За Гранью (СИ) - Кобзева Ольга Страница 58

Я задумчиво покусывала палец:

— Адлин, а много ли в Востгратисе целителей?

— Откуда ж им взяться, лира? Повелось так, что в Востгратисе лираны не селятся. Люди только тут и живут.

— А как же ралион Сверлен?

— Так и он здесь ненадолго. Провинился чем перед кааном, вот и сослали его в нашу глушь. Вторую десятину здесь мается, злой ходит, бросается на всех, словно ихниш дикий!

— Где он живет, знаешь?

— А чего тут знать? У лира Ланистра и живет, где ж ему еще жить, как не у наместника? Коли надолго задержится — так и дом себе отстроит, только ралион надеется, что скоро ему возвращаться. Каждый день письма в Рекфрас шлет.

— Он живет прямо здесь? В этом доме? — все никак не могла поверить я. Адлин только кивнула. — А как же случилось, что мы не встретились ни разу? Ни за завтраком, ни за ужином? Да и просто ни разу не пересеклись?

— Лира, вы вот встаете затемно, и приезжаете, когда добрые люди спят уже. А ралион встает попозже и потом редко из комнаты выходит. А если выходит — то улетает сразу. Бывает, что и словом ни с кем не обмолвится. А тут парнишка к нему бегал все, просил сестру вылечить. Только ралион Сверлен больно важный, чтоб девчонку человеческую лечить. Отказал, конечно. А еще, кажется мне, лира, что ралион, — Адлин понизила голос и придвинулась ко мне, — запретными травками балуется.

— О чем ты говоришь? — не поняла я женщину.

— Лиранам яды ни по чем, не берут они их. — Заговорщически склонившись ко мне шептала Адлин. — Но есть такие травки, от которых у них в голове мутится, вроде как счастливее они становятся, только не соображают ничего и совсем беззащитны, коли травки такой съели.

Вот это новости! Да ралион Сверлен наркоман, оказывается! Потому, может и из Рекфраса его попросили. А ведь так, наверное, Жад и поймал лирана, когда тот под воздействием был.

— Адлин, а сейчас ралион где? Вернулся?

— Вернулся, — проворчала женщина, — снес забор да пол рысятни, когда прилетел.

— А гарды мои? — всполошилась я.

— В порядке они. Никто не пострадал. Комнаты рысятного с той стороны были, а Нарк на празднике. Пусто в общем там было.

— Проводи меня к нему в комнату, — решившись, попросила я.

— Лира, да вы что?! Не в себе же он! Как мне потом перед лиром отчитываться?

— Адлин, проводи, говорю. В порядке все будет, не переживай.

Ох, и долгая это была ночь!

Ралион Сверлен, только увидев меня на пороге своей комнаты, сразу чешуей покрываться стал, едва оборот сдерживая, но полностью контролировать себя у него не получалось.

— Ралион, я могу вам помочь получить прощение каана! — пошла я ва-банк.

— Как ты можешь мне помочь, мерзкая человечка? — выплевывал слова лиран.

— Успокойтесь. Давайте поговорим спокойно.

Надежда на прощение каана, видимо, оставила грозного лирана, раз он все же решился выслушать меня.

— Ралион Сверлен, я не названная дочь каана, как вам сказал наместник, на самом деле я названная дочь сара Адриэйна, только это решили держать в секрете. У меня с наследником чудесные отношения. Он меня любит, словно сестру и поможет мне, о чем бы я ни попросила. Каан также обещал мне всяческую поддержку. Поэтому, если проступок ваш перед кааном не слишком велик, я постараюсь поспособствовать вашему прощению. Сделаю для этого все, от меня зависящее.

— А взамен? — лиран смотрел на меня исподлобья.

— Вы излечите несчастную девочку, больную серой хворью.

— Чем ты задурила каана и наследника, что они обещали тебе такое? Или ты сейчас мне врешь? — прищурился лиран.

По дороге я предусмотрительно захватила уверение, что получила от сари Лионелии. Его и продемонстрировала недоверчивому грубияну.

— Я все вам расскажу, но позже. Сейчас, прошу вас, отправимся к девочке.

Бедный Жад, видимо, подумал, что я его привезла лирану, чтобы тот самолично с ним расправился. Потом долго упирался и не хотел дорогу домой показывать. Уже и я из себя вышла. Столько нервов, сколько можно? Всю ночь что ли я буду его уговаривать?! Если бы не Нарк, знавший дорогу к дому Жада, не знаю, что и было бы.

