Жена опального лорда - Татьяна Рябинина Страница 60

Глава 32

Глава 32

Прошло три дня. Келлина я не видела ни разу. Начались дожди, Эйвин простудился, лежал в постели, капризничал и без конца ныл, желая знать, когда приедет папа.

Папа очень занят в королевском дворце, терпеливо отвечала я. Хотя мне и самой было интересно. То есть он наверняка по-прежнему возвращался поздно вечером и уезжал рано утром, но я даже не спрашивала об этом у слуг.

А может, и не возвращался? Может, нашел себе какую-нибудь пригожую вдовушку без комплексов и ночевал у нее? Ну а что, мужчина молодой, столько времени без интима, а тут еще такая зараза рядом, которая вроде бы и жена, но…

В конце концов я не выдержала и снова отправила Весту узнать, приехал ли лорд.

- Нет, госпожа, - вернувшись, она покачала головой. – Теренс сказал, что еще нет. Простите мою дерзость, я хотела спросить…

- Высшие силы, Веста, - поморщилась я, - если ты хочешь знать, спим ли мы вместе, то нет. Это брак по договоренности. Можно подумать, тебе еще не сказали. Ты же белье в стирку носишь, а прачки знают все. Даже больше, чем домашний лекарь.

- Простите, - повторила она, покраснев.

Полночи я вертелась в постели, умирая от злости и ревности. Причем злость была как на Келлина, так и на себя, и трудно сказать, на кого больше.

Ну вот правда, зачем включила боевого дикобраза, как в первый раз, так и во второй? Что кому доказала? И кому стало лучше? Чтобы выкинуть на стол свой джокер из рукава – девственность, - нужно для начала получить такую возможность. А я дважды отпихнула ее, продемонстрировав не какую-то там мифическую девическую гордость, а дурной гонор.

Смахивало на то, что снова пришла очередь цапли идти к журавлю, но не понадобилось. Утром мне передали, что в полдень нас ждет король.

- Лорд просил не опаздывать, - лицо Теренса, как обычно, было непроницаемым, словно бетонный саркофаг. – Он встретит вас во дворце. Карета будет готова через час.

К счастью, накануне Мелифран привез первые платья, и это была хорошая возможность выгулять одно из них. Пакуя меня в него, Веста волновалась так, словно сама отправлялась на аудиенцию к королю. Я же больше думала о том, как встречусь с Келлином.

По пути во дворец навалилось дежавю. Вот так же, одна, я ехала туда впервые. Только тогда был вечер. И лето еще не катилось стремительно к концу. Но мы точно так же злились друг на друга.

Нет, не точно так же. Иначе. С тех пор все стало гораздо сложнее.

На этот раз Келлин встретил не в холле, а на крыльце. Церемонно, не глядя на меня и не говоря ни слова, подал руку, и мы пошли по коридорам к малой приемной, где король проводил личные встречи. Ощущение было такое, что левая рука, а с ней и весь левый бок поджариваются на медленном огне. Правая сторона, наоборот, словно замерзла. От разницы температур по всему телу пошла дрожь, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть это.

Аудиенция заняла от силы минут десять – и стоило ради этого тащиться в такую даль? Но ничего не поделаешь, этикет и церемониал. Король цветисто поблагодарил нас за разоблачение скрытого врага, посочувствовал нашим злоключениям, поинтересовался самочувствием, а на прощание задал вопрос, переводя острый, с прищуром, взгляд с одного на другого:

- Хочу спросить, довольны ли вы вашим браком? Получили ли то, на что рассчитывали?

- Да, ваше величество, - нахально ответила я за обоих. – Позвольте выразить нашу благодарность за то, что устроили его.

Келлин промолчал, но ртом, как обычно, дернул. Или у него нервный тик?

- Дойдешь до кареты сама? – спросил он, когда мы вышли.

- Может, мы все-таки поговорим? – не выдержала я.

- У меня важные дела, Лорен. Поговорим вечером.

- Хорошо, - развернувшись резко, насколько позволило жесткое платье с широкой юбкой, я пошла к лестнице. У самой площадки обернулась и увидела, что Келлин смотрит мне вслед.

До ужина я не могла найти себе места. Начинала читать и бросала, бродила по дому. Заглянула к Эйвину, но тот спал. Пыталась придумать первые фразы для разговора, но в голову ничего не лезло. Ноффер со страдальческим видом таскался за мной, хотя наверняка предпочел бы подремать в тепле у камина.

Наконец Теренс объявил, что ужин подан. Я надеялась, что Келлин уже приехал, но в столовой не было никого, кроме слуги. Без аппетита ковыряя рагу из птицы с овощами, я думала о том, что жизнь дала вторую попытку, но мне и здесь удалось все испортить. Как будто мало было косяков Лорен, еще и своих добавила. Вот так, наверно, и Антон сбежал от меня к утконосам и ехиднам, потому что достала.

Келлин вошел внезапно. Кивнул мне, сел, дождался, когда слуга наполнит тарелку и жестом отпустил его. Аппетит пропал окончательно, но я все же запихивала в себя еду, потому что… да, иногда лучше жевать, чем говорить. Особенно когда не знаешь, о чем говорить. Похоже, каждый из нас ждал, что начнет другой.

Я спохватилась, что так и не рассказала об альбоме, но и этого хватило всего лишь на несколько минут. Даже такая важная тема, воистину тема жизни и смерти, как-то потускнела. Мы сидели друг против друга, словно разделенные пуленепробиваемым стеклом. Как на свидании в тюрьме, не хватало только телефонных трубок. А потом, на границе, обозначенной этим самым стеклом, мы вдруг потянулись за одной и той же мистрой.

Эти маленькие круглые булочки, густо посыпанные сверху семечками, подавали к ужину вместо хлеба. Их пекли из муки разных сортов, и, по обычаю, на блюде не должно было быть двух одинаковых. Как мне объяснили, это символизировало разнообразие и насыщенность жизни, поэтому правило соблюдалось неукоснительно. Мне больше всего нравились мистры из темной муки с крупными солеными семенами. На единственную такую нацелился и Келлин, но я решила уступить. Он отказался, мы еще немного попрепирались, потом я взяла мистру, разломила надвое и протянула ему половину.

Наши пальцы соприкоснулись – и стекло со звоном рассыпалось…

***

- Мы были знакомы с детства.

Запустив пальцы в волосы, Келлин смотрел куда-то сквозь тарелку. Мне не очень хотелось слушать о распрекрасной Маэре, но если ему это необходимо