Звёздный луч - Эдриенн Вудс Страница 6

Если бы я был ребёнком от его возлюбленной драконицы, всё было бы совсем иначе. Но мать постоянно твердит мне не принимать это близко к сердцу.

Я бы любил своих детей, кем бы ни была их мать, пускай даже Дризельда Лонгботтом. Я ненавидел её во всех отношениях. Она была кузиной Калеба. Её отец женился на сестре короля Норманда и стал генералом армии короля Луи. Его сестра — тётя Дризельды, одна из самых мудрых женщин, которых я когда-либо встречал, — руководила школой в Итане и открыла вторую в Тите. Говорят, это приносит ей и всей семье Лонгботтомов хороший доход. В итоге мы имеем Дризельду: юную леди с блестящим образованием и жестокостью к беднякам. Не то чтобы я питал какую-то любовь к нищим. У них всегда много детей и мало денег и ума, чтобы вырастить их достойными людьми. Если бы я был бедным… Нет, такого я даже представить не могу.

Я невольно вздрогнул от жуткого рёва из подземелий. Второй раз за месяц. Я никак не мог понять, зачем отец это делает.

При всей его любви к Металлическим драконам он так чудовищно обращался с Хроматическими.

Да, они несколько отличаются от его любимцев. Они не любят принимать человеческий облик и не так милы, как Металлические.

Хроматические драконы свирепы, у них есть свои способности, и по какой-то причине люди считают их неукротимыми. Но они ошибаются. Я укротил Ночного Злодея — это название придумал я, потому что у них тёмная чешуя и непростой характер.

В человеческом облике он дьявольски хорош собой, но отец не желает ничего слышать из-за жестокости Хроматических драконов.

Моего дракона зовут Роберт. Поначалу он был диким, но после нашей стычки мне открылась его добрая сторона. Как если бы серия ударов выбила из него всё плохое. Но подобную взбучку приходится повторять каждый месяц, как бы это ни было мне ненавистно.

А ещё драконы чертовски умны, в интеллекте они значительно превосходят людей. И очень быстро учат языки.

Заговорить на английском для Роберта было не сложнее, чем прогуляться по парку. А мне легко было его учить, поскольку сам свободно владею латынью.

Знать латинский язык было обязательно, потому что драконы говорили только на нём.

Единственное, чего я опасался, так это кислоты, которую он выдыхал. Мой щит был сделан из особого материала, который не берут ни огонь, ни кислота. Он спасал мне жизнь пару раз, когда Роберт терял контроль и хотел поджечь мою задницу. А ещё на Ночном Злодее можно ездить.

Весь двор научился летать на Металлических драконах. Даже отец нашёл себе Меднорогого. Ему нравилось слушать его теории, от которых у меня плавились мозги, но не могу не признать, что дракон всегда говорил дельные вещи.

Я направился в покои женщины, вырастившей меня. Она была Огнехвостом и даже как-то раз показала своё пламя. О такой способности я мечтал сам, и она смеялась каждый раз, когда я пытался зажечь огонь так же, как она. У Горана получалось, как и у его брата-близнеца Гельмута. Они были точной копией друг друга, внешне и не различишь, только способности разные.

Гельмут родился первым, поэтому он кронпринц Тита, а Горан часто влезает в неприятности. И как раз поэтому с ним так весело.

Он говорил не только на латыни, но и на вивернском. Его отец считал это признаком прогнившей, поглощённой тьмой души и часто избивал сына, пока тот был маленьким. Гельмут пару раз брал удар на себя, притворяясь своим братом, но Горан был совсем другим. Он из тех, кто поможет вырыть могилу, пока Гельмут стоит на стрёме.

Горан владел снежной стихией: он мог заморозить цветок жарким летом. Это поразительное зрелище. А ещё он устойчив к низким температурам. Это началось после заболевания лёгких, когда мы уже думали, что он не выживет. Даже прикосновение Серебрянокрылого ему не помогло.

Он был серьёзно болен, но выкарабкался той зимой, и с тех пор никакой мороз ему не страшен. Более того, холод словно бы стал частью него.

У Гельмута было примерно такое же пламя, как у моей няни. Но только синее. Совпадение или нет, но его тоже свалила болезнь через пару месяцев после Горана. Только уже другая: у него поднялась настолько высокая температура, что Ласточкокрылые просто разводили руками.

Король Магнус был уверен, что кронпринц, его любимый сын, умирает. Он винил Горана в том, что тот заразил брата. Несмотря на то, что симптомы были совершенно разные.

Лихорадка Гельмута была настолько сильной, что его выздоровление показалось всем настоящим чудом.

Моя няня уже стара, но отец позволил ей остаться во дворце.

Для себя я решил, что она ещё и моих детей воспитает. Она как-то признавалась мне, что ей почти двенадцать тысяч лет, так что всё возможно.

Я постучался в дверь и сразу открыл. Она улыбнулась мне, как это сделала бы любящая мать, отложила своё вязание и распростёрла руки.

Я присел у её кресла-качалки и положил голову ей на колени. Она начала нежно гладить меня по волосам.

— Королева казнит меня, если узнает, что ты предпочитаешь меня ей.

— Она никогда не узнает, — я поднял глаза на няню. — К тому же это не беспокоило её, когда я был ребёнком и пачкался в грязи, разбивал коленки или даже лежал в постели с температурой.

— Осторожнее со словами, Альберт.

Я рассмеялся.

— Она моя мать по крови, но ты моя настоящая мама.

Няня снова мне улыбнулась, и я ответил ей тем же.

— Позволь угадаю: ты не смог отвертеться от бала?

— Нет, даже спустя столько лет я всё ещё пытаюсь угодить ей.

— Она любит тебя, Альберт. Сильнее, чем ты думаешь.

— Знаю, — вздохнул я. — Просто пообещай мне, что переживёшь её. Пожалуйста. Я не знаю, что буду делать без тебя.

Она вновь улыбнулась.

— У меня есть ещё порох в пороховницах, юный принц.

Я засмеялся.

— У тебя уже есть маска? — поинтересовалась она.

— Нет, но я уверен, что она обязательно передаст