Юлия Григорьева - Искупление. Часть вторая (СИ) Страница 6

— Я не уверен, что здесь есть их Глава. — Ответил мой дикарь. — Скорей, старейшина. Пока они не выяснят, не лгу ли я, нас не тронут. Меня, потому что я могу принадлежать к Белым Рысям. Вот если племя не признает, тогда разное: от убить на месте до рабства. Но и принять в свое племя могут. А твоя участь напрямую зависит от моей. Если я Рысь и говорю, что ты моя жена, ты уже под защитой моего племени. Если же я оказываюсь чужаком, то могут сделать служанкой, могут наложницей, а могут и женой, если приглянешься кому-то. — Все это Флэй говорил совершенно спокойно, словно нас это не могло коснуться.

Возможное будущее мне не понравилось. Встревожено взглянув на своего мужчину, я спросила:

— Тебя могут не признать?

— Нет, не могут. Рыси своих не бросают, — Флэй улыбнулся. — Не переживай, тарганночка, выберемся.

— Подожди, ты говорил, что слуг у вас нет, — заметила я.

— У нас нет, у Медведей есть. Женщины идут в услужение, если остались без мужей, и позаботиться о них некому. Так же увечные и взятые в плен, если для них не нашлось спутника. Мужчины-калеки могут попроситься в услужение. У мужчин пленников выбор тоже есть: смерть, работа на господина или стать одним из Медведей.

— А кто этот зеленоглазый? — я указала взглядом на первого "медведя".

— Он отказался назвать себя, — мой рысик пожал плечами. — Скоро узнаем.

— Ох, — тяжело вздохнула я.

— От герцога ушли, и с Медведями справимся, — подбодрил меня Флэй. — Поверь, эти не звереют, если им отказывают, не убивают, чтобы пар выпустить и не истязают. У нас вообще пытки применяют редко и только к врагам.

Это не сильно успокоило. Вроде мы пока для них враги, но с поправкой на причастность Флэя к соседнему племени. Главное, что вселяло немного уверенности — это спокойствие моего мужчины. Он время от времени кидал косые взгляды на первого "медведя", но тот лишь ворчал, когда мы особенно расходились в разговоре на незнакомом ему языке. В остальное время шел, не глядя на нас. Это позволило исподволь разглядеть его.

Интересное лицо. Нос "медведя" явно был когда-то сломан, но попытка выправить его привела к горбинке, что делало лицо мужчины хищным. Упрямо поджатые губы, широкие скулы и пронзительные зеленые глаза делали его, если не красивым, то привлекательным. Не для меня, это была просто оценка внешности неожиданного неприятеля. Никем иным Медведи, на данный момент, не воспринимались.

Я посмотрела на Флэя и поймала его пристальный, немного напряженный взгляд. Улыбнулась, поднесла к лицу его руку и потерлась щекой, от чего мужчина немного расслабился.

— Просто рассматривала, — сказала я.

— Нравится? — немного ядовито спросил мой Рысь.

— Привлекательный, — кокетливо ответила я, вновь взглянув на "медведя".

— Покусаю, — отозвался Флэй.

— Но рыси привлекательней, — засмеялась я.

— Несильно покусаю, — смилостивился невозможный дикарь.

— И как мне теперь получить прощение? — хмыкнула я.

— Скажи, что он дерево… Стоп! — тут же воскликнул Флэй, и я рассмеялась, вспоминая, какое пояснение мой Рысь сам дал четырем дикарям. — Ничего не говори. Обойдется.

Я рассмеялась в полный голос. Взгляды "медведей" тут же переместились на меня. В их глазах появилось подозрительность. Они не понимали, над чем я смеюсь.

— Медведь — зверь скучный, он всю зиму спит, — произнесла я. — Говорят, еще и лапу сосет.

— Хорошо, если лапу, — проворчал Флэй.

Я осеклась, глядя на невозмутимую физиономию своего дикаря, и расхохоталась совсем уж неприлично. Флэй едва заметно усмехнулся и что-то сказал хмурящемуся "медведю". Тот промолчал, но мне достался еще один пристальный взгляд. Кое-как сумела взять себя в руки и выдохнуть. Но стоило посмотреть на деловитого Рыся, уголки губ которого подрагивали от сдерживаемого смеха, и я вновь начинала смеяться. Наконец, уткнулась в него и сдавленно простонала:

— Ты не дерево, ты мерзавец, я не могу остановиться.

Флэй усмехнулся и ничего не ответил, но по его лицу видела, что он доволен, только чем, было совершенно непонятно. А вскоре показался забор из толстых высоких бревен, заостренных на конце. Сверху стояли два воина. Заметив нас, они что-то крикнули вниз, и тяжелые деревянные ворота открылись. На нас с Флэем с интересом смотрели воины с ворот и те, что стояли на деревянной стене.

За забором оказалось большое поселение, я бы сказала, что по размеру оно напоминало маленький городок в Таргаре. Улиц здесь не было, дома стояли хаотично, но так казалось на первый взгляд. Приглядевшись, я поняла, что они образуют круги, но так как стояли не строго друг за другом, то все это выглядело беспорядком, лишая возможности проложить ровные проходы, которые бы заменили улицы. Сами дома были деревянными с треугольными крышами, касавшимися своими крыльями самой земли. Серые и сумрачные жилища навели на меня тоску. Смех прекратился, даже улыбаться не хотелось, и тревога вновь подняла голову. Флэй же оставался совершенно спокойным.

Он гордо нес свою персону, не обращая внимания на внимательные, а иногда и враждебные взгляды, которые бросали на нас люди из племени Медведей. Я тоже постаралась вскинуть подбородок и с достоинством нести честь дочери Таргара. Наши конвоиры были столь же невозмутимы. Первый "медведь" вообще не реагировал на редкие реплики, которые бросали ему. Но я отметила, что в голосе людей присутствует почтительность, что заставило задуматься о статусе мужчины в племени.

Пройдя несколько кругов, мы вышли в центр поселения, где возвышался дом, похожий на дома остальных жителей, но отличался тем, что имел несколько пристроек, что увеличивало его размер в разы. Первый "медведь", бросив нам указание остановиться, вошел в этот дом, но вскоре вышел оттуда в сопровождении второго мужчины. Они были похожи, только второй оказался гораздо старше и мощней. Отец, поняла я, и Глава, раз дом в центре. А наш "медведь", выходит, сын Главы. Вот и почтительность в голосе людей.

Тем временем главный "медведь" подошел к нам, некоторое время изучал обоих взглядом, а после заговорил. Отвечал, конечно, Флэй. Да, мне по местному этикету и не позволялось лезть в мужской разговор, потому я просто стояла и слушала, почти ничего не понимая, не забыв скромно потупить взор, чтобы прямой взгляд не выглядел неуважением и вызовом.

Неожиданно главный "медведь" широко раскинул руки и, с громким хохотом, крепко обнял моего рысика. И я, и четверо конвоиров удивленно взглянули на происходящее. Флэй так же широко улыбался и постукивал "медведя" по спине. Затем освободился из этих "медвежьих" объятий, взял меня за руку, и я подошла к нему.