По лезвию грани (ЛП) - Эндрюс Илона Страница 58

— Ты думаешь, она хочет охотиться на работорговцев?

— Я не знаю. Я рассказывал тебе о своем брате. У меня был еще один, наш сводный брат Эриан. Он был совсем ребенком, когда умер наш отец. Он стоял совсем рядом с ним в тот момент. Это нанесло ему непоправимый ущерб. Он скрывал это годами, но, в конце концов, ненависть поглотила его. Я не хочу такого для нее.

— Ты думаешь, убив работорговцев, ты сможешь исцелить ее? — спросила Шарлотта.

— Нет. Но я могу избавить ее от необходимости мстить самой. Она хороший боец, но еще ребенок. Если она пойдет за работорговцами, то умрет. Даже если она этого не сделает, жажда мести повредит ее еще больше. Рабство — это отклонение. Оно не должно существовать в наше время, но оно существует, и я решил, что не позволю этому продолжаться. Я не могу остановить его на всем континенте, но я остановлю его здесь, в Адрианглии. Софи никогда не увидит того, что видел я. Я не позволю, чтобы их зверства еще больше ранили ее. — Его голос превратился в рычание. Он спохватился. — Я отпустил ее на той лодке. Я был тем, кто сказал: «Я не вижу в этом ничего страшного. Давайте».

— Ты не мог знать.

— Это не отменяет того факта, что это произошло.

— Ричард, это не твоя вина. Она тоже ни в чем не виновата. Я могу отвести ее к леди Августине. Она стала моей приемной матерью в Ганерском Колледже. Она успокаивает разум, и она так же хороша в исцелении души, как я в исцелении тела. Если кто и может помочь Софи, так это она.

— Я не уверен, что ей нужна помощь. — Это было не в их стиле. Нельзя полагаться на чужаков.

Шарлотта подняла руки.

— Конечно, ей не нужна помощь. Никто из нас не хочет помощи, когда нам пятнадцать и мир сделал из нас жертву. Вот почему в нашей жизни есть взрослые, которые принимают такое решение за нас. Она может не хотеть этого, но ей это нужно. Обещай мне, что как только мы закончим, так или иначе, ты отвезешь ее в Колледж. Если никто из нас не выживет, ее сестра или Роза должны позаботиться о том, чтобы она навещала его. Я напишу письмо. Если ты возьмешь его с собой, леди Августина примет вас. Обещаешь?

— Обещаю, — сказал Ричард.

— Ловлю тебя на слове.

Печальный вой эхом разнесся по дому.

Шарлотта моргнула.

— Это та самая собака?

— Не может быть. Мы оставили ее с мальчиками. — Ричард соскользнул с кровати. — Я сейчас вернусь.

Он спустился по лестнице и открыл дверь. Мимо него пронеслось черное тело, пахнущее мокрой шерстью и капающее дождевой водой.

— Я думал, что избавился от тебя, — проворчал он.

Пес затрясся, отчего очаг зашипел.

— Он решил, что он наш, — крикнула Шарлотта сверху.

Ричард взял полотенце, которое она оставила на диване, и расстелил его для собаки. Большая дворняга плюхнулась на него.

Ричард поднялся по лестнице, растянулся на кровати и притянул ее к себе.

— Твоя очередь.

Она удивленно подняла брови.

— Скажи мне, почему ты хотела убить своего бывшего мужа?

Шарлотта легла на спину, посмотрела в потолок и вздохнула.

— Что посеешь, то и пожнешь, да?

— Да.

— Меня забрали в Колледж, когда мне было семь. Это единственная жизнь, которую я знала до двадцати семи лет. Я читала книги о приключениях и любви. Я флиртовала. Я даже целовалась с парнями.

— Шокирует.

— О, ты даже не представляешь. В последние годы моего пребывания там мне не терпелось сбежать. Я собиралась путешествовать. Я мечтала, чтобы у меня было столько приключений, сколько я только смогу пожелать. — Она снова вздохнула. — В двадцать семь лет я получила землю, дом и аристократический титул за десять лет службы. Я переехала туда и вскоре поняла, что понятия не имею, насколько велик мир на самом деле. Я собиралась путешествовать, действительно собиралась, но дом нуждался в заботе, за садом нужно было ухаживать, и там были хорошие книги…

Она сделала большие глаза.

