Татьяна Шульгина - Право первой ночи(СИ) Страница 6

  -- И прошу, оставь этот подобострастный тон, - Мадлена нахмурилась.

  -- Я простая крестьянка и никогда не общалась с благородными дамами вот так запросто.

  -- Простая крестьянка, говоришь? - Мадлена загадочно улыбнулась. - Ты не очень напоминаешь крестьянку, манеры, речь. Я разбираюсь в людях, поэтому прошу тебя, перестань недооценивать себя, - дама поправила свою безукоризненную прическу и встала.

  В это время в зал вошла баронесса. Она окинула Николь небрежным взглядом и поздоровалась с ее новой знакомой.

  -- Вас не было за завтраком, нас не представили. Я дочь графа де Лоратимуа, родного брата графини Лилиан, матери Джона и Кристиана, - Мэри сделала реверанс.

  -- Мадлена Роутмонд. Но, насколько мне известно, графиня не была матерью Кристиана Яновского, - дама говорила вежливо, но с вызовом.

  -- Не знала, что вы настолько осведомлены. Должно быть, граф очень вам доверяет, если рассказал об этом неприятном факте. Моя тетушка, светлая ей память, действительно не родная мать Кристиана, но она любила его больше, чем Джонатана. В то время как родная мать, которую он даже не видел, бросила его на руках безутешного отца.

  -- Я не сомневаюсь, что графиня была образцовой матерью, - Мадлена сдержано улыбнулась и сменила тему. - Баронесса, думаю, вы уже знакомы с миссис Лог?

  -- Конечно, имела честь за завтраком. Как вам погода? - Мэри отвернулась от девушки и посмотрела в окно.

  -- Она теперь будет жить с нами, - продолжала Мадлена. - Я называю ее своей подругой.

  -- Да, брат нанял ее как гувернантку. Мисс Олсон уже уведомила ее. Но есть ли смысл водить дружбу с прислугой? - спросила Мэри, плохо скрывая возмущение.

  -- Я лишь даю вам совет. Думаю, Кристиан не стал бы вводить в дом недостойного человека, - заметила Мадлена.

  -- Что ж, от него можно ожидать чего угодно, - Мэри только поморщилась - Не мудрено, дурное семя.

  С этими словами она вышла, оставив собеседниц.

  -- Что за родственники у графа, просто нет слов?! - Мадлена улыбнулась Николь. Та лишь недоумевала, что мог значить весь этот разговор?

  Глава четвертая

  Николь отвели просторную и светлую комнату, выходящую окнами в сад. Убранство ее указывало на то, что в ней помещали знатных гостей. Массивная и вместе с тем изящная мебель из редкого черного дуба, растущего в дальних лесах на западе, расшитый золотом и серебром полог над огромной кроватью, большое зеркало в золотой раме - все дышало роскошью и стариной. Над камином висел портрет прекрасной молодой женщины с длинными черными волосами, сидящей на кровати, той самой, что стояла позади Николь. Женщина улыбалась и в какой-то момент она показалась Николь знакомой, у нее были красивые темно-карие глаза, слегка суженные миндалевидной формы, что было необычно для жителей Вандершира. Николь всматривалась в портрет, и все больше он ей казался знакомым, она не могла отвести взгляда от этих черных глаз. И вдруг ее осенило, это были глаза Кристиана. Значит, это и есть его настоящая мать, о которой так непочтительно отзывалась баронесса. И эта комната когда-то принадлежала ей.

  Из спальной выходила дверь в гардероб, помещение слишком маленькое, чтоб быть комнатой, но достаточно просторное, чтоб вместить десятки нарядов. Николь узнала его, потому что тут она утром брала одежду. Выбрав простое шелковое платье, если так можно было сказать об изысканной одежде, висящей на вешалках, она вернулась в спальную. В прекрасном голубом наряде матери Кристиана Николь совсем растерялась. Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Перед ней стояла совсем молоденькая девушка с золотистыми вьющимися волосами и голубыми глазами. Оттенок платья придавал им глубокий синий цвет. Ткань была старой и пролежала в шкафу, наверное, не один десяток лет, но как только девушка надела его, оно будто бы ожило. Облегло фигуру, словно было сшито только вчера по специально снятым меркам и придало коже мягкий естественный оттенок. Атласная вышивка переливалась на солнце.

  Николь уже успела отметить, что эти наряды совершенно не похожи на обычные платья, к каким она привыкла. Светло-зеленое, которое она получила от миссис Доу, тоже оказалось ей впору, хотя она могла поклясться, что впервые надев его чувствовала некоторое неудобство.

  Отражение в зеркале абсолютно отличалось от портрета, и Николь понадеялась, что никто не заметит чужое платье. Она твердо пообещала себе завтра же сходить в деревню за своими вещами, ходить в роскошных, но чужих ей было неприятно. А их странные свойства вовсе пугали.

  За ужином собрались все жители замка и гости. На Николь опять никто не обращал внимания, но отношение к ней явно переменилось. Слуги теперь были с ней почтительны как с госпожой и сами господа не воротили от нее нос. Николь улыбнулась новой подруге, сидящей рядом с графом, считая, что именно ей обязана этим. Хозяин замка и в этот раз не заговаривал с ней и даже не смотрел в ее сторону.

  -- Как вам фазаны? - услышала она голос Джонатана.

  -- Замечательные, - Николь поблагодарила его и сделала большой глоток вина.

  -- Не переживайте, хоть я тоже Яновский, они принимают меня не лучше чем вас, - сказал он шепотом.

  -- Но почему? - девушка была искренне удивлена.

  -- Я бедный родственник, а таких не почитают.

  -- Я думала, вы как брат графа должны пользоваться уважением.

  -- Только не у них, - Джонатан окинул взглядом сидящих за столом. - Хотя не все так печально, брат был так добр, что оплатил мою учебу в Итилиане.

  Джонатан говорил с иронией, которую Николь приняла за горечь от несправедливости судьбы.

  -- Не хотите после ужина прогуляться? - продолжал он, сменив неприятную тему.

  -- Конечно, если вы желаете. А когда мы начнем занятия с детьми? - Николь украдкой взглянула на графа. Он шептался о чем-то с мисс Роутмонд, не обращая никакого внимания на крестьянку, вырванную им из привычной жизни ради развлечения.

  -- Думаю, завтра вполне можно будет начать. Хотя в этом доме развлечения на первом месте и детей сложно заставить сосредоточиться на грамоте и каллиграфии, - ответил Джонатан. - Вот, например, в конце месяца будет бал.

  -- Где? - Николь думала совсем о другом и слушала вполуха.

  -- У нас, в этом замке, - он улыбнулся искреннему восторгу собеседницы.

  -- Как?! Бал тут? И я смогу его увидеть? - Николь часто представляла себя на балу в дорогом платье, кружащейся под звуки оркестра с красивым молодым человеком. Но увидеть настоящий бал своими глазами, казалось ей таким же нереальным, как и побывать на нем. Николь попыталась представить этот день: дамы в прекрасных нарядах, богатые вельможи, музыка, изысканные угощения. Она больше не слышала слов Джона, а мечтательно смотрела в будущее. Николь только один раз видела дорогие кареты, проезжающие на бал к графу Яновскому мимо деревни, когда прямую дорогу завалило после бури. Это было самое замечательное зрелище в жизни всех обитателей деревни. Роскошные экипажи в сопровождении напыщенных лакеев, которые освещали дорогу факелами, запах дорогих духов и звонкий смех дам.