Грозы и звёзды - Оливия Вильденштейн Страница 60

— Как это мило с твоей стороны приготовить мне обед, Лиам. А что будете есть вы двое?

Ему удалось поддеть вилкой немного макарон, прежде чем Лиам отодвинул от него миску.

— Я поставлю ещё одну кастрюлю, Лукас, но дамы вперёд.

— Всё в порядке. Я могу подождать.

Я встала и наклонилась, чтобы поднять Шторма.

Лукас проглотил свои макароны.

— Я просто пошутил, хотя я, вероятно, смог бы съесть целую пачку. Денёк выдался трудным.

Я усадила Шторма в высокий стульчик, а затем села рядом с ним. Пока Лиам ставил ещё одну кастрюлю на плиту, я разложила по мискам первую порцию макарон.

— Ты, правда, поругался со своей девушкой, или придумал всё это, чтобы никто ничего не заподозрил из-за твоего продолжительного пребывания в Бивер-Крике?

— К сожалению, это правда.

Он развалился на стуле, перекладины которого скрипнули.

Несмотря на то, что я не испытала радости из-за их ссоры, я была рада, что он не соврал.

— Несс отдала ей письмо?

— Ага.

— И?

— Она написала мне электронное письмо, в котором спрашивала, не наглотался ли я оленьего помёта.

Он улыбнулся.

— Вот дерьмо. Жалко.

— Ты шутишь, Кникнак? Это первый раз, когда она вообще ответила. Благодаря тебе, мой член на шаг ближе к своему освобождению.

Лиам фыркнул.

— Так как прошла ночь?

Лукас указал на меня, затем на Лиама, и поиграл бровями.

Мой подбородок начало заливать краской, но это не стерло улыбки с моего лица. Я начала разрезать макароны для Шторма на мелкие кусочки и, сосредоточившись на этом занятии, ответила:

— Бывало и лучше.

Лукас засмеялся.

— О-о, серьёзно?

Лиам откинулся на своем стуле.

— С Грантом?

Несмотря на то, что секс с Грантом никогда не был плохим, Лиам определенно хорошо разбирался в анатомии женщин.

Шторм ударил по своему пластиковому подносу, требуя ещё макарон. Несмотря на то, что родители, скорее всего, накормили его обедом из трёх блюд, я решила удовлетворить его аппетит. Тем более что было уже почти четыре часа.

Лиам поиграл со своей вилкой, сделав из неё качели.

— Значит, нам придётся повторить.

Моё сердце на мгновение замерло. Постаравшись, чтобы мой голос прозвучал не слишком воодушевленно, я сказала:

— Это против правил секса на одну ночь.

— Хорошо, что я могу менять правила стаи.

— Но концепцию секса на одну ночь придумали люди.

— Тогда я провозглашаю новое правило для стаи, согласно которому, секс на одну ночь может считаться таковым, если имел место как минимум две ночи подряд.

Посмеиваясь, Лукас продолжил поглощать свою еду.

— У вас тут и обед, и зрелища.

— У меня сотрясение.

Я не пыталась казаться неприступной, но мне захотелось показать ему, что я не такая уж доступная. Ни один волк не захотел бы, чтобы его добыча легла на землю и потребовала, чтобы её съели.

Хотя…

Что за грязные мысли! Рядом с тобой ребенок и лучший друг Лиама.

— Значит, когда у тебя не будет сотрясения.

— Я подумаю.

— Вот дерьмо-о-о, — протянул Лукас.

Лиам ещё сильнее откинулся на спинку стула, но не потому, что был побеждён. Нет. Затем он так резко подался вперёд, что его колени ударились о мои. Я не сдвинула колени в сторону, потому что мне нравилось, когда он касался меня, пусть это были всего лишь его колени.

Шторм ударил по своему подносу, и Лукас повторил за ним его действие.

— Ты прав, Малютка Разрушитель. Где, чёрт возьми, наши макароны?

— Размокают в кастрюле, — Лиам кивнул головой в сторону кухни, и Лукас встал.

«Если тебе это неинтересно, я отменю своё предложение».

— Не отменяй его, — сказала я, положив ещё немного порезанных макарон перед его сыном.

И хотя я не думала, что Лиам воспринял моё нежелание серьёзно, мой ответ разгладил складки над его носом и заставил его тёмные глаза посветлеть. Не говоря уже о том, что его желание повторить говорило о том, что ему понравилась прошлая ночь, в противном случае он не стал бы предлагать. Вероятно, всё дело было в том, что я его укусила, а не в том, какой умелой я была в постели. Но мне было неважно, по какой причине он всё ещё хотел меня.

Когда Лукас перенёс дымящуюся кастрюлю на стол, раздался стук в дверь. Лиам выпрямился, и дверь распахнулась.

Внутрь ворвались Эйделин вместе с Нэшем и Ноланом.

— Мы были в «Запруде» и обо всём узнали.

Её голубые глаза были покрасневшими и светились так, словно она была в волчьем обличье.

Она опустилась на свободный стул и притянула моего брата на стул рядом с собой.

Нолан облокотился о кухонную столешницу, скрестив руки, в то время как его брат близнец уставился на Лиама. Всё его тело было напряжено.

— Лори должна заплатить за это. Она должна умереть.

ГЛАВА 32

Я подавилась макаронами и закашлялась, затем схватила стакан с водой и запила застрявший в горле кусок теста.

— Бейя попросила, чтобы её укусили, Нэш.

Нолан приподнял свою коричневую бровь.

— Ты защищаешь Лори?

— Да. Как ты вообще можешь предлагать Лиаму убить её?

— Она может создавать полуволков, Ник! — сказал Нэш. — Это опасно для людей.

— Она никогда не делала этого раньше.

— Дай угадаю… Она сказала тебе, что сделала это впервые?

— Нет. Нэйт сказал мне. Я верю Нэйту. И тебе тоже следует.

Нолан ещё крепче переплёл свои руки.

— У нашего брата была связь с Лори. Он говорил тебе об этом?

Я посмотрела на Лиама в надежде, что его мысли не совпадали с тем, что думали мои братья.

— Не говорил, но я уже в курсе.

— Он определенно пытается её защитить, — настаивал Нэш.

Эйдс обхватила рукой запястье Нэша.

— Лори фактически убила Бейю. Почему ты её защищаешь?

— Потому что Бейя шантажом заставила её сделать это.

Нэш фыркнул.

— Тебе это тоже Нэйт рассказал?

— Что если так?

Меня охватил гнев.

— Вы предлагаете стереть человека с лица земли, потому что боитесь, что он может совершить преступление.

— Может? — Нолан ещё сильнее сцепил руки. — Лори уже совершила преступление.

Я откинула волосы назад.

— Что случилось с твоей головой? — ахнула Эйдс.

— Я ей ударилась.

— Ты ей ударилась? — повторил Нэш.

Нолан оттолкнулся от столешницы и подошёл ко мне.

— Обо что?

Я опустила глаза.

— Это неважно.

— О ружьё, — сказал Лиам.

Я бросила на него сердитый взгляд. Ему, правда, надо было сейчас об этом рассказывать? Мои братья и так уже жаждали чьей-то крови. Теперь они могли начать жаждать крови уже двоих людей.

Нолан застыл.

— Ружьё?

— Да, ружьё. Не могли бы мы прямо сейчас