Древний мир для попаданки - Ксения Ос Страница 6

— А Дак? — Нерешительно спросила она, — он не отпустит ее….

— Предки сказали, что Дак плохой муж и не заслуживает женщину, — спокойно уверила Мария, — а еще он сам выгнал ее из хижины, а значит она больше не его женщина.

Мгновение женщина размышляла, а потом ее лицо озарила улыбка и она кивнула кому то в толпу, где тут же началось движение.

Несколько секунд стояла оглушающая тишина, а потом люди загудели как растревоженный улей. Древние люди вели себя как дикари, то есть так, кем и являлись в реальности. Они тыкали пальцем в Нири и Марию, кричали, плевались, а некоторые пытались даже вцепиться в нечёсаные волосы друг друга.

Девушка хмыкнула и стала наблюдать как высокий мужчина, видимо отец Нири, бережно поднял девушку на руки и понес прочь.

— Стой, моя женщина, — попытался преградить дорогу бывший муж бедняжки, но мужчина только обошел его по кругу и презрительно сплюнул под ноги.

— Отказался. Больше не твоя, — сказал он уверенно, а Мария лишь удовлетворенно хмыкнула.

5. Побег из племени

Решив, что с революцией и просвещением дикарей пора заканчивать Мария кое-как обтерла руки пучком травы и начала решительно выбираться из галдящей толпы. Что делать дальше было не понятно. Ясно лишь одно, то что мяса она так и не достала, а значит надо придумать хоть что ни будь чем покормить Кору. Да и самой есть уже хотелось невыносимо.

Кстати, а где девочка? Мария Александровна активно завертела головой в поисках пропажи, но тут ее резко схватили за руку и дернули в сторону.

— Какого черта? — Возмутилась женщина, вырываясь и резко оборачиваясь.

Довольный Дак, про которого она благополучно успела забыть, стоял слишком близко и мерзко улыбался.

— Хижина пустая. Теперь ты моя женщина, — заявил он уверенно и снова попытался ухватить ее за руку.

Мария отшатнулась в недоумении, а потом, когда слова мужика дошли до сознания, ухмыльнулась не добро.

— Ага, счаааз! — Протянула она ехидно, — ты плохой муж. Зачем мне такой?

Дак недовольно насупился, но не отступил, — я вождю две шкуры отдал, — выдал этот недалекий, — он разрешил мне забрать тебя.

— Вождю? — Мария Александровна обернулась к резко замолчавшим и прислушивающимся соплеменникам.

Вышеупомянутый нашелся в кучке мужчин рядом с шаманом. Услышав спор, он тут же вышел вперед и кивнул согласно.

— Да, — подтвердил он, — хорошие шкуры, достойный дар за женщину.

Некоторое время Мария молчала переваривая слова мужланов и пытаясь совладать со злостью, а потом обернулась.

— Дак плохой муж. Его прошлая жена была худая. — заявила она громко, — он не кормил ее, он ее бил и делал слабой, а потом убил потомство. Зачем мне такой муж? Я не пойду в хижину к Даку.

Люди молчавшие во время спора снова начали переглядываться и зашумели. Некоторые одобрительно, поддерживая слова девушки, но были и возмущённые.

Спор перебил вождь.

— Ты жила в моей хижине и должна слушать меня, — заявил он высокомерно, — я решил отдать тебя Даку! Теперь ты его женщина!

Мария снова задумалась. Всё-таки не знание обычаев напрягало очень сильно, учитывая, что информация от бывшей хозяйки тела поступала редко и как то дозировано.

Еще важным оказалось, что она жила в хижине вождя. Получается, Лая была его дочерью? Вот же странность — почему тогда отец с такой настойчивостью пытается сплавить ее местному аналогу садиста? Нет уж, надо все обдумать в спокойной обстановке, решила девушка и обернулась к потенциальному папаше.

— Нет, — заявила она коротко и с вызовом уставилась на мужчину.

Мужчина в удивлении вытаращил глаза. Наверно он ждал криков и истерик, а потому даже растерялся, от такого открытого неповиновения.

— Ты должна, — попытался надавить он, — ты живешь здесь, тебя защищают и дают еду, а значит, ты принадлежишь племени и должна делать то, что я скажу.

Мария уже открыла рот, что бы возмутиться, но тут память тела сделала очередной кульбит, подкидывая картинки из повседневной жизни, и она успокоилась.

— Нет, — заявила она коротко и скривилась, — я уже давно живу в тех старых и сломанных хижинах, — она махнула в сторону опушки леса, где так отдельно и стояли три лачуги для одиноких женщин.

Она мысленно отмахнулась от картинок жалкого быта мелькнувших перед глазами и оскалилась.

— Мы живем отдельно и нас никто не защищает, — продолжила она презрительно, — когда напал тагр и утащил женщину никто из поселения не пришёл прогонять его. Мы сами кричали и махали палками, а вы мужчины пили веселый сок и спали у костра.

Несколько мужчин смутились, но вот вождь так и остался непробиваемым.

— Она была старая, — отмахнулся он небрежно, — зачем кормить ненужную женщину?

— Вообще то вы и молодых не кормите, — отбрила вождя Мария, — женщины уже три светила не ели, а мяса совсем не видели давно.

— Они ленивые, — вызверился вождь, — они сами не хотят собирать плоды и менять их.

— Вот как? — Мария Александровна бросила недобрый взгляд на затесавшуюся в толпе Мангу и прошипела, — твоя женщина не ходит в лес, но в твоей хижине всегда есть плоды. Откуда они? — и заметив недоуменный взгляд вождя, громко продолжила, — женщины каждое светило приносят корни и плоды, а Манга забирает их, что бы поменять на мясо. Но она не приносит еду, а меняет ее на новые шкуры для себя и новые ожерелья. Женщины в хижинах голодают.

Мария сделала шаг в сторону вождя и ткнула в него пальцем, — Манга твоя женщина. Она не может быть главной, потому, что слишком глупая и жадная — забирай ее. Женщины выберут себе другую главную женщину.

Соплеменники снова зашумели, а Мария Александровна огляделась и наткнулась на полный ненависти взгляд вышеупомянутой Манги и подавив невольную дрожь, скривилась презрительно.

И так понятно, что врагов она себе нажила, но и смириться с несправедливостью, как и навязанным мужем — садистом не получалось.

Впрочем, перевести свару в другое русло не получилось. Вождь хоть и озадачился словами Марии, бросив недовольный взгляд в сторону своей женщины, но от требований не отказался.

— Я не смотрю на дела женщин, — заявил он высокомерно, а потом протянул руку и попытался ухватить Марию, как недавно это делал Дак, — теперь ты будешь жить здесь, заявил он веско и все же подпихнул ее в сторону хижины.

— Нет! — Мария увернулась и со злостью уставилась на мужчину, — я не пойду в хижину к трусливому и жадному мужчине, — Дак злобно зарычал в стороне, но женщина даже не обернулась, — а если заставите, то я подожду пока он выпьет веселый