Встретила нас заплаканная женщина. Она тоже не сразу поняла, что происходит. Оплакивала она уже не только дочь, но и сына, уверенная, что того уже казнили. Оттеснив ее в сторону, устав от объяснений, мы прошли внутрь дома, где и нашли маленькую больную девочку. Вид она имела неимоверно истощенный, на губах пузырилась кровавая пена, руки и ноги были туго перебинтованы, грудь тоже. Она то ли спала, то ли была без сознания.

— Поздно, лира. Ей уже не помочь, — развел руками лиран.

— Неужели совсем ничего нельзя сделать?

Видно было, что ралион собирался уже подтвердить первоначальный вердикт, но потом в лице его что-то переменилось.

— Пусть все выйдут! — скомандовал он.

Когда требование лирана было исполнено, он потребовал от меня держать в строжайшем секрете то, что я увижу.

— Есть только одно средство, лира, способное ей помочь, но это строжайшая тайна! Именно за это я и был сослан из Рекфраса.

Лиран отросшим ногтем полоснул себя по запястью и приставил руку к губам пребывающей в беспамятстве девочки, стараясь, чтобы кровь попала ей в рот.

— Кровь лирана способна исцелить практически от всех болезней. Но это большая тайна! Лира, надеюсь, вы меня не подведете.

Лиран убрал руку ото рта девочки, потом откуда-то из складок одежды достал небольшой пузырек и нацедил туда немного. Подул на склянку и кровь из алой стала синего цвета. Порез на руке зализал, и кровь тут же прекратила течь.

Теперь лиран занялся девочкой. Снял все обвивающие ее полотна, полностью раздел и осмотрел. Она так и не пришла в себя. Лиран уложил девочку прямо на пол. Осторожно распрямлял по очереди ее пальчики, потом ручки, ножки, водил руками по всему телу. Девочка давно уже дышала ровнее, была она уже и не такой пугающе бледной. Прошло немало времени, когда лиран счел свою работу оконченной. Он прикрыл ее прямо на полу какой-то тряпкой, служащей в этом доме одеялом.

— Позови ее мать, — устало привалившись к неровной стене тихо попросил он.

Женщина, удерживаемая двумя стражниками, уже не пыталась вырваться. Она встрепенулась, увидев меня, и снова залилась слезами.

— Отпустите ее, — обратилась я к стражникам. — Идемте со мной, — взяла женщину под руку и повела в дом. Та послушно перебирала ногами, но была не в себе.

Ралион Сверлен цокнул, увидев мать девочки и, покачав головой приблизился к ней. Приставил два пальца ко лбу измотанной женщины:

— Феррано тросно!

Потом подхватил обмякшую женщину и провел рукой вдоль ее тела. Открыл флакон и уронил одну каплю в приоткрытый рот женщины.

— Тросно!

Женщина очнулась, неосознанно облизала губы и со страхом посмотрела на лирана.

Ралион отпустил ее и придержал, чтобы она не наступила на девочку в тесной комнате.

— Пусть лежит тут до утра, не перекладывать! Поняла? — женщина в страхе затрясла головой. — Утром дашь ей одну каплю. Одну! Слышала меня? — женщина, вытаращив глаза, не прекращала трясти головой в знак согласия. — Останется еще три капли. По одной на каждое следующее утро. Ослушаешься меня — и она умрет! Сделаешь как сказал — будет жить.

Ралион вложил пузырек в руку женщины и спешно вышел на свежий воздух. Тут же в небо взмыл огромный ящер и улетел, взмыв огромными крыльями тучу пыли.

Я вернулась в дом. Женщина плакала, сидя на полу у спящей девочки.

— Лира, — я тронула ее за плечо. — Все хорошо. Ваша дочь поправится.

Женщина подняла на меня замутненный взгляд.

— Мой бедный Жад! — тихонько завыла она. — Один кормилец был в семье! Мой сыночек! — продолжала завывать женщина.

— Ваш сын жив. Он сейчас в доме лира Ланистра. Его наказание смягчили.

Впервые в глазах женщины зажглась робкая надежда:

— Жив? Мой Жад жив? — неверяще спрашивала она.

— Он жив. — Снова повторила я, потянув женщину с пола.

В небольшом доме и присесть-то было некуда. Только топчан, на котором до того лежала больная девочка. В углу стоял небольшой сундук, очевидно, он и столом служил. Присмотревшись в полумраке комнаты, разгоняемом лишь светом колец Лираса сквозь малюсенькое окошко, не забранное ничем, ни стекла, ни промасленной тряпки — просто дырка в стене, увидела пару колченогих табуретов. К одному из них и подвела измотанную мать. Она крепко сжимала в руке флакон с кровью лирана.