— Ты испугалась, — догадался он.

Она кивнула.

— У меня была должная подготовка и уверенность, которые мне когда-либо понадобятся, но я просто не могла заставить себя что-либо с этим сделать. А потом в мою жизнь вошел Элвей Леремин. Он был голубокровным, безупречным, красивым…

— Я уже его ненавижу, — сказал он.

Шарлотта печально улыбнулась, приоткрыв губы.

— Я была одержима идеей влюбиться и завести семью. И вот у меня появился собственный принц, такой внимательный, такой собранный. Все это казалось идеальным кратчайшим путем к счастью. Вместо того чтобы перебирать мужчин и иметь дело с отказами, я сразу же нашла идеального мужа и вышла за него замуж, потому что была абсолютно глупа. Он стоял в очереди на наследование земли своей семьи, и до тех пор мы решили, что будет лучше, если он переедет жить ко мне. Он сразу заговорил о детях. Мы пытались зачать в течение шести месяцев, и он все больше и больше тревожился, когда я не беременела. Потом, наконец, я решилась на обследование. Следующие полтора года я отрицала неизбежное. Я ходила к лучшим целителям, которых знала. Я проходила процедуру за процедурой… воспоминания до сих пор вызывают у меня кошмары. Я отказывалась сдаваться. Меня всегда учили, что если достаточно упорно стремиться, то достигнешь того, чего хочешь. Я читала все эти романтические книги, где женщина не может зачать, а потом встречает подходящего мужчину, и сила любви или его волшебная мужественность, или что там у вас, преодолевает ее проблемы, и у нее появляются великолепные тройняшки. Мое волшебное лекарство было не за горами, я была в этом уверена.

Она повернулась и посмотрела на него.

— Я бесплодна, Ричард. Необратимо. У меня никогда не будет ребенка. Нет никакого лекарства.

— Мне очень жаль, — сказал он.

Она помедлила.

— А для тебя это имеет значение? Я никогда не смогу подарить тебе ребенка.

Она думала о том, чтобы остаться с ним. Не придавай этому слишком большого значения, предупредил он себя. Они пришли из совершенно разных миров. Она была голубокровной, а он мошенником, у которого почти ничего не было.

— В моей семье шестнадцать взрослых, все, что осталось от пятидесяти, и почти двадцать детей, большинство из них с одним умершим родителем или с обоими, — сказал он ей. — У меня много детей, о которых нужно заботиться. Я не зацикливаюсь на том, чтобы у меня был свой собственный.

Шарлотта вздохнула и погладила его по щеке. Она провела пальцем по его губам.

— Забавно, если бы ты спросил меня об этом до того, как я вышла замуж за Элвея, я бы ответила тебе то же самое. Но каким-то образом стремление иметь ребенка стало самым важным в моей жизни. Я чувствовала себя ущербной. Словно я не женщина, если не могу забеременеть. Где-то в середине всего этого я поняла, что Элвею нужен ребенок, чтобы он мог унаследовать семейное поместье. Он соревновался со своим младшим братом и пытался добежать до финиша первым, произведя на свет прыгающего ребенка, чтобы претендовать на свою землю, дом и лидерство в семье.

— Похоже, он полный идиот. — Кто, черт возьми, будет заботиться о землях и доме, когда она будет у него?

Шарлотта пожала плечами.

— Я была очень наивна. И мои шоры прочно сидели на месте. Элвей всегда был внимателен. Он сопровождал меня на некоторые процедуры. Этот путь к рождению ребенка мы проделали вместе. Это был наш общий квест, и я думала, что он сблизит нас. На самом деле мы оба были виноваты. Он должен был прояснить свою позицию до свадьбы, а я не должна была принимать его вежливость и внимание за любовь. Думаю, это сказалось и на нем. Он стал одержимым. Мы должны были заниматься сексом в определенной позе, потому что кто-то сказал ему, что так, скорее всего, приведет к зачатию. Он помог бы мне составить график овуляции. Это было какое-то безумие, охватившее нас обоих. Оглядываясь назад, все это кажется… жутким.

Ричард молча уставился на нее. Ее муж был настоящим ослом. Он хотел найти его и содрать с него кожу живьем. Однако произнести это вслух, вероятно, было не лучшей стратегией.