно угадав мои мысли, – между нами и людьми, между кланами вампиров, между нами и магами и так далее. До тех пор, пока не появился Сенат и не сказал: «Довольно, или вы уничтожите друг друга». Никто из вампиров не хочет возвращаться в те времена, особенно когда речь идет о конфликтах с людьми. Даже если бы мы победили и заполонили всю планету, кто бы нас кормил? – Мирча взглянул на Приткина. – Нам не нужны миллионы вампиров, одичавших, обезумевших, не способных управлять даже собой. Мы пьем кровь, чтобы свершить казнь или хорошенько проучить, как сегодня. Но для обычного питания, – тут он взглянул на меня, – мы предпочитаем мягкий способ.

Он улыбнулся, и эта улыбка показалась мне солнцем, выглянувшим из-за туч. У меня перехватило дыхание.

– Что вы собираетесь с ней сделать? – спросил Приткин, выглядывая из-за плеча Томаса. – Ничего не понимаю. – В его голосе слышалось разочарование.

Томас подошел к Мирче и отвел его руку от моего лица.

– Оставь ее, – сказал он.

Мирча слегка удивился.

– Она сама мне это предложила, Томас, ты же слышал. В чем дело? Я обещал, что буду нежен.

Томас сверкнул глазами и сжал челюсти. Глаза Мирчи блеснули.

– Прости, я не понял. Неужели тебе жалко всего одного, совсем маленького укуса? – Он нежно погладил меня по щеке, не сводя глаз с Томаса. – Скажи, она в самом деле такая сладкая, как кажется?

Не сводя с Мирчи пристального взгляда, Томас резко отбросил его руку.

Я ждала одного – чтобы все это скорее кончилось; мне требовалось поговорить с магом, но сейчас это было невозможно – все его внимание занимали вампиры.

– Ну так что же? – немного подождав, спросила я.

– Если тебе этого так хочется, я сам тебя укушу, – сказал Томас и наклонился ко мне.

Я отодвинулась.

– Еще чего! С тобой мы не договаривались.

Конечно, я была Томасу многим обязана, но не отдавать же ему свою кровь!

Мирча от души рассмеялся.

– Томас! Неужели ты ей ничего не сказал?

– Что не сказал? – хмуро спросила я.

В глазах Томаса мелькнула боль.

– То, что в течение нескольких месяцев он пил твою кровь, dulceată, и, как бывает в подобных случаях, стал… как бы получше выразиться… собственником.

Я в ужасе взглянула на Томаса.

– Скажи, что это неправда.

Он мог и не отвечать – ответ был написан на его лице. Все завертелось у меня перед глазами. В сообществе вампиров питание подчинено строгим правилам. Нельзя регулярно пить кровь одного и того же смертного, поскольку это развивает у вампира собственнические инстинкты и ведет к возникновению проблем, связанных с ревностью. Но пить кровь без разрешения, забирая ее у ничего не подозревающего человека, – это уже серьезное преступление. И не только потому, что вызывает побочные эффекты в виде сексуальных проявлений, но и является грубейшим нарушением законов вампиров. Томас нарушил множество законов, не говоря уже о том, что вновь меня предал. Выходит, все, что произошло между нами, с его стороны было всего лишь игрой. Я могла простить ему обман, но это – никогда. Я никак не могла поверить, но, глядя на него, поняла, что это правда. Томас облизнул губы.