Украсть право первой ночи - Наталья Александровна Сапункова Страница 61

Мариса рассказала про уроки отца Эвола и про странный завет держать эту книгу при себе.

– Как интересно. И как странно, – задумчиво сказала монахиня. – Во всяком случае, будьте осторожны. Здесь есть клеймо фамильной библиотеки графов Финерваутов. И сама книга дорогая, насколько можно судить.

– Насколько дорогая? – удивилась Мариса.

– Конечно, я не знаток. В Гарратене у вас будет возможность прицениться. Даже если не принимать во внимание золото на переплёте, а камни, предположим, стекло – одна эта книга могла бы стать приданым для какой-нибудь благородной девицы. Если не подделка, конечно.

– Вы не шутите? – Мариса отчего-то испугалась, а не обрадовалась.

– Нет, я крайне серьезна, – сестра Кайла вернула книгу. – Спрячьте и не открывайте при посторонних. Лучше заверните в платок.

Мариса кивнула и спрятала книгу в сумочку. Вот же, не было печали! Они и не подумала, что на переплёте может быть золото и… не стекло! Мало ли дешевых побрякушек издали так похожи на золотые!

Помолчав немного, монахиня поинтересовалась:

– Почему вы отказались выходить замуж за Ивина Монтери?

– Вы это знаете? – Мариса вспыхнула.

– Да, на это мне посетовал отец Савер. Странно, казалось бы, устраивать брату такой брак, да?

– Я думаю, что это отец Савер насмехался над нами, – пожала плечами Мариса. – Я не леди и не могу выйти за Ивина.

– Насмехаться не в его правилах, эсса Мариса. Вообще, многие священники с годами отходят от светских условностей. Для отца Савера может быть неважно, что вы простолюдинка, гораздо важнее, что вы стабилизируете скромные колдовские возможности лорда Ивина. Ему так показалось. А это по сути всё, что у Ивина есть -- я про колдовские возможности. Ведь его потянуло к вам даже до того, как он узнал вас более или менее близко, верно? Отец Савер намекал за обедом, но не поняли ни вы, ни Ивин. А ему следовало бы.

Мариса пожала плечами. Кивнула. Сказала:

– Верно. Я уродина, кто спорит. Не знаю, что он во мне нашёл. И… что это значит?

Почему-то душу тоскливо кольнуло. Потянуло его, значит?.. Должно же быть какое-то объяснение, но ей не хотелось гадать, какое.

– Это и значит, что вы сами лучшее для него приданое, – твёрдо сказала сестра Кайла. – Рядом с вами он станет сильным колдуном. Вы можете оказаться лучшей партией для него, чем юная дочь графа, с которой он когда-то был помолвлен. Она, возможно, принесла бы ему графство, а рядом с вами он сам всего добьётся. Так что прекратите скромничать. Вы достойная и равная партия. Не верите? Подумайте над моими словами.

– Это при условии, что отец Савер не ошибся. Что я действительно такая, – тихо заметила Мариса. – И почему же он прямо не сказал?..

Она не поверила, конечно. Верить в такое – это было бы слишком.

– Он и не скажет. И наверняка знать не может. Вы с Ивином решите это сами, – объяснила сестра Кайла. – Не обижайтесь, но сами понимаете, что влюбиться в вас с первого взгляда немного странно. А совпадение сил – это объяснение.

– У меня нет силы, и быть не может, – Мариса прикусила губу. – Меня проверяли.

– Бывает и так, что силы как бы нет, – монахиня взяла вязанье и, морща лоб, принялась считать петли.

У неё стал такой сосредоточенный и хмурый вид, что Мариса не решалась заговорить опять. Некоторое время спустя женщина успокоилась и взглянула на неё с улыбкой:

– Я испугала вас?

– Чем, сестра? – Мариса даже удивилась, – тем, что предложили выйти за лорда Ивина? Нет. Я просто знаю, что никогда не сделаю этого.

– Дело ваше. Но иногда убеждения мало значат и надо действовать по ситуации.

– Сестра, почему вы так много знаете про колдунов, чего не знает даже лорд Ивин? Вы ведь не можете быть колдуньей?

Монахиня опять потемнела лицом, и Мариса уже раскаялась в своём любопытстве, когда та вдруг продолжила разговор:

– Я одаренная, слабая одарённая. Всю мою жизнь об этом и речи не было. А потом случился внезапный всплеск. Мы с матерью были в гостях у моего жениха и его родителей. Вы ведь знаете, дорогая, что раньше благородным людям не позволялось иметь колдовской дар? Если у детей находили дар, его отправляли прочь из семьи, в Цитадель на обучение к колдунам. Такой ребенок терял все кровные и наследственные права.

– Да, сестра, я знаю, – кивнула Мариса. – Но ведь теперь этого нет. Теперь титулованные лорды имеют дар…

– Верно. Первым этот закон ослабил Руат. Там разрешили колдовской дар до определенного уровня для знати. Потом Кандрия. Потом Гринзаль и Лузанна. Грет сдался последним. А вообще, до сих пор принято считать, что колдуны должны служить, а не править. Им всем надо учиться, проходить посвящения, не переступать черту, за которой почти всегда гибель. Быть «диким» колдуном опасно для жизни, дорогая.

Мариса невольно улыбнулась. «Дикий» колдун, надо же! Сестра Кайла заметила и тоже не сдержала улыбки.

– Да, именно так их и называют. Ну вот и всё, собственно. Я проявилась, как одарённая, и наша помолвка была расторгнута, хотя мы с женихом уже успели влюбиться друг в друга. Некоторые семьи и теперь следуют старому обычаю. Для меня это был удар. Граф Корбут, отец лорда Ивина, взял на себя заботу обо мне. После всплеска я три дня провела в обмороке. Меня лечили. В то время в Корбуте целый этаж и половина подвала была отдана ученым колдунам. Но я была пуста, ни грана силы. Я ненадолго обрела силу, с которой даже не могла справляться! Зато переколотила парадный сервиз моей несостоявшейся свекрови, – она горько улыбнулась.

– Мне так жаль, сестра, – вздохнула Мариса.

– Оказалось, что виновник моего несчастья – граф Финерваут, – продолжала монахиня. – Он задумал преступление и осуществил его. Не нынешний, прежний граф. Ингард Раузаг. Но ему помешали. Это была по сути битва двух колдунов. Сила в половине Грета пришла в движение. Поэтому всплеск случился не только у меня, а и у других слабых тоже. Несколько молодых людей погибли. Но граф Ингард поплатился, и жизнью, и семьей, и всё его графство ушло к боковой ветви рода. Граф Фино заслужил свою награду, это надо признать.

Теперь Мариса слушала,