Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина Страница 61

Комментатор не озвучил очевидное продолжение: за четвёртым кругом находится работающий Первый стратег, который не может покинуть свой пост, пока не достроена спасительная полость.

– Если бы не осторожная предусмотрительность Первого стратега, процесс взрыва уже вошёл бы в резонанс, – дрогнувшим голосом произнёс комментатор. – К счастью, заранее развёрнутые защитные системы из пяти кругов дают созвездию Иллея шанс на выживание.

Его слова оборвал горестный стон находящихся рядом с ним в студии: третий круг защиты растворился в прожорливом нутре взбаламученной звезды – покрасневшей от снижения температуры, но не сдавшейся.

Кровь хлынула ручьём из носа и ушей Таши, и она с облегчением нырнула в чёрную, пульсирующую пустоту, не сомневаясь, что дозовётся до своего некроманта, где бы он ни находился. Пусть он сейчас бьётся над задачей спасения галактики в реальном мире – она подождёт его на изнанке миров, будучи максимально близко на случай беды.

И вот она снова в лапах шевелящейся мглы, снова дезориентирована и ощущает на себе мертвенный взгляд, направленный будто бы со всех сторон. Однако на этот раз страха нет – она благодарна пустоте, что та способна мигом донести её до Стейза. Перед ней привычно замерцал туннель, но, бесстрашно двинувшись вперёд, Таша впервые в жизни (или впервые в смерти?) наткнулась на невидимую стену.

– Извини, девочка, твои прогулки в пустоте сейчас не к месту, – набатом прозвучал знакомый старческий голос и перед ней возник силуэт Брилса. – Дай стратегу умереть героем – в современном, скучном и приторно мирном обществе мало кому выпадает такой шанс.

– Вы такой же ненормальный «покойник», как я. Так и подозревала! Всё-таки это вы устроили теракты в туннелях! И со мной тоже – специально искривили туннель, когда Стейз выдернул меня из горящего дома! – выкрикнула Таша.

– Да, с тобой пришлось повозиться мне, иначе твоё появление в мирах Альянса вышло бы слишком преждевременным и не сопровождалось бы нужным эмоциональным накалом. Впрочем, тебе это уже объяснялось. Не пытайся пробиться мимо меня: я давно изучил особенности этой пустоты, которую ты всегда трусливо избегала. Я умею управляться с подпространством, а ты так и не удосужилась этому научиться, прыгая по планетам в тщетных попытках обернуть вспять неисправимое. Воскресай, горе-покойница, найдёшь себе другого некроманта.

И Ташу вышибло в физическое тело с такой силой, что оно вдавилось в упругие стенки медицинской капсулы, в которую её засунул Военный стратег.

Датчики загудели и замигали, в вены впились иглы, впрыскивая лекарства и стимуляторы.

– Не двигайтесь, полежите, – склонились над ней медики.

– Где Оррин? Немедленно сообщите ему, что Брилс – такое же исключение, как я! Он тоже способен управлять пустотой без всяких приборов! – закричала Таша и увидела над собой встревоженное лицо Оррина.

– Я тебя слышу, – заверил он.

– Брилс не даёт мне пройти в туннель и добраться до Стейза! Сделай что-нибудь!!! Что с четвёртым кругом защиты?

– Ещё держится. Пустотная полость скоро стабилизируется, но, согласно расчётам, Стейз вряд ли успеет уйти...

Стиснув зубы, Таша выдернула иглы из вен и выбралась из капсулы. Медики хотели запротестовать, но осеклись под мрачным, полубезумным взглядом бывшей обитательницы закрытого мира. Наверное, их остановила впервые увиденная в глазах разумного существа готовность убивать.

Шаг в пустоту – и глумливая усмешка Брилса, отправляющего её обратно в тело и сознание. Мелькание кадров из двух миров: реального, с белыми лицами медиков и яростными лицами сотрудников Военного стратега, что-то орущих в эфир, и потустороннего, с торжествующей гримасой старика-авгура. Отчаяние и ненависть лавиной нарастали в Таше и взорвались огненной волной при общем крике:

– Н-еееееет!!!

Полный душевной боли многоголосый вопль сработал детонатором, и Таша пушечным ядром пронеслась в глубины мерцающей пустоты мимо призрачного облика своего врага. На неё неожиданно навалилась немыслимая тяжесть, чувства будто выключились, дыхание замерло. Она попробовала вдохнуть – не получилось. Попробовала осмотреться вокруг – и ничего не увидела. Непроглядная чернота, оглушительная тишина, в которой не слышен даже стук собственного сердца.

