Маска свахи (СИ) - Рапас Ола Страница 56

— Не называй меня так! — внезапно взвизгнула принцесса, — так меня называют лишь мои друзья. У тебя больше нет на это права.

Я виновато опустила голову.

— Пожалуйста…

— Ты ведь не смотрела воспоминания, которые намотала на зачарованную булавку, верно? Вернее, не все… — спросила она, наклоняя голову на бок, как это делают кошки.

— Я… некоторые вещи не стала смотреть. Просто не смогла, это…не прилично.

— Вот уж не думала, что ты считаешь себя приличной леди, — вскинула брови Прия, — давай посмотрим вместе!

С этими словами девушка повернула кольцо на своей руке, которое являлось артефактом, на подобие того, которое носила Хольда Жулейн.

Оно тут же отобразило нам голограмму воспоминаний, выуженных зачарованной булавкой.

Нашему взору открылся тот самый злосчастный вечер Белтейна. Вот мы идем рука об руку с Толласом в замок, вот мы с ним прощаемся, обмениваясь парой колкостей, вот он возвращается в свои покои с бутылкой вина. Но ему не сидится на месте.

Словно ужаленный, он подскакивает и снова возвращается в крыло невест, идет к моей комнате и осторожно стучит. Ответа не следует, ведь я тогда уже сбежала во внутренний двор. Но он стучит снова, и снова, и снова. Очень уверенно и настойчиво, пока его не окликают…

К Толласу подошла Эллина, в белой тунике и серебряной маске какой-то птицы. Кажется, иволги.

Они обмениваются парой любезностей, прямо как недавно на балу. Они явно флиртуют, а после, ведомый наваждением Белтейна, Мидеус зажимает её у стены, а Эллина с удовольствием кладет руки ему на плечи. Толлас жадно кусает её в шею, обвивает руками её талию, шепчет что-то на ухо, кокетливо улыбается…

Я не смогла на это смотреть. Просто не выдержала. Несмотря на то, что я «нарезала» достаточное количество воспоминаний, чтобы Прия не наткнулась не на какие интимные детали, все равно, я не могла перебороть свое отвращение и боль.

Но у меня не было права на эти чувства. На эти эмоции. Ведь в тот момент, я сама самозабвенно целовалась, как я полагала, с Ортисом.

Прикусывая свои скулы изнутри зубами чуть ли не до крови, я опустила глаза.

— Не нравится? Но это ещё не самое интересное. Смотри! — в голосе Прии послышались ледяные нотки.

Как только часы пробили полночь, маска с Эллины спала, и Мидеус озадаченно посмотрел на неё. Девушка смутилась, а лорд отошел от неё на шаг и что-то произнес, галантно целуя руку. Словно, даже в такой момент он был джентльменом до мозга костей. Эллина сделала насмешливый реверанс и удалилась восвояси, а Мидей вновь вернулся к моей двери.

Поняв, что она все ещё заперта, он снова постучал, однако теперь, в нем уже не было никакой сдержанности. Он принялся яростно бить по двери ладонями и что-то говорить, кричать, умолять… А затем без сил опустился рядом с дверью и, облокотившись на косяк. Толлас обмяк, обреченно зарылся пальцами в свои волосы, словно пытаясь прийти в себя. Да, в таком состоянии я и нашла его, когда вернулась под утро в свои покои…

Я смотрела на все это с широко распахнутыми глазами. В ту ночь, когда он сказал запереть мне дверь и никому не открывать, он что, имел ввиду… себя? Это так на него подействовало наваждение на самом деле? Поразительно, ведь, когда я встретила его под утро, он держался холодно и непринуждённо. И пальцем меня не тронул.

Мой взгляд украдкой устремился к Дею, а на дне его глаз я прочитала лишь смятение. Он стыдился того, что тогда произошло. И он не хотел, чтобы именно я видела его таким. Не Прия.

— Ну как тебе такая картина? — ухмыльнулась венценосная особа, выключая голограмму.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но… я не понимаю…

Я прекрасно все понимала, но принцесса не знала того, что знаю я.

— Ничего такого, за что бы вы могли осудить меня, не произошло… — произнесла я.

— Да неужели?! — топнула ногой девушка, — это по-твоему ничего? И не отговаривайся Белтейном. Ты скрыла это от меня, Лисса. И позволила влюбиться в него.

