Маленькая волшебница 2. Наследники (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна Страница 60

— Я понимаю, — выдохнул Ромул.

И Мален, наконец, ушел, оставив молодого императора со стражей и десятком не опрошенных советников. Среди них был и адмирал Будиви, решивший подойти последним, попросить прощения, покаяться, повиниться, предложить свою помощь и, возможно, что-то взамен выторговать.

Ромулу ведь нужны союзники. С одной стражей и мертвым папашей далеко не уедешь. А в деле заключения союзов кто первый, у того больше свобода маневра. Тем, кто придет после придется подстраиваться подо что-то уже существующее. В этом адмирал был уверен.

А Ромул был уверен, что выслушав последнего советника, встанет с проклятого кресла, отправится в сад, немного подышит чистым воздухом, а потом пойдет к Гальшану со-Яруна. Настроение как раз подходящее для разговора с ним. Бодрое такое настроение и при этом паршивее некуда. С таким настроением — или в драку, или на переговоры со старыми лисами. Потому что если не сотворить чего-то подобного, пострадать могут совсем уж невиновные люди. Например, глупые невесты, решившие не вовремя покрасоваться перед самым завидным женихом империи.

У Малена настроение было гораздо лучше, чем у Ромула. Да и советники, возомнившие, что могут что-то требовать от императора без всяких на то причин, были сущими детьми, по сравнению с вымершими акулами, всего год назад вольготно плававшими в дворцовых интригах. Остался от этих акул один со-Яруна, да и тот возжелал о чем-то договориться.

Малену гораздо интереснее со-Яруны и его желаний был человек, не оставлявший попыток его вызвать. И так называемый сын. И то, почему он себя таковым возомнил.

Место, куда Малена призывали, оказалось обыкновенной гостевой комнатой. Причем, не лучшей. Из тех, где жильцы менялись чуть ли не ежедневно.

В комнате завесили окна темной, тяжелой тканью. Сдвинули кровать в угол. Убрали с пола ковер и изрисовали темные лакированные доски какими-то дивными символами, среди которых прятался обыкновенный призывной круг.

Мален, глядя на эти художества, едва не расхохотался. Похоже, любители вызывать духов нашли где-то древний, страшный и очень сильный ритуал. И поспешили найденным воспользоваться. А теперь ждут обещанного результата, хотя ничего дополнительные завитушки, линии и геометрические фигуры не дают.

У кого-то, видимо, было такое вот чувство юмора.

Мален немного постоял в призывном круге невидимкой, размышляя о том, а не выйти ли из него и не появиться за спиной вон того типа в черном. Еще и можно громко крикнуть, а потом, когда несчастный от неожиданности запрыгнет на свои художества, еще и расхохотаться, обещая всяческие несчастья.

В том, что рисовал дивные символы именно этот человек, Мален ни капельки не сомневался. Он был магом. Нет, вызвать духа при должном желании может кто угодно, просто воспользовавшись накопителями или амулетами. Но дело возвращения в мир древних и страшных ритуалов без магов обходится редко. Причем, маги всегда не шибко сильные, частенько недоучки, а бывает — вообще самоучки, мнящие себя гениями.

Маг, одевшийся во все черное, Малену был незнаком. Немолод, худое, длинноносое, с выпирающими скулами лицо казалось болезненно бледным. А жидкая бороденка только усугубляла впечатление. Казалось, жизнь маг в себе держит силой воли, а так бы она давно упорхнула.

Второй человек, ждавший появления Малена, был полноват, краснонос и обладал недобрым взглядом. Он одинаково недобро смотрел на мага, на стены, на пустующий ритуальный рисунок, на летавшую по комнате муху, на темные занавеси, на горевшую на столике свечу. В общем, очень странный человек.

Третьим был мальчишка. Из тех, что еще бриться не начали, но уже возомнили себя сильными мужчинами. Он стоял гордо и прямо, держался за потертую рукоять меча, видимо, семейную ценность и раритет. На мир он смотрел с вызовом и нетерпением. Мальчишке нужны были подвиги. А он тут вынужден ждать какое-то привидение.

— Любопытно, — сказал Мален и, наконец, стал видимым. — А самое любопытное в этой ситуации то, что я никого из вас вообще не знаю.

