Кристи Фихан - Темная симфония Страница 56

— Как бы мне хотелось, чтобы это было так, Байрон, но колдуны очень реальны. Наши расы в свое время были близки, работали вместе ради добра на планете. Колдуны были сильными и великими провидцами. Они изучали магию и земные процессы, равно как и мы. Многие из наших защитных чар пришли от них. Многие наши люди учились вместе с ними. К несчастью, власть может испортить, — она пригладила волосы брата. Дотронулась до его груди, чтобы убедиться, что он жив и в порядке. — Я не припомню, чтобы Доминик имел какое-либо отношение к колдунам, а вот его сестра да. Она была невероятно талантливой… — голос Элеанор умолк и она отступила назад, изучая его своими темными глазами. — Ты выглядишь физически здоровым, полностью исцеленным, и это чудо. Ты выглядишь немного другим. Более могущественным может быть, и в то же время счастливым.

— Я нашел ее, Элеанор. В конце концов, я нашел свою Спутницу жизни. Она здесь, в этом палаццо, концертирующая пианистка, Антониетта Скарлетти. Она удивительная женщина.

Элеанор снова обвила руками шею брата.

— Я так счастлива за тебя. Ты должен познакомить нас. Ты заявил на нее свои права? Сообщил принцу? Когда ты приведешь ее домой?

Некоторое время царило молчание, пока Байрон во второй обнимал Элеанор, благодарный, что смог ощутить наплыв любви к ней. Благодарный, что смог увидеть ее и почувствовать. Антониетта дала ему этот дар. Бесценный дар эмоций и яркий красок.

— Байрон? — Элеанор посмотрела на него своими всезнающими глазами, — ты не обратил ее. — Она не спрашивала, почти обвиняя. — Нам нужна каждая женщина. Ты же знаешь, что мы нуждаемся в женщинах отчаянно. Да и ты страдал очень долго. Уверена, твоя Спутница жизни хочет быть с тобой.

Байрон улыбнулся, волчьей улыбкой, обнажая почти все свои зубы.

— У нее странная идея, что мы проведем время вместе, а затем она отошлет меня назад.

Элеанор всмотрелась в его лицо. В ее брате появились черты, которых ранее там не было.

— Что ты будешь делать?

— Антониетта должна найти свой собственный путь ко мне. Она живет устоявшейся жизнью, управляя палаццо, ее семья зависит от нее. Кроме того, она там в безопасности. В палаццо не придают большого значения тому, что она слепая. Ее жизнь устоялась, и она не собирается ее менять. Она пока еще не понимает, что ее жизненный путь переплетен с моим. Но она поймет.

— Как долго ты будешь ждать?

— Чего? Антониетта связана со мной. Она под моей опекой. Я обеспечил ее безопасность и найду того, кто угрожает ей. Она во мне, в моем сердце и душе. Ей просто надо смириться с тем, кем она будет, когда примет своего избранника.

— Ты, конечно, вернешься вместе с ней на родину, — заявила Элеанор.

Байрон улыбнулся ей.

— Как хорошо видеть тебя. Где Влад? Сомневаюсь, чтобы твой Спутник жизни позволил тебе путешествовать без защиты.

— Я и сама могу за себя постоять, — напомнила Элеанор. — Влад здесь, как и Джозеф. Мальчик хотел посетить другие страны и немного посмотреть мир. Мы подумали, что лучше всего будет отправиться путешествовать вместе с ним.

Байрон на шаг отступил от нее, когда ужас ее слов дошел до него.

— Джозеф? — имя с хриплым карканьем вырвалось у него. — Вы не привели этого ужасного ребенка с собой. Не сюда? Не в окрестности палаццо?

— Байрон, он твой племянник, — Элеанор уселась на изогнутую мраморную скамейку и взглянула на своего брата. — Что за кошмарная реакция.

Байрон покачал головой.

— Бенджи — мой племянник. Я был бы более чем счастлив повидать его, но Джозеф — совсем другой разговор. Между нами нет кровной связи.

— Он — мой сын. Я взяла его, когда Лусия умерла при родах. Я люблю его не меньше Бенджи. Я знаю, он может быть трудным…

— Трудным! Мальчик — угроза. Лусия не имела права заводить еще одного ребенка. Она была очень стара, была древней, проведшей большинство своих дней в земле и скрываясь от изменений вокруг себя. Она не собиралась жить в современном мире. О чем она только думала, поступая так?

— Она думала о сохранении нашего народа. Байрон, ты слишком суров, и это так не похоже на тебя.

— Я был не суров, Элеонор, а только правдив. Парень ничего не делает, только попадает в беду практически с первого сделанного им шага.

— Он сирота, Байрон. Он потерял родителей в тот же день, как родился.

— Многие из нас потеряли кого-то, Элеанор, а он даже не знал Лусии и Роданивера. Ты и Влад являетесь его родителями, и никто не смог бы любить его больше. Лусия и Роданивер жили в прошлом, они бы превратили жизнь парня в ад, останься в живых, и ты это знаешь. Теперь он превратит в ад наши жизни.

— Байрон! — Элеанор сцепила пальцы. — Он нуждается в любви и понимании. Ты должен дать ему шанс. Направь его на правильный путь.

— Почему у меня такое ощущение, что этот визит нечто большее, чем просто удача? Вы же не просто так приехали в Италию, не так ли? — его темные глаза начали тлеть.

Элеанор отвела глаза.

— Несмотря на все твои слова, Джозеф — твой племянник и я считаю, ты должен проявлять интерес к нему. Он хочет рисовать. Италия — замечательная страна, чтобы зарисовать ее. Бенджи был слишком занят и не смог сопровождать Джозефа. Он все еще нуждается в присмотре, а поскольку здесь ты…

— Нет! Ни за что! Я не смогу позаботиться о ребенке. Да я и не желаю, чтобы он бродил где-нибудь возле палаццо, — Байрон заметно вздрогнул. — Он носит штаны на десять размеров больше. В самом деле, когда ты взяла его, чтобы повидать Михаила, он стоял перед нашим принцем и его Спутницей жизни в мешковатых штанах и с кольцами в губе, носу и брови, — он покачал головой. — Я не хочу знать, где он еще бывает, но каждый раз, когда он открывал свой рот, я видел что-то отвратительное, привязанное к его языку. И хуже всего, что он хотел выступить перед ними, и ты позволила это ему.

— Он был всего лишь маленьким мальчиком, и это так много значило для него.

— Я предпочитаю Моцарта и Шопена, оперы и даже блюзы, но не рэп. Что это была за ужасная песня, которую он исполнял? Она все еще преследует меня в ночных кошмарах. Полагаю, он не один раз сплюнул и произнес странные звуки, прежде чем порадовал нас песнями, — Байрон блеснул белыми зубами, его клыки были слегка выдвинуты, словно он готов был оторвать кусок от своего племянника. — Это было настолько шокирующее, что я не могу и никогда не смогу забыть этих песен. На случай, если ты запамятовала, они звучали примерно так:

Я мужчина,

Мужчина, которого ты не можешь увидеть,

Невидимый мужчина, ты обязана бояться меня,

Клыки и кошачьи глаза,