Крылья феникса - Матлак Ирина Страница 57

Нужная дверь была приоткрыта. Осторожно потянув на себя ручку, я заглянула внутрь, и моя последняя надежда разбилась вдребезги. Одна из кроватей была не заправлена и пуста, а вторая и вовсе аккуратно застелена, словно этой ночью на нее вообще никто не ложился.

Вернувшись в гостиную, я подошла к окну и, отдернув занавеску, посмотрела на улицу. Бесполезно. Даже если взрыв действительно был связан с разрывом купола, отсюда брешь не просматривалась.

На душе было неспокойно. Понятно, что спокойно быть и не могло, учитывая обстоятельства. Но меня одолевало какое-то невыносимо мучительное ощущение, которому у меня не получалось подобрать названия. Лишь спустя непродолжительное время я вспомнила, что уже испытывала такое однажды. Когда лорду Снэшу было плохо, я каким-то образом ощутила это и неведомо почему жаждала оказаться рядом.

Так было и теперь. Я буквально физически страдала от непреодолимой потребности увидеть его. Чувствовала, что сейчас ему трудно и больно и в моих силах ему помочь.

Но меня, как и остальных девушек, заточила в жилом корпусе охранная магия. И даже если бы удалось ее преодолеть, куда идти? Где его искать? Пресветлый, да что же это такое?! Почему я все это чувствую? Почему между мной и ним существует эта связь? Почему сердце бьется так неистово, а к глазам подступают неконтролируемые слезы? И дышать так трудно, так нестерпимо, словно вместе с воздухом в легкие попадает сухой песок…

Непроизвольно обхватив шею рукой, я осела на подлокотник дивана. Было плохо скорее морально, чем физически, и меня буквально трясло от жажды деятельности. Внутри все горело, и тело раскалилось настолько, что я даже не чувствовала жара пылающего в камине огня.

Тем временем одна из ниллэ со второго курса, подойдя к ведущей в коридор двери, прислонилась к ней щекой. И уже через несколько секунд с сожалением констатировала:

— Ничего не слышно.

— Может, ничего страшного и не случилось? — сложив руки на груди, предположила Люция. — Мало ли чем мог быть вызван тот звук. Не знаю, как вы, а я иду спать.

С прямой как палка спиной и высоко поднятым подбородком она покинула гостиную, и я подумала, что в будущем из нее и впрямь может получиться хорошая ниллэ. На фоне всеобщего настроения собой она владела отлично.

После ее ухода стихший было гомон возобновился. Та самая второкурсница озвучила очередную версию, состоящую в том, что охранная магия, помимо прочего, поглощает все внешние звуки, поэтому мы ничего и не слышим.

Ответить ей никто не успел, и все разговоры стихли повторно, поскольку прямо среди гостиной внезапно заискрился яркий свет. Все буквально открыли рты, забыв о правилах этикета и необходимости реверансов, когда из этого света вышел феникс.

Окруженный вихрем неугасающих искр, со светящейся кожей и горящими жидким золотом глазами, Кайл Снэш обвел быстрым и цепким взглядом всех присутствующих. А затем этот взгляд остановился на мне.

— Ты идешь со мной, — стремительно сократив между нами расстояние, не терпящим возражений тоном отрезал он.

Это было единственное, что он сказал, больше никаких объяснений не последовало. После чего просто схватил меня за предплечье, вынуждая подняться, и мы погрузились во вспыхнувший с новой силой свет.

Я не сразу поняла, куда мы переместились. Комната была небольшой и просто обставленной, с минимумом мебели, из которой мое внимание сразу привлекла кровать… хотя, наверное, правильнее будет назвать ее больничной койкой. Над ней, загораживая обзор, склонялся доктор Шайн. Но мне и не требовалось видеть того, кто лежал на белых простынях, чтобы понять, кто он.

— Терпи, сейчас придется туго, — произнес доктор, наклонившись еще ниже.

Сбросив руку удерживающего меня Кайла, я быстрым, но тихим шагом подошла к нему. Нет, не к доктору… к тому, кого он поил ярко-алой жидкостью.

Теперь мне стало больно не только морально, но и физически. Парализующая волна сочувствия и ужаса заполнила каждую клеточку тела, когда я увидела распластавшегося на кровати, искалеченного лорда Снэша.