Маг быстро-быстро забормотал и зашевелил пальцами. Из необработанного кусочка бирюзы, лежащего в одном из дополнительных квадратов, стала разворачиваться стандартная ловушка на призраков. Мален на это дело смотрел с большим интересом и не шевелился. Причинить ему какой-либо вред эта штука не смогла бы в любом случае. Потому что он изначально привязан к ловушке раз в сто мощнее. А тут еще и камень поставили не в центре призывного круга, а в стороне от него, так что открывалась ловушка там, где никакого призрака не было.

— Говорите что вам надо, у меня дела, — недовольно сказал Мален, когда ловушка ожидаемо схлопнулась, так никого и не поймав.

Маг забормотал что-то странное, подошел к камню и аккуратно, ногой, пододвинул его поближе к духу.

— Все равно не достанет, — сказал Мален. — Да и я отойти могу. Или уйти. Говорите, что вам надо.

Маг печально вздохнул, пожал плечами и ушел к кровати, на которую сел с таким видом, словно собрался прямо там умереть.

Красноносый мужчина окинул мага злобным взглядом, потом ткнул локтем в бок мальчишку.

— Мне приснился сон, — гордо сказал пацан, сообразив, что пришла его пора начинать представление и веселить мертвого императора.

— Раз за вас, — сказал Мален и признался: — Мне тоже сны иногда снятся.

— Мне вещий сон приснился! — рявкнул мальчишка. — Ко мне пришли боги, сказали, что я ваш бастард и что только я смогу спасти империю!

Мален хмыкнул.

Мальчишка явно верил в то, что говорил. И красноносый мужик верил. Даже маг верил, вон как вытянул шею, прислушиваясь.

— Точно бастард? — спросил на всякий случай.

— Ну… — замялся мальчишка. — Сказали, что кровь взывает и зовет, и повелевает отправляться на запад с мечом, потому что только так можно спасти то, что должно быть спасено.

— Так… — мрачно сказал Мален.

Мальчишка не лгал. Маг смотрел с такой надеждой, словно Мален должен был броситься к сновидцу с распростертыми объятьями, всплакнуть и признать в нем единственного настоящего наследника.

— Очень любопытно. На запад, значит. С мечом… А ну, покажи меч.

Мальчишка посмотрел на красноносого, но тот только пожал плечами. Поэтому решение пацану пришлось принимать самостоятельно. Он немного посопел, тяжко вздохнул и вытащил меч из ножен. Приметный такой меч. Мален даже знал, кому он принадлежал почти столение назад.

— Ага, так вот куда он делся, — сказал обрадовано. — Я так понимаю, ты единственный его потомок… потомок того человека, которому принадлежал этот меч. И да, тебе надо на запад, на Драконий Хретет. Расскажешь там о своем сне¸ постоишь над камнем и тебе объяснят, как спасать империю дальше.

— Но… — вскинулся красноносый.

— Этот мальчик ваш племянник, да? — спросил Мален.

— Единственный, — мрачно сказал красноносый и представился: — Я Кодуш бол-Меньяса. И я бы не поверил в эти дурацкие сны, если бы Евиля не начала какая-то сила буквально выталкивать из дома.

— Это не непонятная сила. Это магический дар. Он проявляется во втором-третьем поколении… — задумчиво сказа Мален. — И вам нужно на Драконий Хребет. Срочно. Потому что если она начинает рваться наружу…

— Кто она? — спросил Кодуш.

— Сила. Магический дар, необычный. Проклятье, как он вообще оказался в ваших краях?

Кодуш понял, что спрашивалось о владельце меча, жившем почти столетие назад, нахмурился и признался:

— Морем принесло. А эта дуреха, прабабка Евиля, подобрала, выходила, влюбилась и вышла замуж. Он не помнил ничего о себе, а она была старой девой, купчихой, унаследовавшей дело отца, но так и не нашедшей себе среди купцов мужа, которому смогла бы доверить это дело. А находка ей чем-то понравился. Да и хороший он мужик был, сильный и в военном деле понимал. Пиратское гнездо разогнал. А мой брат женился на его внучке и вот… — Мужчина указал на задумчивого племянника. — Даже подумали, может то действительно был пропавший по тем временам принц? Хотя старая Верда говорила, что принц пропал двумя годами ранее. В то, что мать этого оболтуса согрешила с проезжавшим мимо императором, верилось меньше.