Заслони меня собой - Мария Устинова Страница 57

— А кто такой Амин? — спросила я.

Оба не ответили.

Я слышала о загадочном Амине уже не в первый раз. Говорили о нем так, словно это важная птица, так может в нем дело? Нет, будь все так просто, Яр бы уже решил проблему. Дело в чем-то еще…

— Ладно, — решил Яр и отвернулся. Павел выдохнул, когда тот оказался к нему спиной и смахнул со лба вполне реальную испарину. — Съездим к Амину… Посмотрим, что с лабораторией. Если ты мне соврал…

Он не договорил, но по тону мы оба поняли намек.

За предательство Яр спустит шкуру без лишних сантиментов.

Глава 46

— Кто такой Амин?

Я спросила сразу, как мы вернулись в машину.

Яр сосредоточился на дороге, ответа я не дождалась. Я думала, он совсем не ответит, и отвернулась к обочине, как вдруг он сказал:

— Без разницы. Это не он.

— Ты уверен? Судя по рассказам, тип неприятный…

— Так и есть, — согласился Яр. — Сейчас заедем в лабораторию и к его подружке. Теоритически Паша прав… Катализатор могли изготовить там. Я давно не следил, что там происходит. Нет, сначала к подружке…

— Яр… — пробормотала я, заподозрив, что Амин — это тот, кто занимал место до него.

Я не договорила: это не мое дело. Что дадут подозрения?

Яр выжал газ, проскочив перекресток перед «красным». Мы удалялись от центра. Еще несколько поворотов и мы остановились перед кирпичной девятиэтажкой — стандартной для местной застройки.

Двор утопал в зелени.

Прежде чем выйти, Яр предупредил меня:

— Сейчас мы пойдем к этой женщине. Я уже говорил, что занимаю лидирующее положение… Из-за этого она может вести себя неадекватно. Не пугайся.

— Неадекватно? — с подозрением спросила я. — В каком смысле?

— Я ей помог и неплохо, а сейчас иду ее обвинять, — пояснил он. — У нее может случиться истерика.

Яр выбрался из машины первым, затем помог мне — уже второй раз. Оказалось, это приятное ощущение, когда мужчина открывает тебе дверцу автомобиля. Я взглянула в его красивые глаза и улыбнулась.

В его исполнении это выглядело естественно. Яр чувствовал себя в своей тарелке, ухаживая в мелочах. Он не играл — был таким, и кажется, даже не замечал собственных небольших знаков внимания. Они вырывались у него автоматически.

Подружка Амина жила на первом этаже.

Дверь она открыла почти сразу, и Яр толкнул ее, отшвыривая хозяйку вглубь темной прихожей.

Почему-то я ожидала увидеть юную особу. Наверное, меня сбило с толку слово «подружка». Женщине, выставившей перед собой руки, будто она защищалась от смертельного удара, было не меньше пятидесяти.

— Яр! — взвизгнула она.

В квартиру он вошел первым, и она попятилась, съежившись. Я прикрыла за собой дверь и привалилась к косяку, с интересом наблюдая за происходящим.

Женщина испуганно пятилась. В глазах изумление — она не ожидала от Яра агрессии. Я и сама не ожидала: его походка, пластика движения изменились, словно у него были мышцы там, где у нормальных людей их не бывает. Этот шаг я встречала только у крупных кошачьих. Так они подходят не к добыче — к конкуренту.

И Яр чувствовал, что он сильнее.

— Ярчик, солнышко, — пробормотала она. — Не надо…

Она отступала по коридору, дальше он был залит светом — косые лучи падали из комнаты. Я смогла разглядеть детали.

Это была яркая блондинка со следами недорогой пластики на лице. Тот сорт женщин, что в юности считают красоту главной ценностью и не могут смириться, когда она уходит. Цепляются за нее, не замечая, что каждая следующая попытка хуже предыдущей.

Щеки и овал лица выглядели дряблыми, и тонна румян и пудры не спасала ситуацию. Веки оперированы — это видно, а брови вразлет шли к вискам. Вокруг глаз густо размазаны синие перламутровые тени. На женщине были непопулярные джинсы-клеш — привет из далекой молодости, и блестящая голубая рубашка.

— Ярчик, Ярчик, — прокуренным голосом, но визгливо зачастила она.

— Ты кое-что не сказала, Наталья, — сообщил он, загнав ее в конец короткого коридора. — Как бывшая любовница Амина ты не могла не знать его врагов. Один из них в городе, не так ли?

— Ярчик, ты неправильно понял, — заныла она. — Солнышко, когда это было? Столько воды утекло! Его самого на свете нет, а ты хочешь, чтобы я врагов его помнила!

Она выставила перед собой пухлые кисти рук. Унизанные кольцами пальцы ощутимо дрожали.

— В городе или нет? Ты хочешь, чтобы я перебил тебе хребет?

— Что ты, Ярчик… — глаза округлились, угрозу она восприняла всерьез. — Я все-все расскажу, не сердись!

На кухне Яр позволил ей сесть. Наталья долго приходила в себя — попила воды из стакана, который пришлось поднести мне.

Теперь она думала и нервно крутила кольца на пальцах.

— Ну? — зарычал Яр. — Ты пришла ко мне, просила спрятать. От кого ты искала защиты? Это кто-то из прошлого Амина?

— Откуда ты узнал, солнышко? — прошептала она.

— Донесли, что его лаборатория открылась. А о ней только старые соратники знали, и враги. От соратников ты бы не пряталась, верно? За кого ты меня держала, сука?

— Ярчик, милый, — заскулила она, и я поняла, о чем предупреждал Яр.

Она поджимала ноги, съежившись, плаксиво хныкала и всем видом умоляла пощадить убогую. Неадекватно — еще мягкое слово. Но деваться ей было некуда.

— Прости, дуру, — зашептала она. — Прости, сынок…

— Я тебе не сынок! — огрызнулся Яр, я впервые увидела, как он злится. — Рассказывай!

— Амин много нажил врагов… — тихо сказала она. — Но сюда приехал тот, кого я не ждала… Артур Лайне, слышал про такого?

— Нет, — Яр нахмурился.

— Тебя тогда тут не было, — пояснила она. — Он у Амина химиком был. Хорошим. Но из-за Артура плохая история вышла. Ты знаешь, что Амин и Лика не ладили? Это из-за него.

— Он волк? — нахмурился Ярцев.

— Нет, что ты. Артур без формы, — она противно усмехнулась толстыми губами, словно услышала что-то смешное. Капризное выражение лица подошло бы девочке, но не тете за пятьдесят. — Амин совершил плохой поступок, — она опустила глаза. — Спорный. Десять лет назад убил его семью.

— Амин убил? — переспросил Яр. — За что?

— Так ведь Артур неполноценный. Повздорили они как-то… по работе… Крепко, Яр! Амину всегда не нравилось, что в его городе живут ущербные. Артура он при лабе держал, мирился. Потом сказал, достал его Артур сильно, пустил он его в расход с семьей вместе.

— Никогда об этом не слышал.

— Никто бы