Наслаждение - Леси Филеберт Страница 58

Ариана обвивает мою шею руками и пылко отвечает на поцелуй. Такая нежная, чувственная. Ее ласки лечат душу, и я хочу до конца жизни быть зависимым от этого “эликсира”.

Прерываю поцелуй, чтобы выдохнуть:

— Хочу, чтобы ты была моим смыслом…

— Это приказ?

— Это предложение. Предложение разделить со мной жизнь и попробовать узнать друг друга получше.

— Хм, ты же злодей, каких еще поискать надо!

— Обещаю исправиться.

Ариана только громко фыркает.

— Не верю!

— Могу дать расписку.

Ариана хохочет, и мои губы тоже расплываются в улыбке. Провожу ладонью по ее щеке, спрашиваю негромко:

— Ты научишь меня?

— Чему?

— Любить тебя. Так, чтобы ты всегда отвечала мне взаимностью.

Ариана смотрит на меня с теплой улыбкой, за которую я готов продать душу, честное слово.

Моя девочка. Только моя. Никому не отдам.

— Во всяком случае, стоит попробовать, — усмехается она.

— Хм, а получается, что я всё-таки поймал свою птичку в золотую клетку.

Ариана задумчиво оглядывает купол павильона.

— Что ж, я согласна, если в этой клетке также будешь сидеть ты.

— Только ты и я. Вдвоем, — говорю, обнимая крепко и целуя в висок.

— Втроем — поправляет Ариана.

Касаюсь ее пока что плоского живота, пытаясь представить, что скоро он будет скрывать в себе нашего подрастающего малыша. Подумать только…

— Втроем, — соглашаюсь, расплываясь в еще более широкой улыбке.

Я постараюсь сделать все, чтобы наша новая жизнь играла яркими красками и была полна искрометного счастья. Чтобы Ариана всегда смотрела на меня с такой нежностью, с какой смотрит сейчас. Чтобы ее руки всегда гладили меня с таким трепетом, с каким гладят сейчас. Чтобы дальше мы творили будущее совместным усилиями, стоя плечом к плечу. И чтобы рядом всегда звучал заливистый смех нашего ребенка… наших будущих детей.

Ведь именно ради этого и стоит жить, правда же?

Эпилог

(почти шесть лет спустя)

— Видишь те горы?

— Огломные-плеогломные!

— Да, они очень большие, — улыбаюсь широко, поудобнее перехватывая Лилит на руках. — За ними скрываются города Лакора, этой удивительной снежной реальности. Когда-нибудь позже мы сможем побывать по ту сторону величественных гор и познакомиться ближе с жителями других городов.

— Будет весело! — уверенно говорит Лилит.

— Это точно, — усмехаюсь я и осторожно опускаю дочь на снежную тропинку, ведущую от нашего павильона к замерзшему озеру. — Ну а теперь беги к сестричке. Только осторожнее! Помни, что на берегу скользко, близко к озеру не подходи!

Лилит меня толком не слушает, только бежит по снежной тропинке и хохочет — просто так, от избытка счастья. У нашей дочери такие же черные вьющиеся волосы, как у ее матери, и сейчас они смешно дергаются в разные стороны на бегу.

Мне на плечи ложится теплая рука, и я слышу ласковый голос Арианы:

— Тебе пора возвращаться в лабораторию, Франкур ждет тебя.

— Но Лилит…

— Будет играть с сестрой и другими ребятами, не волнуйся.

— Там скользко…

— И что с того?

— А если они упадут? Прямо в озеро? — обеспокоенно спрашиваю я, хмуро наблюдая за бегущей Лилит.

Ей только недавно исполнилось три года, и я боюсь за нее так, будто она не ребенок, а хрупкая стеклянная ваза.

— На озере трехметровый слой льда, куда они могут провалиться?

— Под лед! Под эти самые три метра! Представляешь, что будет с Лилит, если она окажется под этой жуткой толщей льда?

Я вдруг сам представил во всей красе и мне стало как-то не очень хорошо.

— Может, стереть это озеро с лица земли, а? — задумчиво протянул я, уже прикидывая, как бы это сделать. — Ну так… На всякий случай…

— На какой такой случай?

— Всякий, — бухчу я себе под нос. — Меньше опасностей — больше шансов никогда с ним не столкнуться.

— Никогда — не получится, — качает головой Ариана. — Надо учиться доверять. Выпускать в большой мир, отпускать от себя, к не держать всю жизнь на коротком поводке.

Она права, конечно, но мне от этого не легче. Не знаю, сколько времени должно пройти, прежде чем я угомонюсь и перестану идиотически следить за каждым шагом наших детей, пытаясь все жестко контролировать и не желая отпускать их от себя ни на шаг.

— К тому же, за Лилит проследит Кларисса, — добавляет Ариана, погладив меня по щеке в попытке отвлечь и расслабить.

Но я напряженно смотрю на Клариссу на берегу озера и пытаюсь понять, кто там рядом с ней возиться. Ослепительное солнце и белоснежный снег вокруг мешают разглядеть фигуру.

— Кто там рядом с Клариссой?

— Она с Кайном.

— Что значит — она с Кайном?! — громко возмущаюсь я и порываюсь побежать к озеру, но Ариана удерживает меня за руку на месте.

— Эдгар, уймись, — звонко смеется она. — Ты реагируешь так, будто ревнуешь нашу дочь к Кайну!

— Ты так говоришь, будто в этом есть что-то плохое, — язвительно ворчу я. — Сколько лет этому Кайну, а? И чему он научит Клариссу, если оставить их наедине?

— Например, лепить снеговика, — хмыкает Ариана. — Самое то для ребёнка ее возраста, тебе не кажется?

С этими словами она кивает в сторону большого озера.

Там, на его заснеженном берегу Кайн возиться с нашей четырехлетней малышкой и катает с ней огромные снежные шары. Мне приходится сдаться без боя и только громко фыркнуть, все равно выражая крайнюю степень своего возмущения.

— Ладно, твоя взяла, — вздыхаю понуро и иду вслед за Арианой, возвращаясь в павильон.

Нарочно отстаю на несколько шагов.

— Базилио, — шепчу я, и элементаль тут же возникает рядом. — Понаблюдай за Клариссой и Лилит. Отвечаешь за них головой. И проследи, чтобы Кайн не сильно лез к Клариссе.

— Базилио то, Базилио это, — недовольно ворчит элементаль, сложив руки на груди. — Совсем загоняли меня! Ууу, уйду от вас, будете знать, как без меня плохо!

— Я тебя двойной порцией магии угощу, — доверительно шепчу элементалю.

Базилио смотрит на меня подозрительно, но уже с очевидным интересом.

— Тройной порцией, — добавляю, загадочно улыбаясь.

— Уговорил, не уйду, — мурлыкает Базилио и исчезает с глухим хлопком.

А я прибавляю шагу, чтобы скорее нагнать Ариану, обнять ее крепко-крепко, уткнуться в ее волосы и вместе шагнуть под своды стеклянного павильона. Мы здесь живём одной большой семьёй, привыкаем потихоньку к суровому местному климату, но не торопимся пока покорять снежные просторы. Спешить нам некуда — у нас целая жизнь впереди. Целая жизнь, наполненная яркими эмоциями, раскрашенная яркими красками, романтическими вечерами и детским смехом.

По дороге к лаборатории