Подумалось, что я сплю. Что представшая передо мной картина нереальна. Что Нориан Снэш сейчас не лежит в буквальном смысле прикованный к больничной койке широкими кожаными ремнями. И это не его тело охвачено пламенем, не его пальцы с силой сминают простыню, не с его губ срываются сдавленные стоны. Не на его коже виднеются многочисленные раны, словно он попал под дождь из битого стекла. И не его грудь перемотана бинтами, практически насквозь пропитавшимися кровью.

Глаза феникса были открыты, но он словно не видел никого и ничего. Белки воспалилась и покраснели, а зрачки расширились, практически полностью затопив светящуюся радужку.

— Плечо я вправил, все кости должны срастись благодаря регенерации, — разогнувшись, глухо произнес доктор. — Но с внутренним светом сделать ничего не могу. Он поглотил слишком много, сила пожирает его изнутри.

Кайл, лицо которого напоминало непроницаемую каменную маску, приблизился к Шайну вплотную.

— Он должен выжить, — неестественно спокойным и оттого еще более жутким голосом произнес феникс. — Используй любые методы, любые средства, хоть саму тьму призови, но исцели его.

— Я не всесилен, Кайл! — нервно бросил доктор. — Я сделал все что мог. Чудо, что он вообще до сих пор не отправился на тот свет!

Все это время я стояла, словно парализованная, и, не сводя взгляда с Нориана, боролась с желанием броситься к нему. Душу как будто разрывало на тысячи мелких клочков, и каждое произнесенное доктором слово вбивалось в нее подобно раскаленному гвоздю.

В следующую секунду Кайл кивнул в мою сторону и уже более эмоционально произнес:

— Я видел, на что она способна. Не знаю как, но у нее получается поглощать переизбыток света Нора. Пусть сделает это сейчас!

— Ты не понимаешь, о чем говоришь! — жестко отрезал Шайн. — Нориана убивает не переизбыток собственного света, а поглощенная извне сила! Даже если у девчонки получится перенять хотя бы небольшую часть, это его не спасет! А ее тело просто не выдержит, и погибнут они оба!

Охватившее меня оцепенение спало, и я, обуреваемая вихрем чувств, вмешалась в разговор:

— Я хочу попробовать! Даже если это кажется невозможным, все равно я должна это сделать!

В настоящий момент меня не интересовало, что случилось. Я не хотела знать, как один из сильнейших фениксов империи оказался в таком состоянии и связано ли это с прозвучавшим недавно взрывом. Не хотела задумываться над тем, почему Кайл так беспокоится за брата, с которым всегда враждовал. Единственное, что меня заботило, — сам Нориан. Его жизнь.

— Это не просто невозможно, это бессмысленно, — ответил мне доктор. — Попытавшись помочь ему, ты умрешь, девочка. И умрешь зря.

— Заткнись! — грубо оборвал его Кайл, взвинченное состояние которого стало очевидным. Приблизившись, он схватил меня за плечи и, несильно встряхнув, проговорил: — Не понимаю, как у тебя получалось делать это раньше, но, если получится сейчас, проси, чего хочешь. Я говорю с тобой от лица всего рода Снэшей. Если сумеешь спасти жизнь моему брату, мы в долгу не останемся.

В направленных на меня глазах вместе с расплавленным золотом плескался страх. И какая-то моя часть, еще способная мыслить отвлеченно от нынешней ситуации, удивилась тому, что Кайл действительно переживает. Даже больше, чем просто переживает. При всех трудностях их взаимоотношений, он действительно не желал брату смерти.

Смерти…

Пресветлый, Нориан не должен умереть! Только не он! Не сейчас! Само слово «смерть» в отношении этого феникса звучит абсурдно, неправильно… так не должно быть!

— Сделаю все, что смогу, — ответила я, не колеблясь ни секунды. И вовсе не из-за прозвучавшего обещания вернуть мне долг.

— Да поймите вы, Нориану не помочь! — вновь вмешался доктор. — Мне, риах возьми, тоже непросто это принять, но факт остается фактом! И я не позволю тебе, Кайл, угробить девчонку, не стану потакать этому безумию!