Минни (СИ) - Соловьева Екатерина Страница 56

Они по-прежнему редко виделись. Неразбериха с налогами в Министерстве продолжалась, к тому же попечительский совет в Хогвартсе отнимал у Люциуса почти всё время. Гермиона почти физически чувствовала, как его не хватает, будто выдернули почву из-под ног, но ничего не могла сделать.

* * *

В своём желании жениться на Гермионе с благословения мэнора Люциус упорствовал и не собирался сдаваться.

Он просил совета у Северуса Снейпа, но тот ничем не смог помочь, ответив с портрета, что с такого рода магией дела никогда не имел. Тогда Малфой засел в собственной библиотеке и принялся искать лазейку в условии мэнора.

Он пропадал там вечерами и ночами, перебирая книгу за книгой, свиток за свитком, но нигде не встречался подобный случай. Люциус измучил Лу, подключив его к поиску и постоянно выпытывая все подробности о мэноре и предках. Но преданный домовик тоже оказался бессилен и, видя, что его помощь не приносит пользы, всё время порывался разбить голову о каминную решётку.

Люциус оформил подписку на редкие книги о волшебных домах и существах. Теперь по вечерам в библиотеке он разбирал волшебные статьи и сочинения, которые пока тоже не давали ответа на вопрос.

Когда от досады хотелось сжечь к Мерлину всю эту бесполезную макулатуру, Малфой шёл в Восточное крыло. В свой маленький уютный мир, где жила семья и всегда было тепло.

Ви, очаровательная Ви, так любила ловить мыльные пузыри, которые он запускал палочкой. От её серебристого смеха, казалось, всё вокруг светится и переливается разноцветными огнями. Люциус знал уже сейчас: когда-нибудь дочка станет настоящей красавицей, как её мать: личико сердечком обрамляли льняные кудри, буйные, как у матери, а глаза были его — цвета весеннего ручья.

А Ричард обожал возиться с игрушечным единорогом. С тех пор, как малыш безуспешно пытался поймать тех, что скакали на обоях, он устраивал скандалы, пока Люциус не вручил ему «настоящего» — пушистого и осязаемого. С тех пор единорог, который получил прозвище «Файт», благодаря стихийным всплескам магии Ричарда не раз поменял свой цвет с белого на красный, фиолетовый, морковный и ещё Мерлин знает какой. Сыну тоже достались светлые волосы Малфоев, и в сочетании с карими глазами, которые он унаследовал от матери, Люциус видел в нём черты юного Ланселота из легенд — белокурого и отважного.

Малфой любил наблюдать, как Гермиона возится с детьми: кормит, переодевает, читает сказки. Его поражало, насколько взрослой и властной она стала. Уже не наивная девочка, которую он знал, но мудрая молодая женщина, с большими карими глазами, на дне которых таилась печаль. И очаровательная нежность.

От нахлынувших чувств хотелось скорее сломать глупые условия мэнора и сделать Гермиону своей навсегда. А потом надеть кольцо.

А ещё радовало, что визит Драко в Рождество не испугал её. В тот день Гермиона сидела на диване и держала на коленях Ричарда, а малыш сосредоточенно грыз синюю погремушку.

Драко выглянул из камина на несколько минут. Разглядев отца и Гермиону, перевёл взгляд на малышей и замер. Кажется, тогда он окончательно понял, что намерения Люциуса серьёзны и пути назад нет. Драко сдержанно поздравил их, и Гермиона так же невозмутимо поздравила в ответ. Без страха, без дрожи, без заикания. Истинная леди.

Люциуса теперь волновало иное: не была ли смерть Вивиан подстроена коварными духами недовольных предков, и не грозит ли теперь ещё какая-нибудь пакость новой семье. Он мучился день и ночь, думая о том, как разорвать узы, сковывающие его с Нарциссой. Убить слабую, беззащитную спятившую женщину Малфой не мог. Вспоминая последний свой визит в её палату, он только вздохнул. Бывшая жена теперь не узнавала никого. Сидела целыми днями у окна и пела ту самую песенку «Cruel Sister», которую когда-то исполнила Минни на приёме в мэноре. Сквозь неубранные волосы виднелись выцветшие пустые глаза. Нарцисса давно была не здесь. А где-то там, с Беллой.

