Сделка с профессором (СИ) - Краншевская Полина Страница 60

Он встал в центр площадки, ввел нужные координаты и, одновременно нажав на три красных кристалла, активировал артефакт, по форме напоминавший квадратную коробочку размером с ладонь. Вокруг вспыхнуло серебристое сияние, и через мгновение он уже стоял на ухоженной лужайке перед особняком старого друга, и только легкое головокружение говорило о том, что состоялся перенос. Расстояние от Академии до центра Глимбера было не такое уж значительное, поэтому неприятные ощущения почти не чувствовались. Если бы речь шла о перемещении из одной провинции империи в другую, то неудобства могло быть в разы больше.

Степенный, седеющий медин Крат, дворецкий Вилмора, встретил Эдмана на пороге дома и проводил в гостиную.

– Хозяина еще нет, – предупредил он. – Но дайна Селеста у себя в будуаре. Уверен, она будет рада составить вам компанию.

– Я бы предпочел дождаться максиса Иксли в одиночестве, – отозвался Эдман, снедаемый тревогой.

– Как вам будет угодно, – с поклоном ответил дворецкий. – Но я все же вынужден сообщить дайне о вашем приходе.

– Разумеется, – кивнул Эдман, усаживаясь в удобное кресло перед зажженным камином и вовсе не горя желанием видеть Селесту Грей.

Гостиная в особняке друга поражала роскошью и достатком. Мраморные полы устилал светлый ковер, сотканный умельцами с Южного материка, на стенах красовались гобелены в золоченых рамах, с потолка свисала огромная хрустальная люстра-артефакт, мягкая мебель, буфет и столик составляли единый гарнитур и явно стоили целое состояние.

Эдман привык к простоте и строгости в обиходе, поэтому в его имении не было места пустой трате денег на дорогие интерьеры. Но Вилмор, как только занял пост главы департамента внутренней безопасности и приобрел этот дом, вложил немалые средства в обустройство своего «фамильного гнезда» – как он в шутку называл особняк. Ведь его род был беден и не владел имением, передающимся по наследству.

Происшествие в закрытой школе не давало Эдману покоя, и ему не терпелось узнать подробности, а главное – имя погибшей адептки. И он менее всего был расположен вести светскую беседу о ничего незначащих событиях столичного общества с дайной. По правде говоря, он с трудом ее переносил, уж слишком невзрачной и молчаливой была Селеста. Глядя на нее, Эдман частенько гадал, почему же Вилмор выбрал именно ее среди сотен других гораздо более привлекательных девушек.

– Добрый вечер, максис Джентес, – услышал он шелестящий, словно высокая некошеная трава на ветру, голос дайны и обернулся.

В дверях стояла среднего роста молодая женщина в бледно-сером закрытом платье. Негустые русые волосы она собрала в аккуратный пучок на затылке. Ее светлые глаза и тонкие губы не выражали никаких эмоций.

«Всесильный Эльвин, – подумал Эдман с раздражением, – ходит словно бесплотный дух! Я даже не услышал, как она вошла».

– Господин Иксли скоро будет. Он написал, чтобы я ждала его к ужину. Вы составите нам компанию?

– Добрый вечер, дайна Грей. – Он поднялся, отвесил короткий поклон и снова занял кресло. – Да, я еще не ужинал.

– Прекрасно, – сказала она безразличным тоном, хотя Эдман догадывался о ее неприязни к нему. – Я распоряжусь, чтобы в столовой поставили еще один прибор.«Ведет себя, как хозяйка дома, – с досадой заметил он. – Придется ждать до конца трапезы. При ней я и словом не смогу обмолвиться с Вилмором».

Иксли вошел в гостиную ровно в восемь часов и с порога сказал:

– Эдман, приветствую! Рад, что ты сам нашел время и навестил меня. Видел мое письмо? Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

– Именно поэтому я здесь. – Эдман поднялся и пожал другу руку. – Как только получил послание, сразу сюда. Что там стряслось?

На пороге появилась дайна.

– Добрый вечер, господин Иксли. Ужин готов. Прикажете подавать сейчас или позже?

– Добрый вечер, Селеста, – тепло улыбнулся ей Вилмор, и ямочки заиграли на его щеках. – Пусть подают. Я ужасно голоден. Ты не против, Эд? Давай ненадолго отложим дела.

