Очень драконий Новый Год (СИ) - Чернышова Алиса Страница 59

По залу пронеслись шепотки.

— Вот лучше бы вы это студентам запрещали, — высказался Ворат. — Студентки-вертихвостки будут из юбок выпрыгивать, капая слюной на этих нелюдей!

— При всём уважении, я не имею возможности ничего запрещать людям, не являющимся моими сотрудниками и достигшим физического совершеннолетия. Которое, как всем известно, в нашей стране наступает в восемнадцать. После этого запрещать студентам половые контакты я не имею никакого морального права. Хотя… до меня доходили слухи о преподавателе, который и первого совершеннолетия своей дамы сердца дожидаться не стал.

По залу снова полетели шепотки. Я прикусила губу. О да, такие слухи насчёт Вората с Любиной ходили. И лично я не уверена, что были они совсем уж беспочвенными.

— Грязные инсинуации, — бросил Ворат, но дальше спорить не стал.

Зато выступила Бозия.

— При всём уважении, господин ректор, вам неплохо было бы самому для начала избегать сексуальных скандалов, — сказала она. — Мне стыдно за свою Академию! Ваша служанка, например, позволяет себе выглядеть так, как будто её только что сдёрнули с панели. И вести себя соответственно. Я лично видела, как она обжималась с драконом! И знаю одну из своих коллег, которая тоже ничего не стесняется. Но на них ваши запреты не распространяются, так что ли? Правила не для избранных?

52

По залу пронеслись одобрительные шепотки. Тихие и разрозненные, но — они всё же были.

Взгляд Алана заледенел.

— Профессор Бозия, — бросил он сухо. — При всём уважении, во мне до этого момента теплилась вера, что все присутствующие — взрослые люди. И знают принятое в нашем обществе определение выражения “сексуальный скандал”. Но, если у нас всё настолько плохо, сообщаю специально для вас: таковым можно считать неоднозначную ситуацию деликатного свойства, получившую широкую огласку и общественный резонанс. Подчёркиваю: плоды чужого больного воображения, дикие сплетни и прочие подобные развлечения меня не волнуют.

— А должны волновать! — Бозия воинственно выпятила подбородок. — Потому что это ваша прислуга позволяет себе кокетничать с драконом прямо посреди улицы, с ребёнком на руках! И носить при этом эти ужасные юбки по колено… Это неприлично! Это могли видеть журналисты! А что подумал сам дракон… Это вопиюще! Как и преподавательница, возвращающаяся под ручку со студентом к себе домой. Во вчерашнем наряде! Я не буду называть имён, но вот скажите мне вы: разве это — не повод для скандала?!

Я почувствовала на себе несколько липких, неприязненных взглядов. Одобрительных шепотков на сей раз не было, но чувствовалось: на стороне Бозии есть и другие сотрудники МУЗа.

Проблема в том, что из-за своего положения (в частности из-за того, что Алан не мог её уволить) Бозия стала главным оппозиционером нашего богоугодного заведения. Она частенько высказывалась на собраниях и смело бросалась грудью на амбразуру. Этим Бозия взыскала горячую любовь среди той части коллектива, которой Алан казался помесью циркового уродца, выскочки и кости в горле. Была это группа не столь многочисленная, но очень сплоченная. И они, сами не решаясь высказываться, за чайком на кафедре или после пар в столовой с удовольствием подзуживали нашу главную бытовичку всея МУЗа.

Одна проблема — сегодня всё изменилось. И больше Алану ничто не мешало её уволить.

Я прикусила губу, прочитав в глазах сида тёмное удовлетворение. Зря, ой зря Бозия дёргала этого конкретного хищника за усы…

— Спасибо большое за вашу тревогу и заботу об имидже Академии, — сказал Ал таким сладким тоном, что самые знающие нервно поёжились. — Поверьте, я тронут! Но знаете, у меня вот сложилось впечатление, что у вас и коллег с бытовой кафедры очень много свободного времени. И это замечательно, что вы успеваете следить за чужой нравственностью! Но, коль скоро ничего более срочного в вашем деловом потоке не наблюдается, то я жду от кафедры учебные планы к сегодняшнему вечеру.

Ага… значит, Ал решил ускорить события. Ну что сказать? Бедная Бозия. Чую, она моего приятеля окончательно допекла — что для неё, конечно, плохая новость.