А когда Люциус пытался заговорить с ней, начинала истерично кричать и снова царапать лицо. Так что приходилось прибегать к помощи целителей, чтобы успокоить её.

Малфой ставил в вазу на её тумбочку одинокую розу и вручал целителям очередной мешочек с галлеонами на уход. Никто не виноват в том, что он полюбил другую, а бывшая жена тронулась умом. И мэнор не вправе ставить условия. Придя к этому логическому выводу, мужчина немного успокоился.

Люциус решил: как только закончится вся эта налоговая свистопляска, он купит дом и переедет туда вместе со всей семьёй. Подальше от кровожадных призраков, которые ослабнут без постоянной поддержки волшебной силы, текущей от магов. И там женится на Гермионе.

* * *

Близнецы тем временем пытались научиться ходить самостоятельно. По всей детской паутиной протянулись верёвочки, Рик храбро держался за толстый шнур и ковылял, а Ви, у которой ножки были слабее, чем у брата, обиженно хныкала и тянулась следом, хватаясь за всё подряд: коробку с игрушками, мягкий пуф.

Помня, что хроноворот скоро возвращать, Гермиона отчаянно трудилась в бывшем пабе. Уже дожидались свою хозяйку маленькая уютная спальня и рабочий кабинет с сейфом и полками для папок с договорами и заказами.

Одним мановением палочки навсегда исчез старый лепрекон над стойкой, и его место заняла связка блестящих серебряных колокольчиков.

Гермиона улыбнулась, оглядывая своё творение. Она помнила, что именно в этом пабе Рон напился и оклеветал её. Помнила всё, что кричали ей тогда на Косой Аллее: «Шлюха!», «Пожирательская подстилка!». Догадывалась, о чём шептались в прошлом году у Фортескью, видя её с животом. И решила показать им всем, чего стоит героиня войны — никогда она не будет содержанкой!

Гермиона с детства доказывала, что имеет полное право быть ведьмой и колдовать в волшебном мире. И теперь предстояло вернуть своё доброе имя.

Всё, что осталось от покупки паба, пришлось снова положить в Гринготтс под самый высокий процент.

Но даже вся эта сумма целиком не давала возможности закупить необходимые продукты. Недолго думая, Гермиона направилась во «Всевозможные Вредилки Уизли».

Джордж встретил её за прилавком — в лёгком оливковом костюме и с хитрой улыбкой.

— Рад тебя видеть! У Верити выходной сегодня.

— Джордж, я к тебе с просьбой. Мне нужно тысячу галлеонов. В долг, конечно, — торопливо прибавила она и смущённо опустила глаза. — И я обязательно верну!

— Ого! — Джордж присвистнул. — Кстати, может, зайдёшь, выпьем чаю?

На кухне с заколдованным окном, в котором бесновалась гроза, царил хаос. На полках громоздились сахарницы в виде розовых слонов, с потолка свисал серпантин, оставшийся с Рождества, а из шкафа торчал красный бок воздушного шарика.

Джордж заварил свежий чай и поставил на стол вазу с овсяным печеньем.

— Как тебе живётся у Малфоя?

— Прекрасно!

— Но не настолько, чтобы попросить денег у него?

— Джордж!

Это был удар ниже пояса. Гермиона вспыхнула и вскочила.

— Послушай, я зря пришла… не стоило мне…

— Нет, ничего, прости меня, — Джордж взял её за руку. — Я с удовольствием одолжу тебе эту сумму. Ты всегда можешь на меня положиться. Просто я хотел знать, что с тобой всё в порядке.

— Всё отлично, правда!

— Как малыши?

— Ви поёт песенки… Правда, на своём, на детском… А Рик, кажется, будет рыцарем, всё хочет поймать нарисованного на стене единорога!

Они рассмеялись, и Джордж пожал ей руку на прощание:

— Береги себя!

Объявление о наборе персонала Гермиона дала в Лютном, рассудив, что именно там быстро найдутся те, кто отчаялся, оказавшись на самом дне. Такие люди будут держаться за своё место и смогут измениться ради хорошей жизни, лишь бы достойно платили.

В назначенное время в паб собрались семеро. Две размалёванные девицы, высоченный детина, кто-то из родителей которого явно был великаном. Волшебник в жёлтом котелке, пожилая дама в кружевах и с бородавкой на носу. Две бедно одетые девочки-подростка лет пятнадцати, видимо, сёстры.