Ариша - Другое оружие Страница 62

— Я могла бы помочь тебе с организационными вопросами, — предложила она, держа Лею на руках. Девочка сонно посапывала, уморённая играми с отцом.

Энакин молча ходил по комнате, держа Люка на руках. Сын положил голову на плечо отца, отказываясь закрывать сонные глазки.

— Их слишком много, — ответил Энакин в полтона, — тебе придётся вникать во всю работу верфей.

— Необязательно. Я могу изучить только определённую сферу их обязанностей. Так же как и ты, могу проводить с ними работы для устранения их недочётов.

— Недочётов, — хмыкнул Скайуокер и с иронией посмотрел на неё, — родная, это не так называется. Ты их разбалуешь и расслабишь своей лояльностью. И к тому же, дела Сената, дети… Ты не много на себя взваливаешь?

— Любимый, на Корусанте я проводила по пять встреч в день, не считая посещения советов комитета и заседаний Сената, — напомнила она, — и не забывай про дополнительные вопросы ежедневной текучки, которые требовали моего внимания. Сейчас же семьдесят процентов из этого возложено на представителей сектора, всё остальное требует лишь моей подписи или рекомендаций. Я могу уделять пару часов твоим чиновникам ради того, чтобы ты почаще хотя бы медитировал, уже молчу про сон и детей. Я не представляю, как ты столько можешь без отдыха и еды.

— Не переживай ты так, ангел мой, — Люк наконец-то заснул, и отец положил его в кровать, — у меня чёткий график еды и медитаций, — Энакин поднял дочь на руки и отнёс к брату под вопросительным взглядом жены.

— Если есть раз в четыре дня – это нормально, то у нас с тобой явно разные понимания нормы.

— Я ем два раза в стандартные сутки – тебя это успокоит?

— Да, — не спуская удивлённого взгляда, шёпотом ответила Падме, — тогда почему ты сказал, что не ешь нигде, кроме как дома?

— Потому что армейский рацион – это не еда, это жизненно необходимые вещества, а еда – это то, что дома в тарелке, — так же шёпотом, чтобы не разбудить детей, пояснил муж прописные истины беспокойной женщине.

Падме удержалась от комментариев, но где-то внутри полегчало. Поправив одеяло детям, они вышли из детской.

— Ну, что ты думаешь по поводу моей помощи?

— Ты их разбалуешь.

— Возможно, это пойдёт на пользу делу, — исходя из жизненного опыта, предложила Амидала, — они сами будут из шкуры вон лезть, чтобы выполнить все мои требования, боясь, что в противном случае им придётся вновь иметь дело с тобой, и не в лучшем настроении, — она позволила мужу себя обнять, сложив руки у него на груди.

— Может сработать, — проговорил он, — только я против, чтобы дома готовил кухонный дроид!

Звон будильника пробился сквозь сон, но Падме так и не смогла открыть глаза. Ласковые прикосновения и поцелуи не способствовали быстрому пробуждению.

— Ангел, просыпайся…

— Угу… сейчас…

Её руку перекинули через сильную шею и подняли с кровати. Тёплая вода постепенно приводила в себя, с каждой минутой понижая градус. Когда вода показалась ей жидким льдом, Падме с визгом вылетела из душа.

Чашка крепкого кафа…

— Через час собрание в главном зале, — как назло, бодро сообщил муж за завтраком.

— Хорошо, — Падме налила ещё тонизирующего напитка.

Двадцать минут на то, чтобы окончательно проснуться, привести себя в порядок и подготовиться к собранию. И всё это под непрекращающийся бубнёж Трипио.

В домашнем кабинете Лорда Вейдера уже вовсю кипела работа. Среди четырёх голо-графиков, читая ещё что-то на деке и слушая очередной отчёт, растрёпанный Лорд делал вид, что пытается застегнуть ремни на камзоле. Падме уже привычно отодвинула его руки, застегнула форму мужу. Хорошо, что дети пока ещё не умели так мало спать.

— Что вы хотите, Миледи? — не выдержал Марен Уарес, назначенный ответственным за приём его Императорского Величества.

«Мужа в обнимку и в постель».

— Всё проверьте ещё раз, — ответила Леди Вейдер. Проводить репетицию приёма в пятый раз было явным перебором, но Энакин требовал. Так что пускай лучше страдают нервы несчастного офицера, чем и так расшатанная нервная система Лорда.

Её начинало мутить уже только от запаха кафа, который крепко обосновался в кабинете Лорда Вейдера. Падме сидела в удобном кресле, крутя в руках стакан со странным витаминным коктейлем, который регулярно пил Скайуокер. Пить его она тоже уже не могла, стоило только пригубить напиток, как от вкуса скулы сводило, но свою функцию он выполнял, сон исчезал мгновенно. Энакин сидел в своём рабочем кресле и, не отвлекаясь от деки, грыз паёк. До прибытия Императора оставалось меньше трёх суток. За последний месяц Скайуокер выжал из себя и окружающих последние соки, но всё было готово и перепроверено трижды. И сейчас пять адъютантов в расслабленных позах рассредоточились по кабинету, ожидая вердикта начальства. Отчёты с последних перепроверок находились в деке, которую так внимательно изучал Энакин.

— Господа, — Лорд кинул деку на стол, — моя прекрасная леди, — он обвёл всех присутствующих взглядом, — мы хорошо поработали. До прибытия Его Величества осталось ровно… — он отодвинул гору дек, которые закрывали часы на столе, — пятьдесят два часа. Отдых в шестнадцать часов мы честно заслужили.

Он слегка коснулся её кисти своей.

«Ты молодец. Всё будет хорошо».

«Или плохо», — он не спускал взгляда с указателя этажей.

«Не будь пессимистом», — она со спокойным лицом смотрела на двери лифта.

«Не буду».

Двери лифта открылись, выпуская на посадочную площадку первую пару Империи. Лорд Вейдер в чёрном парадном камзоле, Леди – в строгом платье цвета Империи, с высоким воротом-стоечкой под горло и собранными волосами, не сбавляя чёткого парадного размашистого шага, шли вдоль почётного караула к шаттлу Его Императорского Величества.

Ощущение присутствия чёрной Тени, наступившее ещё до того, как нога Императора ступила на трап шаттла. Уже ставшие стандартной процедурой преклонение на одно колено Лорда и глубокий реверанс Леди. Церемониальное приветствие Императором всех собравшихся, возвышенные и пафосные речи Палпатина и чиновников.

Лорд Вейдер держал всё под контролем, холод и темнота плотным коконом скрутились около него, пряча все его эмоции, закрывая и путая черноту. Он спокойно выпустил Тьму, что хранилась внутри, не стесняясь демонстрировать свою силу. Его пренебрежение и высокомерие стало плотным щитом перед ним и окружающими, вырисовывая страшное чудовище в глазах подчинённых и идеального ситха в глазах Императора, который склонил свою голову, но только перед ним.