Солнце в оковах плюща (СИ) - Вестник Яна Страница 62

− Еще несколько дней лечебного сна и проснется здоровее прежнего. На полное восстановление понадобится время только потому, что сказывается вся усталость, накопившаяся за последнее время. Если бы не рука… – Миер в очередной раз пытался расшевелить меня. – Ты не обязан здесь находится все время.

Я и сам видел, как ей становилось все лучше. Сейчас Ниа выглядела будто спит. Ее покой нарушал только ребенок, недовольный столь длительным отдыхом мамы. Я гладил это юркое пятимесячное чудо, разговаривал с ним, пытаясь немного усмирить. Салдана все время крутилась неподалеку. Уводила Кая, отвлекая от созерцания моей мятой физиономии. А однажды потащила меня в лес. Как повод они с Миером использовали необходимость собрать трав для отвара. Сговорились.

− Можно вопрос? − Я кивнул. Ее расположение поначалу было приятно, но уже начинало надоедать. − Откуда ты знаешь, что будет мальчик? Ведь пол ребенка можно узнать только у сильного лекаря с магическим зрением. Так с чего такая уверенность?

− Оглянись. Кто живет на этом острове?

− Проклятые из твоего рода. Мужчины.

− Вот и ответ.

− Так я думала дочерей не ссылали сюда.

− Нет. В моем роду рождаются только мальчики.

− Оу. Так тут и вправду все наследники за последние двести лет?

− Не совсем. Только отмеченные. И ссылать нас начали немного позднее.

− Я все же не понимаю. Это так жестоко.

− А надевать ошейники нет? − Она стушевалась. Да, на ее родине несправедливость коснулась не сотен, а десятков тысяч человек. − В каждом уголке мира где есть люди, найдется и желающий пойти против человечности. Только там же будет и надежда на освобождение. Если не отчаиваться. Если верить в лучшее.

− Не думала, что услышу от тебя подобное. Эти слова скорее подошли бы Нии. В тебе что-то изменилось.

Я вздохнул. Сам удивился. Каким-то образом эти новые мысли, что вертелись в голове последние дни, сформировались в слова.

− Просто думал над тем, как много человеку порой нужно вынести, совершить, чтобы обрести счастье. И всего за миг можно его потерять. Но все обошлось. Так просто, вопреки всему... Они со мной…

Меня распирало изнутри, а горло сдавило спазмом. Стало трудно дышать. Похоже это момент, о котором говорила Салдана. Разом проснулись все чувства. Словно в первые недели цветны, заиграли красками смешиваясь и перекрывая друг друга. Я остановился, закрыв лицо руками. Глаза наполнились влагой.

− Дыши глубоко. Так исцеляет боль. − Услышал шепот девушки прежде чем остался один.

Я долго бродил по округе, все время возвращаясь к услышанному. И каждый раз находил новый смысл. Для человека, в чьей жизни долгое время боль была верной спутницей, эти слова могли звучать как насмешка. Не знай я Салдану, не будь уверен в ее намерениях, так бы и решил. Но она имела ввиду другое. Ведь после случившегося с Нией я переосмыслил наши отношения. Понял, что многое было некстати. С моей стороны в первую очередь. У меня больше не возникало мысли как-либо ее ограничить или присвоить. Она моя настолько, насколько сама решит, а я буду благодарен за это. Не скажу, что лишиться ее любви было бы просто. Но знай я что она жива и счастлива, даже если не со мной, я возможно пережил бы и это.

Столь поразительное открытие натолкнуло меня на дальнейшие размышления. А что если все что я пережил, все унижения и насилие тоже что-то дали мне? Не зря ведь Ниа говорила бывшим рабам как бесценен их опыт. То, о чем другие могут разве что гадать. То, что других способно сломить. Боль, коснувшаяся моей сути, но не сумевшая обратить ее в тлен. Я посмотрел на свои руки.

− Я запрещаю тебе стыдится. − Сжал кулаки. − Запрещаю сожалеть.

Поднял глаза. Надо же какого восхитительного цвета сегодняшнее небо. А ветер что треплет мои волосы, так мечтает нашептать какой-то секрет. Он летает всюду и слышит многое. Но сегодня слово за мной.

− Я найду свой путь и позову ее с собой. − Вот мой план.

