Дарья Кузнецова - Симбиоз Страница 55

— И как вы их там ловили? — проявил любопытство Иван.

— На приманку, — поморщился Сур.

— Мне больше интересно, что эти паразиты делают? — подала голос тётя, как‑то незаметно присоединившаяся к нашей компании.

— Если вкратце, их существование приводит к полному угнетению функций мозга носителя вплоть до полной атрофии.

— Но кто‑то всё‑таки выживет? — с надеждой уточнила она.

— Да, трое уже вполне пришли в себя, — кивнул Сур.

— А лечили вы их, надо думать, подселением симбионта?

— Иными путями мы неспособны взаимодействовать с этими существами, — мужчина развёл руками. — Те, кого мы довезли сюда, прошли через эту процедуру, но не всем она помогла.

— Но ведь мазуры со смертью носителя погибают, так? И отделить их нельзя? — хмуро уточнила я.

— Да, конечно, — кивнул он. — Но попытаться стоило.

Я понуро опустила взгляд. В последних словах, хоть это и был ответ на вопрос, чудился намёк на состоявшийся пару минут назад разговор.

Своей грубой прямолинейностью и этой сценой с ядом Сур выбил меня из колеи. Обида не прошла до конца, но переплавилась в иное качество. Почему‑то было очень неприятно слышать, что моё поведение он считает детским, и сердилась я уже скорее на это, чем на собственно предпринятые меры. Значит, как целоваться — взрослая, а как…

На этом мысль останавливалась. А когда всё же удалось подтолкнуть её вперёд, я вдруг сообразила, что именно это меня и зацепило в его поступке больше всего. Не абстрактное предательство, — в конце концов, он же мне не родственник и не друг, чтобы подобное могло ранить, — и даже не появление в организме постороннего обитателя (тем более, при ближайшем рассмотрении мазур оказался совершенно безобидным существом). Задело, что Сур повёл себя со мной как с неразумным ребёнком, которому бесполезно что‑то объяснять. И, похоже, своим дальнейшим поведением я только укрепила его в этом мнении.

Пока тётя обсуждала с Сургутом какие‑то тонкости взаимодействия паразитов и симбионтов с человеческим организмом, непонятные простым смертным, я то и дело искоса поглядывала на мужчину и пыталась понять, а почему меня, собственно, так волнует отношение этого типа? Влюбиться‑то в него я не могла за такой короткий срок!

А потом поняла и совсем загрустила. Сур до подозрений в клонировании был похож на пресловутого капитана из моих девичьих грёз. Строгий, решительный, собранный и невозмутимый. И, что характерно, в самом деле спас меня от опасности, разве что на руках не носил. Я же, получается, вместо того, чтобы покорить его умом, красотой и стойкостью к лишениям, закатываю истерики, предъявляю претензии и вообще веду себя не самым умным образом.

И хотелось бы отмахнуться расхожей фразой «так на моём месте было бы с каждым», но я и сама в неё не верила. Потому что первым попавшимся «каждым» был сидящий напротив Василич, и я отчётливо осознавала, что уж он‑то психовать бы точно не стал. Может, только выругался бы грубо. И дядя был бы спокоен. А Ванька, боюсь, и вовсе обрадовался бы такому приключению. Даже странно, что он до сих пор не начал клянчить себе такого вот квартиранта. Разве что тётя Ада тоже обиделась и рассердилась бы, да только она как врач прекрасно понимает, что лечение часто бывает неприятным, и быстро взяла бы себя в руки.

— Алечка, ты спишь, родная? — ласково тронула меня за плечо героиня моих мыслей.

— А? — вздрогнув, я очнулась от задумчивости, обводя внимательным взглядом комнату. Кажется, все собрались уходить и ждали только меня. — Мы куда?

— Точно, спит, — хмыкнул Василич. — С учёными знакомиться! Наш профессор, оказывается, среди счастливчиков: мозг слишком крупный, съесть не успели.

— А Владычица? И пегас?! — опомнилась я.

— Какая Владычица? — растерянно нахмурившись, уточнил Сур.

— Дунивиэль, — пояснила я. — Такая молоденькая светловолосая девушка со странным разрезом глаз и острыми ушами. И у неё ещё лошадь летающая была!

— А, та. Увы, — он слегка качнул головой. — Всё начинается с помутнения рассудка, а органические изменения тела — последняя стадия, здесь ничто не способно помочь.

— Органические изменения? — переспросила я.

— Иногда подобное происходит: изменение внешнего вида некоторых органов. У человеческого тела богатый потенциал восстановления, самовосстановления и изменения. На последних стадиях заболевания воздействие паразита начинает искажать информационное поле носителя, а вслед за ним подстраивается и физическая оболочка, поскольку она вторична. Та девушка либо была наименее стойкой, либо заразилась первой: когда мы её нашли, спасать было уже некого, пустая оболочка.

По спине пробежал мерзкий холодок и я поёжилась, поборов желание подхватить под локоть дядю или Василича. Стало жутко и гадко; получается, мы смеялись и шутили над эльфийкой, а она в тот момент была уже почти мертва. Страшная ситуация: человек выглядит здоровым и даже довольным жизнью, и кажется, что всё хорошо, а на самом деле ему осталась всего пара дней.

С другой стороны, может, уж лучше так, чем долго мучиться? Она по крайней мере умерла счастливой, перед смертью почувствовав себя тем, кем, может, всю жизнь мечтала оказаться.

На этом фоне мои собственные тревоги и проблемы показались особенно мелкими и незначительными, стало стыдно за предъявляемые претензии. Вновь шевельнулось возмущение со своим последним аргументом «могли бы предупредить сразу», но запнулось о всё то же возражение «а мы бы поверили?». А если бы поверили, может, было бы ещё хуже. Страшно лететь в никуда, ожидая опасности снаружи; но куда страшнее прислушиваться к своему телу и ожидать подвоха от него.

К тому же, вряд ли они вообще могли нам что‑то объяснить: Сур вон долго вспоминал, как звучат слова. Наверное, в том состоянии, в котором они находятся при перелётах, общаются и думают они образами, как мазуры. А, может, всегда думают именно так, раз живут в плотном контакте с этими существами с самого рождения.

— И всё‑таки, куда лошадь‑то делась? И откуда взялась? — вставил Ванька.

— Паразитами были заражены люди, ещё нескольких мы поймали на свободе. Никаких больных животных не было, — местный развёл руками. — Спросите у своих сородичей, может, они что‑то помнят.

— Очень странно, — тётя озадаченно нахмурилась. — Если этим паразитам не обязательно кормиться от людей, они могут жить и на животных, то почему так мало пострадавших? А вторая база, вы её не находили?

— Вероятнее всего, паразиты попали на эту планету совсем недавно, — спокойно пояснил Сур. — Может быть, с каким‑то случайным кораблём.