— Я не знала!

— Не похоже, — Прия высоко задрала голову, смерив меня ледяным взглядом, — Да и ты ведь даже не смогла посмотреть это воспоминание полностью. Духу не хватило?

— Но… я… он не… — я опешила, не в силах подобрать слова. Что бы я сейчас не сказала, это её не убедит.

Остается только принять наказание и дождаться, пока стражи не уведут меня отсюда и заточат в настоящей темнице. В конце концов, я и правда виновата. Я и правда врала ей, всем вокруг и даже себе… хватит убеждать в первую очередь себя в том, что ничего не происходит. Всего месяц назад я открылась Толласу во время Мабона, облгечив своё бремя. И вот опять, всего за какой-то короткий промежуток времени при дворе, я снова так устала от всей этой лжи…Хватит вести себя, как изваротливая малолетка. Пора принять последствия своих поступков.

— Я знала, — сказала я, глядя на Дея, со слабой улыбкой. Я обращалась к нему, а не к Прие, хотя, перед ней я была виновата в большей степени, — у всякой игры есть своя цена.

Но стражи все не приходили. Их что-то не было видно или слышно. Да и вообще никого. Казалось, это место было абсолютно безлюдным.

— Знаешь, — сказала Прия, подходя к столу и проводя белыми пальцами по лезвиям разложенных клинков, — все это время я думала, что моими соперницами были Эллина… Или эта влюбленная дурочка Шейда… Но на самом деле, это была ты.

По моей спине пробежали мурашки, а внутри все заледенело от страха.

— Это… это была ты? — ошарашенно произнесла я, — это ты убила всех этих людей?

— Кого? Этих надоедливых насекомых? — ухмыльнулась принцесса, выбрав наконец кинжал, — разве их можно считать за людей?

Я хватала открытым ртом воздух, пытаясь осмыслить происходящее.

— Но, Сурриан…

— Ой, он был тем ещё ублюдком, — беззаботно отмахнулась Прия, — он не нравился никому. И явно пытался обмануть меня.

— А Кенцо…

Внезапно лицо Прии стало багровым от злости, рот скривился, а кулачки сжались.

— Он ударил моего возлюбленного! Как он вообще посмел! Поэтому я отрубила ему правую руку перед смертью… — уже с какой-то безумной улыбкой добавила она, — Просто прогнать его со двора- было бы недостаточно. Никто не смеет обижать моего жениха.

О, великие, вы что серьезно?! Да она же психопатка! Она даже не думает, что сделала что-то не так!

— Но зачем ты тогда держишь герцога в этом гробу? Разве ты сама его не обижаешь этим? — спросила я, нервно облизывая губы.

— Это? Ох, это для его же безопасности.

— От кого?

— От тебя, конечно же. Ты ведь на него напала. Использовала на нем свою силу ледяных вод. Но не переживай, мой милый, — с этими словами Прия устремила теплый взгляд на Толласа, — я избавила её от тяготившей силы. Во всяком случае, на время. Она не сможет ничего наколдовать. Она больше тебе не навредит, — проворковала она, а затем повернулась ко мне, — Не вынесла отказа и того, что он предпочел тебе другую? Более благородного происхождения? Ты была плохой жрицей, Лисса.

— И ты думаешь, что после этого, он женится на тебе… — выпалила я, все ещё пытаясь понять, как работает её мозг.

— Да, этот артефакт не только не пропускает магию извне, но и не выпускает её наружу, это правда, — она подошла к стеклянному гробу и ласково провела по нему пальцами, но в ответ Мидеус снова ударил по крышке кулаком, — возможно, сейчас он злится. Да, я проявляю себя авторитарно, взяв роль защитницы на себя. Но он поймет.

Великие, что твориться в её воспаленном мозгу! Она совершено безумна. Как я могла этого упустить? Не заметить? Хотя, никто не смог бы… кроме Лино Иньо. Он знал…и зачем — то настаивал на том, чтобы ему вручили принцессу-психопатку.

— И никто у меня его не отберет, — её взгляд потемнел, и принцесса уставилась на меня, сжимая кинжал в руке сильнее.

Я заерзала на стуле, как гусеница, а Толлас забился в своем гробу, словно сумасшедший, сбивая собственные кулаки в кровь.