— Как вы себе это представляете? — восклицание Бозии больше напоминало крик души. Ей вторили стоны остальных бытовиков, сообразивших, что ничего хорошего их в ближайшее время не ждёт.

— Я сказал: вы предоставите мне учебные планы по кафедре. Сегодня, — безмятежно повторил Ал. — Если хотите в итоге получать ближайшие полгода премию.

По рядам бытовиков пронёсся сдавленный стон.

— Это произвол! — взвизгнула Бозия.

— Ну пожалуйтесь на меня, — широко улыбнулся Алан. — Только вот моего решения это не отменяет, потому что вы уже давно не ректор, профессор Бозия. А вот я — да. И обоснованно считаю: если у вас хватает времени шпионить за моей прислугой, то будет его вполне достаточно и на бумажную работу. А теперь — почему бы нам не отправиться на построение? Пора поприветствовать учеников, старых и новых!..

*

— Вот это ректор выдал, — прошептала Льяна, нагнав меня в коридоре. — У меня даже мурашки по спине побежали. Вообще жаль, что он не может уволить эту бытовую дрянь: она давно просится.

Я издала некий звук, который при наличии фантазии можно было интерпретировать, как одобрение. Рассказывать Юльяне о настоящем положении дел не стала. Мало ли, как оно всё в итоге обернётся? Лично я надеялась, что Алану хватит ума и терпения не рубить с плеча, пока у нас гостят драконы. Но, боюсь, Бозия слишком долго портила ему кровь.

И слишком сильно зацепила.

— Вот вы где! — перед нами, как джинн из бутылки, материализовался староста второго курса старшего боевого потока. — Лекарь Дофинн, а я вас везде ищу!

— Н-да? — Юльяна напустила на себя жутко деловой вид. — И что же вам нужно, студент Санри?

— Я как-то странно себя чувствую, — брюнетистый детинушка сделал страшные глаза. — Голова болит. Можно, я к вам приду после построения?

Юльяна на миг замялась, но потом махнула рукой:

— Ну приходите, если надо. Будем смотреть, что у вас там… с головой.

Я усиленно делала вид, что меня здесь нет, и шалела от открывшегося зрелища. Как сказал бы один мой давний знакомый, эти двое “вот совсем не палились”.

Совсем-совсем, да-да. Настолько, что под их взглядами можно было бы прожарить мясной стейк. Причём — до хрустящей корочки.

— Принято! — парень вытянулся в струнку, сверкнул на Льяну кошачьими глазищами и умчался по своим делам.

Я прикусила губу, дождалась, пока мы окажемся в более-менее безлюдном коридоре, и быстро наложила чары против прослушивания.

— Нет, правда? — уточнила я тихо. — Внук премьер-министра?

— Не знаю, о чём ты говоришь, — буркнула Льяна.

И покраснела.

Я тихо фыркнула.

— Нет, мне-то всё равно, но ты ведь понимаешь, что ходишь по очень тонкому льду!

— Да брось, — передёрнула она плечами. — Это просто постель. Ничего больше!

— Угу, — усмехнулась я. — А ещё — деньги на самого дорогого адвоката в городе.

— Дело не в деньгах! — она отвела глаза. — И я не собиралась его просить. Всё было не так! Просто после… ну, ты поняла… он спросил, с чего вдруг такие перемены. Ну я и брякнула, что развожусь. А Санри состоит в одном дуэльном клубе с младшим из сыновей Даджиффа, и тот ему как раз задолжал. Вот он мне и предложил… я не выпрашивала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍У, как всё запущенно…

— Эй, всё в порядке, — проговорила я быстро. — Я не осуждаю, просто...переживаю за тебя.

“Потому что Ал за подобное по головке не погладит,” — добавила мысленно. — "И хорошо, если только Ал".

— Я в порядке, — отмахнулась Льяна. — Парень просто развлекается, а я… мне это нужно.

У меня были некоторые резоны считать, что “просто развлечениям” адвокатов не нанимают. Но спорить не стала, вместо того добродушно поддразнила:

— Поздравляю, подруга. Самый завидный парень на потоке… А ещё мне что-то говорила!

— Ха! — Юльяна слегка расправила плечи. — Я могу, да!