– Хорошо, – отозвался Эдман и пошел за другом и его дайной в столовую.

Пока проходили по коридору, он заметил, как Вилмор о чем-то тихо спросил Селесту, и та прошептала ему короткий ответ. Они обменялись понимающими взглядами и дальше проследовали в молчании.

«А с ним она ведет себя более расковано, – заметил он. – И они явно отлично ладят».

За ужином Селеста поддерживала непринужденную беседу на общие темы, вовлекая в нее то гостя, то хозяина дома. Эдман подивился тому, как у нее получалось вести себя настолько отстраненно-вежливо, хотя она прекрасно видела, как ему не терпелось переговорить с другом наедине.

Когда ужин подошел к концу, Вилмор сказал:

– Селеста, спасибо, все было чудесно. Ступай наверх, я зайду к тебе чуть позже.

Дайна поднялась из-за стола и обратилась к Эдману:

– Всего доброго, максис Джентес. Рада была повидаться.

– До свидания, дайна Грей.

Она вышла из столовой с непроницаемым лицом, и Эдман так и не понял, что она на самом деле думает о его внезапном визите.

– Давай вернемся в гостиную, – предложил Вилмор. – Там нам будет удобнее.

Они расположились у камина, и хозяин дома приказал лакею подать бокал коньяка. Когда расторопный слуга выполнил его распоряжение, Вилмор, отпив небольшой глоток и глядя на ласкающие поленья рыжие языки огня, сказал:

– В Камелии одна из учениц упала с башни и разбилась о камни. Я написал тебе, поскольку ты там преподавал и мог заметить что-нибудь подозрительное в отношении нее.

Неконтролируемый сильнейший спазм сжал Эдману горло, и он через силу выговорил:

– Кто?

Вилмор покосился на него, уловив странное изменение голоса, но не стал задавать лишних вопросов.

– Беатрис Сонар. Лучшая выпускница этого года. Она на финальном испытании получила высший балл и заключила самый дорогостоящий контракт за все время существования школы.

Как только Эдман услышал имя, он уже не мог больше ничего воспринимать. В его голове пульсировало воспоминание об огромных серых глазах Сонар, смотрящих на него со страхом и удивлением в тот последний день, когда он сорвался и накинулся на нее.

– Как это произошло? – услышал он собственный голос и подивился тому, как непривычно и скрипуче он звучит, будто мельничное колесо заржавело от долгого простоя и теперь не в состоянии сразу вернуться к привычной работе.

– Обитательницы школы твердят, что адептка в последнее время постоянно плохо себя чувствовала и принимала укрепляющие зелья. Местная лекарка предположила, что девушка не рассчитала дозу, приняла лишнее, и у нее возникло резкое головокружение. Вот она и выпала из окна.

– Где это случилось? Как бонна могла допустить такое? Что показал анализ тела? – Эдман задавал вопросы один за другим, пытаясь осознать произошедшее.

– Тело нашли под восточной башней, – принялся пояснять Вилмор, все с большим подозрением косясь на друга. – Адептка отпросилась у бонны в лазарет. Обещала быстро вернуться, но задержалась. Воспитательница начала переживать. Отправила на ее поиски других девушек, те не смогли найти Сонар, и тогда в школе поднялась тревога. Охранники обыскали все постройки, а утром принялись за окрестности и обнаружили труп.

  Эдман не мог поверить в услышанное, ему казалось, что это с какой-то другой ученицей случилась беда, но только не с Беатрис.

– Я хочу увидеть тело, – твердо произнес он, решив лично убедиться в реальности произошедшего.

Вилмор не выдержал и спросил:

– Что с тобой? Выглядишь так, будто я сообщил тебе о смерти близкой родственницы. У тебя что-то с ней было?

У Эдмана снова сдавило горло, но он пересилил себя и сказал:

– Ничего, о чем ты мог подумать. Ты же знаешь, я не стал бы увлекаться лоункой. Но Сонар была лучшей ученицей в классе. Она прекрасно владела своей маной, отлично знала материал и помогала мне на практических. Все же моя специализация – боевая магия, а не манология. И я не могу поверить, что она погибла по неосторожности. Если бы ты был с ней знаком, то понял, о чем я. Она одна из самых ответственных и собранных девушек, что я когда-либо встречал.