Я спал почти сутки. Проснувшись сделал дела, поел и снова лег. Но на этот раз засыпал долго, слушая размеренное дыхание Нии. В следующее пробуждение меня встретил встревоженный взгляд любимых глаз.

− Прошу, больше так не делай.

− Прости. − Ответила с жалостью разглядывая мое лицо. Похоже я здесь больше смахиваю на больного. − Мне говорили не заниматься магией на эмоциях. Сглупила. Долго я спала?

− Четыре дня. − Выдохнул.

В груди сжалось. Испуг, вина, сожаление. Не мои. Она погладила живот на что тут же получила пинок оттуда. Попыталась поднять правую руку, но кисть безвольно упала на кровать.

− Болит?

− Нет. Ничего ниже локтя не чувствую.

Сказала с досадой. Никаких слез, паники. И все же она сейчас была такой надломленной и уязвимой. Желание отчитывать ее за глупость ушло. Наоборот, мне хотелось приободрить ее, поднять настроение.

− А знаешь, что? Ты сняла барьер.

− Значит мы можем уехать?

− Если хочешь.

− Это хорошая новость. − Она снова обратила внимание на больную руку. − Что сказал Миер? Выгорела?

− Да. – Сглотнул. − Такое… не восстановить. Мне жаль.

− Парадоксально что целители способны избавится от болезни, но не повлиять на потоки магии. От этого все так и страшатся их нарушения.

− Ниа, как ты? Я знаю, что руки очень важны в твоей работе, но без магии она долго не…

− Хм. Придется повозится с накопителем.

Едва открыв глаза, она нашла решение. А мне хотелось смеяться. Лучше ей не знать, что Миер предлагал сделать.

− Было очень больно. А ведь я коснулась маленького кусочка. Какие муки должно быть испытал император, когда упал в ту пещеру. И как только жив остался?

− Ты сказала, что в видении он держал камень в руке.

− Да, тоже странность. Возможно он сохранил способность двигаться только потому, что его уровень был выше моего. Но магия. Уверена ему оставалось жить несколько дней, если не часов. Думаю, его спасли накопители. – Она резко села, поняв что-то важное. − И спасают до сих, пор ведь тело не восстановится. Эрит, вот оно! Магия рабов продлевает ему жизнь. Я думала о камне, об оружии, а стоило посмотреть на руку, которая его направляет. Теперь у нас есть сила и она в знании. Нужно оповестить союзников, какую лож придумал император. О его слабости.

Я вздохнул. Горжусь ей, но какая же непоседа. К моей радости еще неделю Нии почти не разрешали вставать. Кай и Салдана часто навещали ее пытаясь развлечь. Да и я тоже старался быть неподалеку. Тем временем на острове начинались беспорядки. Мужчины спорили что делать с обретенной свободой. Дядя с трудом остановил нарастающее сумасшествие. С помощью людей Гарона всех разогнали по домам, убедив что такие решения не принимаются в спешке.

− Дядя, неужели все собираются покинуть остров? Дом, который они так долго строили.

− Их можно понять. Столько лет в заточении, в одиночестве, вынуждены расплачиваться за чужую ошибку. Жизнь, которую мы не выбирали. И теперь появилась возможность стать полноценными. Коснутся женщины, не говоря уже о создании семьи.

− Неужели это главная причина?

− Думаешь ее мало? Стоит ли рассказывать, как здесь было в последние двадцать лет. Нам, двенадцати женатым мужчинам, рядом с семью десятками одиноких. Хорошо, что Милина ментал и беду получилось предотвратить.

− Ты тоже уедешь?

− Да. Только я думаю переехать в Регелан. Полагаю, там все изменилось из-за восстания. И если о нас все же не забыли, то вряд ли станут убивать по возвращении.

− Но, почему именно туда?

− Мне было сорок три, когда меня сослали на остров. Я успел полюбить свою страну. И за последние шестнадцать лет, ни дня не было чтобы я не тосковал. Ты ведь понимаешь, о чем я. Давай вернемся вместе. Уверен, Нии понравится жить в столице возле океана.

Я не сомневался, чего хочу. Но поговорить с дядей стоит. Он, вернувшись, все равно обо всем узнает, даже больше чем было на самом деле. Земля слухами полнится. Глубоко вдохнув, рассказал о правлении брата. О его реформах и наконец о том, что сделали со мной.