«Как интересно, – зазвучал прямо в голове голос ненавистного авгура, – впервые вижу прямое перемещение в пустоту в материальном теле. Ты пытаешься дышать здесь? Безнадёжная затея. Ты погибнешь через минуту, если не сумеешь выскочить обратно. Ну, ты не сумеешь».

Чувство звериной ярости Таша утопила на дне души. Авгур не важен, важен Стейз. Раз он не выбрался за пятый круг, то сейчас заживо сгорает в своём убежище, поглощённом взорвавшейся звездой! Он вытащил её из горящего дома – она выдернет его из недр ядерного взрыва. Главное – не пытаться дышать: это бесполезные усилия, заливающие сознание паникой и не дающие никакого результата. Не пытаться что-то рассмотреть в кромешной тьме отсутствующего пространства. Её потусторонняя связь со своим некромантом всегда была вне видимого мира: она безошибочно находила его каким-то внутренним чутьём, её всегда перебрасывало к нему, чаще всего – совершенно бессознательно. Если бы Стейз успел уйти в подпространство, она бы уже его нашла. Итак, он не успел... в соответствии с расчетами, в которых лучшие учёные множества галактик, конечно же, не ошиблись...

Мысли заполошно метались, не мешая Таше всеми фибрами души тянуться к своему некроманту. Она выдернет его из адского пекла! У неё просто не получится НЕ выдернуть! Нить призрачной связи протянулась вне времени и пространства, и Ташу затопило немыслимой болью. Болью, пришедшей извне, – чувствами Стейза.

Жив!!!

Ещё жив...

«Крепчайшая нить эмоциональной связи, за которую можно дёрнуть в оба конца», – всплыло в памяти чьё-то изречение. В оба конца... Не только Стейз тянет её к себе, она может сделать то же самое. Сделать. Прямо сейчас!

Охватило разрывающее душу стремление дотянуться до любимого, укрыть его в своих объятьях, защитить от всех катастроф бесконечной вселенной. Связь между ними натянулась, прозвенела по напряжённым нервам, эхом отдалась в сердце – и рядом с Ташей шевельнулось тяжёлое тело, хрипло задыхаясь с ней в унисон: она чувствовала, как колышется грудь Стейза под её ладонями. Как обжигает ладони его тлеющий комбинезон.

«Материальное существование вне пространства – какая антинаучная и глупая затея, – скучающе протянул Брилс. – Пустота сожрёт вас и превратит в фейерверк фотонов через одиннадцать секунд. Десять. Девять...»

«Помоги!!! – мысленно взмолилась Таша. – Сообщи наши координаты нуль-физикам, кому-нибудь, ты же можешь!»

«Восемь, – насмешливо ответили ей. – О, какие яростные попытки вдохнуть несуществующий воздух и вырваться в где-то существующий, но бесконечно далёкий отсюда материальный мир! Семь».

«Спаси его!!! Только его, если я тебе поперёк горла встала!»

«Этот стратег неудобен: на него трудно воздействовать через чувства. Впрочем, кому я это объясняю, да? Шесть. Твои попытки договориться со мной выглядят смешно. Всё пытаешься опереться на логику и разум? Девочка, в пустоте, где нет ничего материального, кроме насильно насаженного нуль-физиками, только эмоции дают настоящую силу – неужели ты этого еще не поняла? Ладно, Стейз понять не мог – но ты уже могла бы догадаться. Пять и четыре».

Водоворот ненависти к врагу подступил к горлу Таши, затмил сознание тёмной пеленой. На язвительном протяжном «три» её чувства плеснули через край, и глаза неожиданно прозрели, увидев мерцающую, плотную волну, вытянувшуюся огромным кулаком в сторону измывающегося над ними авгура. И сам старик отчётливо проступил во мгле: изумлённо взирающий на несущийся к нему болид и вскидывающий руку в защитном жесте.

«К самым сильным человеческим чувствам относят любовь, вину и ненависть? И вы, кажется, упоминали, что лишь эмоции обладают в пустоте реальной силой? Поздравляю, вы выиграли суперприз!» – злорадно подумала Таша, ощущая всю гигантскую разрушительную мощь своей ненависти. Ту мощь, испущенную её руками, что сейчас убийственным снарядом летела в сторону врага.