Дарья Кузнецова - Родные миры (СИ) Страница 63

— Профессор, а вы, оказывается, сердцеед, — рассмеялся Алекс.

— В отставке! — вскинул тот руки в жесте поражения. — Антонина Дмитриевна навсегда поселилась в моём сердце и моей квартире, отметившись там троицей малолетних разбойников. Да и возраст уже не тот, чтобы бегать за молодыми красавицами. В моём возрасте и при моём здоровье можно только волочиться, что для академика несолидно, коллеги не оценят, — обаятельно улыбнулся он.

— Мне кажется, это невосполнимая потеря для этих самых женщин, — покачала головой Пи, явно беря профессора на себя. — А скажите, почему у вас приняты двойные имена? Ну, имя, фамилия — это и у нас тоже. А третье слово? Это тоже имя, или оно ещё что-то значит?

— Это отчество, — охотно пояснил он. — То есть, имя отца. Это не у всех землян принято, только у некоторых народов, и исключительно в формальном общении. Так обычно обращаются к малознакомым людям, или к старшим, чтобы показать уважение.

— Ладно, будем считать, я передаю вас в надёжные руки, — махнул рукой Алекс. — Пойдёмте уже, там, говорят, погрузка закончилась, а меня не погладят по голове за немотивированные задержки. Даже ради столь замечательной компании. Прошу! — и он указал на дверь.

— Позвольте вас сопровождать? — слегка поклонившись, обратился профессор к Пи.

— Какие у вас странные обычаи. Но приятные, — весело хмыкнула Птичка, беря мужчину за предложенный локоть.

— Окажите мне честь, — склонился в поклоне перед Ярой высоченный землянин.

— Ну что вы, для меня это удовольствие, — улыбкой ответила Яроника, принимая правила игры и с видимым (и даже немного демонстративным) удовольствием подхватила мужчину под локоть. Ри с Тимом переглянулись, обменялись весёлыми улыбками, и Тимул, здорово меня шокировав, точно так же согнул руку.

— Прелестная супруга моя, позвольте сопроводить вас!

— С удовольствием, дражайший супруг, — сияя улыбкой, согласилась Ридья, подхватывая мужа под локоть. Какие у землян заразительные привычки, оказывается. Но интересные, ничего не скажешь.

Следом за ними вышел я, за мной — мрачный Кварг, замыкающим — Алекс.

Хм. Или я совсем слепой, или старший правда в бешенстве, и уже с трудом себя контролирует? Духи, да такими темпами им правда наша помощь не понадобится. Молодец Птера, что профессора перехватила!

Хотя… Мне кажется, и это просто влияние общечеловеческой зависти, или я сам нынче испытываю схожие с братскими эмоции? А то, пытаясь устроить чужую жизнь, можно и свою проморгать.

Если быть откровенным, Пи всегда мне очень нравилась, но уж слишком откровенно она меня недолюбливала, чтобы пытаться как-то сблизиться. Теперь же она явно воспринимает меня спокойней, и, может быть, стоит попытать счастья? Надо бы всё это обдумать в спокойной обстановке.

— Скажите, Сергей, а все земляне такие обаятельные и обладают такими же манерами, как вы? — поинтересовалась идущая впереди Яра, отвлекая меня от второстепенных сейчас мыслей.

— Вы ставите меня в неловкое положение, — хмыкнул в ответ своим густым басом землянин. — Сказать «нет» — значит, показаться нескромным, сказать «да» — погрешить против истины.

— Скажите правду, какой бы она ни была, — с игривой скорбью в голосе попросила женщина.

— Тогда скажу следующее. Если человек хочет считаться человеком, он обязан придерживаться определённых норм морали и соответствующих правил поведения. Кроме того, мы с Алексеем офицеры, а офицерская честь требует быть вежливым с врагами, обходительным с женщинами, снисходительным с подчинёнными, честным с друзьями и добрым с детьми. В какой-то момент человеческой истории это, увы, забылось, но последние века мы стараемся помнить, что «честь» — это не пережиток прошлого, а одна из немногих вещей, делающая человека человеком и отличающая его от животного.

— Достойная восхищения позиция, особенно если её придерживается большинство землян, — задумчиво ответила Яра.

— За большинство отвечать не возьмусь, — вновь хмыкнул Сергей. — Но надеюсь, что вам будут попадаться именно такие люди. А у вас в норме другая мораль?

— Сложно сказать, — уклончиво пожала плечами она. — Наверное, как и у вас, попадаются разные люди.

Слушая беседу Яроники и землянина, мы дошли до лифта, оттуда вышли в какой-то светлый коридор, окончившийся тупиком. Вернее, не тупиком, а открывшейся при нашем приближении дверью, которая через короткий узкий тамбур и дверь меньшего размера привела нас в небольшую совершенно пустую комнату.

— Ну, вот и прибыли, — сообщил Алексей, останавливаясь на пороге. — Рад был познакомиться. Надеюсь, мы ещё когда-нибудь увидимся, а знакомство с прародиной вас не разочарует, — с улыбкой сообщил он нам и обратился уже к своему товарищу. — Счастливо, Серёг. Ты заходи как-нибудь, что ли, Ленка рада будет!

— Ленка твоя скорее тебе будет рада, чем мне, — фыркнул в ответ Сергей. — Сколько она будет читать книги про героических капитанов дальнего плавания и вдохновляться подвигами давних предков? Ты на берег-то списываться собираешься? А то ведь даже её терпение не безгранично.

— Да надеюсь приказ придёт после этого дозора. Ладно, бывайте, — весело махнув рукой, он развернулся и двинулся в обратном направлении, а дверь за его спиной закрылась.

— А кто такая «Ленка»? — полюбопытствовала Птичка. Мы преодолели ещё один пустой короткий коридор и вышли в уютную гостиную, где профессор предложил всем рассаживаться.

— Жена его, — с улыбкой ответил Серёга. — На мой взгляд — героическая женщина, повезло с ней Лёхе. Мало какая будет вот так же безоглядно верить и ждать, согласная видеть мужа в год по месяцу. А Ленка верная, да ещё и не ворчит никогда, понимает: служба.

— И что, не ревнует даже? — растерянно уточнила Птичка.

— А смысл? — хмыкнул Сергей. — Да вы не обращайте внимания на его физиономию и манеру общения, о нём в части легенды ходили; они же с Ленкой поженились когда по восемнадцать обоим было, и Лёха ей сроду никогда не изменял. Думаете, с чего он Конфеткой-то стал? С лёгкой руки поварихи, имевшей неосторожность высказаться, мол, до чего ж хорошенький мальчик — конфетка просто, жалко, чужая.

— А вы тоже женаты? — продолжила допытываться Пи.

— Нет, я как раз святостью и везением Яхрушева не отличаюсь, — рассмеялся он. — Был, но это продлилось недолго.

Я не удержался и покосился на Кварга. С физиономии того можно было лепить «воплощённое спокойствие», но я едва сдерживался от того, чтобы захихикать над иронией судьбы. Надо думать, обрадовался старший смене окружения, а тут вдруг такой облом.