Елена Нестерова - Рай?! или Из жизни обычных волшебников Страница 6

Я поморщилась, представляя эту кислоту на своём языке, и тут же на столе появилось блюдо с тонко порезанными дольками, но не лимона, а лайма, что оказалось ещё вкуснее. Эти диковинные фрукты не доходили до нашей провинции, и лишь раз в жизни я купила эти плоды, всего две штуки, и этот вкус был мне знаком, но слегка забыт.

Когда тарелка опустела, мой взгляд упал на окно…

Я распахнула его и впустила в комнату чудесный воздух лета, очищенный сосновой хвоей.

– Вот и кончилась весна, – с грустью сказала я. – Ах, как жаль!

Вдалеке пестрели цветущие луга, и я больше не могла сидеть взаперти. Я выскочила на улицу и побежала по тропинке до самого луга.

Срывая цветы, я заходила всё дальше и дальше, и тут моя рука коснулась чего-то гладкого. Это была поверхность.

Но чего?

Я провела по ней рукой и медленно пошла вдоль неё. Стена из непрозрачной субстанции тянулась по линии поля до самой скалы, с которой я упала в этот мир.

Со стороны казалось, что этот Рай – бесконечен, но…

Зеркальная поверхность давала это ощущение безграничности пространства, но на деле оказался лишь жалким куском земли, отмеренным кем-то для меня… Маленький иллюзорный Рай и не более того!

Поняв это, я вновь стала собой, той самой несчастной женщиной в неброском платьице, попавшей в незнакомое место и не знающей, чего можно ожидать от него…

Сколько ещё сюрпризов у него в багаже?

Мои руки бегали по стене, мяли её, гладили, пытались защитить или проковырять пальцем. Всё бесполезно! Она не поддавалась.

Я прислонилась к ней, надеясь хоть что-то рассмотреть, спрятав лицо в ладони, создавая искусственную темноту, и тут мне показалось, что что-то скользнуло за стеной, и вдруг чья-то ладонь закрыла моё лицо и погладила по носу, по глазам, пытаясь понять, кто я… Ощупывая меня очень нежно, боясь сделать мне больно. Обычно так встречают незнакомцев незрячие люди. Чтобы понять – кто ты, им необходимо изучить твоё лицо, каждую его складку, морщинку, родинку. И их невозможно обмануть, они безошибочно угадывают все черты твоего характера ещё до того как ты проявишь их.

Я отдёрнула руки и поняла, что день превратился в ночь.

Я судорожно водила по стене, но больше не смогла коснуться того, кто был за ней…

Я тихо шла к дому. Хорошо ещё, что он не исчез!

Я не одна… О, Господи, я не одна в этом странном мире фантазий. Но как попасть туда, в тот, другой мир, и нужно ли это делать?

Вопросы роились в моей голове, сводя меня с ума…

Кем я была раньше в мире обычных людей?

Мечтательница, фантазёрка, писательница, уже завоевавшая своего читателя, но… Мне вечно чего-то не хватало!

Наш крошечный городишко был для меня мал, тесен, я едва помещалась в нём со всеми моими мечтами и амбициями.

Каждый месяц после зарплаты я садилась на ночной поезд и рано утром приезжала в Москву. Этот город был для меня непостижимой загадкой, и я, как и многие другие – приезжие гастролёры, пыталась их разгадать…

В моём распоряжении было ровно два дня и одна ночь на вокзале, и я не теряла времени даром.

Я изучала каждую улочку, каждый сквер, я покупала гвоздики и по одной дарила каждому памятнику, а вернее, тому, кому он был поставлен. Мне казалось, что эти великие люди прошлого заступятся за меня и окажут мне поддержку. Наивная маленькая дурочка…

С каждым приездом я узнавала всё больше и больше, а потом описывала это в своих романах, и для нашей необразованной провинциальной публики это было волшебным и даже сказочным миром, где горят большие огни, где на лимузинах разъезжают длинноногие блондинки, и где можно встретить, если очень постараться, тех, кого они каждый день видят по телевизору.

На самом деле я создавала свои образы, вглядываясь в лица обычных горожан, но превращала их в богатеев и красавиц.

Я писала любовные романы, подобно тем, что пестрят за стеклом каждого киоска и ларька, и всё же я была самой настоящей писательницей, и мне платили гонорары, пусть небольшие, но зато моё имя было известно всем в нашем городе, и сам Мэр вручил мне медаль почётного горожанина…

Я почти была довольна, почти, но каждый месяц я продолжала покупать билет на поезд и уезжала в своё двухдневное приключение.

Это случилось ровно за год до тех страшных событий, что охватили землю…

Осень, дождливая и холодная. Я ещё долго думала, не отложить ли свой проминант до следующего месяца, когда пойдёт снег и будет посуше.

Не страшно – одеться потеплее, а вот – промокнуть, а потом просидеть всю ночь на вокзале, дрожа от холода… Но будь что будет, и я купила билет.

По программе у меня было посещение Дома-музея Булгакова. Как и все «свободные сумасшедшие», к коим я себя причисляла, я обожала роман «Мастер и Маргарита» и, войдя в подъезд, настроилась на погружение в мистический мир, заселённый булгаковскими героями.

На входе меня встретил колоритный старичок в мундире и предложил бесплатно посетить экспозицию, и пока я ходила между стендов и витрин, незримо следовал за мной.

Он мне очень мешал, но как его прогнать!? Внутри накапливалась тревога.

Но вопрос решился сам собой, старичок, извиняясь и откланиваясь, попятился к дверце с надписью МЖ, и я с радостью вернулась к просмотру.

По коридору то и дело слонялись странные личности, то ли актёры в костюмах, то ли просто сумасшедшие… Но оказалось, что это – официанты, и не более того.

Но ведь такое место должно было быть странным!? Непременно, должно было быть!

От сильного запаха кофе в крошечной кофейне, расположенной прямо в музее, меня затошнило. Я посмотрела на цены, ахнула и поспешила спуститься во двор, но перед этим всё же успела положить свою гвоздику на лавочку рядом с Булгаковым.

Всё в этом музее было не совсем так, как я себе напридумывала. Хотелось мистики, а вышла, и кроме назойливого старичка ничего не запомнила и не удивилась ничему. Обидно!

В животе забулькало, но я решила, что сначала должна добить экскурсию до конца, и пошла на Патриаршие пруды…

Пошёл дождь. Всё сильнее и сильнее. Я поспешила раскрыть зонт, но тут я увидела их…

Они стояли у самого пруда, тесно прижавшись друг к другу, и словно все стихии: дождь и холодный ветер собрались вокруг них и затеяли бешеную пляску. Как нечисть возле святой земли.

И так они и эдак, а этим двоим – всё равно, не взять их ничем, как заговорённые. Обнимаются и целуются на глазах у изумлённого колючего дождя и пронизывающего ветра, до дрожи, до посиневших губ. Она что-то шептала ему и улыбалась, и он ей в ответ. Тихо, ласково, не отрывая от неё взгляда.

Одежда этих двоих тоже была необычной, словно они сошли со старинного полотна. Длинное синее платье до пят на ней и изящный камзол на нём, словно они собрались на бал во дворец, но вынуждены были остановиться здесь, у холодного чёрного пруда. Но зачем? Может, кино снимают? А где тогда съёмочная группа, камеры, свет?