Дина Джеймс - Тот, кто однажды был демоном Страница 6

Шутка возымела желаемый эффект, и Кайл улыбнулся:

— Видимо, она тоже так считала, потому что, когда я предстал перед ней, она меня вспомнила, наградила улыбкой и назвала по имени.

Катрина, которая задумчиво внимала, закусив губу, чуть не вскочила с места.

— Ох как здорово! — воскликнула она и захлопала в ладоши. — Мне так хотелось, чтобы она тебя вспомнила. Может, она ждала и надеялась вновь тебя увидеть. И задавалась вопросом, что с тобой произошло и чем она могла тебя спугнуть, — засмеялась Катрина.

— Да, именно так, — кивнул Кайл.

Катрина чуть не поперхнулась напитком, который только что глотнула.

— Вообще-то, я пошутила. — Катрина недоверчиво смотрела на него. — Такое бывает лишь в фильмах. Не в жизни!

— Тем не менее случилось именно так, — с улыбкой подтвердил Кайл. — Как в сказках. Меня удивило, что она помнит меня, потому что здесь время летит так быстро. Но она ждала меня, как ты и сказала, хотела поговорить. А я мог только смотреть на нее. Каждое ее движение — поправляла ли она платье или прикасалась к волосам — восторгало меня.

Он погрузился в воспоминания о Кэтрин, и слова иссякли. Когда он наконец опомнился, извинился перед хозяйкой за невнимание.

— Можешь не извиняться, — сказала Катрина и легонько потрепала его по руке, не обращая внимания на почти неуловимое неодобрение, сквозившее во взгляде Кайла. — Я попросила тебя рассказать и с удовольствием слушаю, как ты о ней говоришь. Хотя не уверена, что мне хочется узнать конец этой истории.

Кайл кивнул и отвел взгляд. Да, история закончилась. Ничто не вечно! Даже само время когда-нибудь иссякнет. Просто кое-что заканчивается слишком рано, или просто так кажется.

— На протяжении нескольких смертных месяцев мы встречались. — В словах Кайла уже не слышалось прежнего энтузиазма. — Я приходил, и мы просто разговаривали или гуляли, либо я помогал ей нести покупки с рынка. Я ни разу не переступил порог ее дома.

Катрина кивнула, выражая внимание и интерес, но не прерывала рассказа.

— Каждую неделю Кэтрин ходила на исповедь, — продолжал он. — Я ждал ее за церковной оградой. Я не мог ступить на освященную землю, а она возвращалась из храма улыбающейся и радостной, поэтому я всегда поджидал ее с удовольствием. И мог бы так ждать до скончания времен. Зима постепенно сменилась весной. Март в том году выдался на редкость холодный. Кэтрин беспокоило, что у нее слишком скудные подношения для святого Иосифа. Я сказал, что она зря переживает. Это привело к обсуждению святых, душ и того, почему бы мне не сходить с ней на исповедь.

— «Здесь так холодно, Кэйл, — говорила она перед тем, как войти в церковь. — Хотя бы зайди внутрь, чтобы согреться. Пожалуйста, спрячься от холода!» Она часто так говорила. Я никак не мог понять, о чем она толкует, потому что в отличие от нее не ощущал ни холода, ни тепла, ни чего-то еще. Я ей так и сказал.

— Ох, Кайл! — Катрина судорожно сглотнула, в ее глазах стояли слезы. — И что она?

— Она сказала, что уже поняла, что я не такой, как все. Только она не знала, насколько я другой. Пришлось объяснить, кто я. Она совсем не удивилась, но явно расстроилась. Все эти месяцы, сама того не желая, она общалась с демоном. Кэтрин обвинила меня в том, что я нарочно подружился с ней, чтобы забрать ее душу. И тогда я в первый и последний раз на нее рассердился и сказал, что если бы хотел, то уже давно бы забрал ее, и мне вовсе не нужно было бы проводить с ней столько времени. Она дала мне пощечину и перестала со мной разговаривать. Но у нас были планы на день святого Иосифа, и я не желал бросать ее лишь потому, что она больше не хочет иметь со мной дела. По крайней мере, я так себе сказал. На самом деле я не желал находиться вдали от нее. Она была мне очень нужна.

— Как же она к тебе вернулась? И вернулась ли? — спросила Катрина и отпила из бокала, чтобы немного успокоиться.

Губ Кайла коснулась легкая полуулыбка.

— Демоны терпеливы, — сказал он. — В мире смертных время течет по-другому, и то, что без нее мне казалось часами, для Кэтрин было днями. Но даже час смертных может показаться вечностью, когда душа кровоточит, а я знал, что больно ее ранил. Не знаю, почему это меня беспокоило. Я не знал, что демоны могут любить.

— Демоны могут любить? — эхом отозвалась Катрина, и ее брови вопросительно приподнялись.

Кайл слегка кивнул, потом покачал головой.

— Ну, не совсем, — объяснил он. — Отец сотворил нас по образу своему, как был сотворен сам. Но он так ненавидел человека и так ему завидовал, что его сердце очерствело. При сотворении детей отцу пришлось дублировать собственный образ, и он наделил нас сердцами крохотными, жесткими и почти ни на что не годными. Мы вообще вряд ли узнали бы об их существовании. Он опасался, что, распознав свои сердца, мы начнем его вопрошать, как некогда он сам спрашивал своего Отца. И больше не будем истинными демонами, а станем никчемными. Я был лордом и обнаружил свое сердце, хотя пока об этом не догадывался.

Кайл пригубил напиток и немного подождал. Он чувствовал мысленный вопрос Катрины, но дал возможность ей самой его озвучить.

— И что же ты сделал? — спросила Катрина.

— То единственное, до чего смог додуматься, — отвечал Кайл. — Я пришел увидеться с ней в последний раз и поведать о том, что ей не нужно бояться наших встреч. Я не желал ей вреда, не хотел видеть ее страх по отношению ко мне.

Кайл рассеянно провел пальцем по ободку хрустального бокала.

— Кэтрин ждала меня и отчитала за то, что я припозднился, дабы проводить ее в церковь. Она собиралась принести к алтарю святого Иосифа дары, — поведал он ровным голосом, хотя было ясно, что ему больно ворошить прошлое. — Она решила, что я забыл. Так оно и было. Но я проводил ее, и когда мы добрались до места, остановились у церковной ограды. Она рассказала мне обо всем, о чем размышляла в минувшие дни. Ее мысли всегда были для меня священны в своей неприкосновенности, я никогда не заглядывал в них и запрещал себе подслушивать. Помню, как в миг, когда она заговорила, я это осознал. Она поведала о своих чувствах. Мне оставалось только слушать. Когда она протянула руку, чтобы коснуться меня, я упал на колени, а когда поднял глаза и взглянул на нее, то повинился и молил простить меня за то, что причинил ей горе.

Тут Кайл запнулся, но заставил себя продолжить:

— Она попросила меня подняться — ей было неудобно оттого, что я стою на коленях. Я пообещал постараться зайти вместе с ней в церковь, хотя не знал, получится ли. Ради нее я был готов попытаться. Если только она простит меня за все… И за то, кто я такой. Я сказал, что никогда ей не лгал, — в устах демона в человечьем облике это звучало нелепо. Тогда она наклонилась и поцеловала меня, — тихо рассказывал Кайл. — Прямо на глазах у тех, кому была охота глазеть. Она это сделала! Незамужняя, набожная особа, добродетельная и милая, целует сына дьявола, которого она всю жизнь чуралась. О, это был невинный поцелуй даже с учетом того времени. Смелый. Отважный. И в тот же миг раздался нечеловеческий смех.