Наследница (СИ) - Екатерина Белова Страница 63

— Одну из Змей — Калму — бери с собой всегда, она удобно модифицирована и при желании принимает форму браслета или ленты. Только не завязывай ее, она страшно этого не любит.

Ясмин растеряно посмотрела на садовую золотистую змейку со знакомой мордой. Ну точно та самая, что стучала на неё весь месяц. Хотя все они казались на одно лицо, Ясмин в это не верила. У этой змейки и имя уже есть. Мастера не раскидываются именами налево-направо.

— Ладно, не буду завязывать, — сказала она змейке и повинуясь мимолетному воспоминанию, дернула Абаля за рукав. — Мастер Тихой волны, возьми Вейгела учеником.

Абаль недоуменно нахмурился. Он взялся править платье на Ясмин под свой вкус и теперь задумчиво вертел пояс, размышляя, как лучше его пристроить. Корсетом или лентой.

— Вейгел… — наконец, оживился. — Это же тот белоснежный мальчик с редким атакующим даром? Он ещё третий курс не окончил, неэтично брать ученика, лишив его выбора на четвёртом курсе.

Обычно лучшим ученикам предлагали ученичество по окончании четвёртого курса и на каждого талантливого цветка находилось по десятку учителей. Каждый хотел поднять статус своего тотема шефством над достойным учеником. Впрочем, были мастера бравшие учеников редко и неохотно. Файон, Примул, мастер Белого цветка, большинство Консулов… Абаль не брал ни разу. Ясмин для мастера Белого цветка была исключением. Если бы не ее дружба с матерью, Ясмин вообще не светило бы ученичество.

— Тотему Таволги все этично, — буркнула она и сомкнула ладони Абаля у себя на талии. Она использовала корсет и привыкла к нему, как к родному. Все же не десять слоев телепается на теле, и хоть как-то закреплено. — Если мою группу расформируют, то у него не останется выбора, кроме как стать приемным сыном Таволги, а те… Цветки Таволги уже рассказали бедняге, как невесело ему будет жить в их серпентарии. Страшные в Варде дети.

— Так, стоп-стоп, — Абаль легко, как фарфоровую куклу, развернул ее лицом к себе и испытующе уставился в глаза. На этот раз взгляд держался молодцом и не разу не сполз на ее грудь или губы. Ясмин бы восхитилась, если бы не неприятная тема. — Что значит расформируют твою группу? Закрытки этим годом не предусмотрены, а твои ученики стабильно в входят в двадцатку по всем ведомствам. Не лучшие, но планку держат хорошо. Ты же понимаешь, что риски составляюсь ежегодно и твоя группа ни разу в них не упоминалась?

Эм… Вообще-то нет. Не понимает.

— Тотем Таволги передал своих цветков мастеру Эгиру, — принялась объяснять Ясмин.

Минут пятнадцать она раскладывала интригу, из которой чудом дала деру, а Абаль мрачнел на глазах. Поскольку Ясмин себя нахваливала, реакция Абаля вызывала возмущение.

Бледный, злой, под крыльями ресниц спряталась молния. Напряглись на шее жилы. Он поднял ее буквально одной рукой, усадил на стол, а после размашистым шагом прошёл к окну и резким взмахом прошёлся по трезвонящим цветам. Те сразу же заткнулись.

Абаль вернулся к Ясмин и наклонился вперед, расставив руки по бокам от ее бёдер.

Вообще-то ей не нравились такие замашки, но… С Абалем это не казалось ни пленом, ни ловушкой. Скорее, убежищем.

— Хорошая реакция, — сказал он скупо. — Ты хотя бы понимаешь, какой беды избежала по чистой случайности?

Ясмин нахмурилась. Она, конечно, избежала расформирования группы. Трехкратного понижения и потери репутации. Но ведь избежала. К тому же теперь, рядом с Абалем, который так эффективно решил большинство ее проблем, она чувствовала себя приятно слабой. Все же есть что-то очень манящее в любви мужчины, облеченного властью.

Ясмин, даже став популярной на профессиональном поприще, никогда не пользовалась таким очевидным инструментом. Было бы так просто — сказать «реши за меня». Не хочу вникать во всю это вардовскую двусмысленную систему, замешанную на юридических обманках и социальных недомолвках. Помоги мне. Сделай за меня. Стань моим щитом на несколько минут-дней-лет. В глубине души, она чувствовала, что Абаль стал бы им.

Это был бы миг слабости, но очень приятный миг.

Ясмин стоило труда встряхнуться. Она не верила в слабость и не очень-то хотела, чтобы Абаль видел ее такой.

— Ладно, — сказала она со вздохом. — Поясни.

И он объяснил.

Интрига, которую она считала простой, как табурет, распускалась у неё глазах ядовитым цветком Симантуса. А Симантус… Симантус был характерен тем, что имел тройной ряд лепестков и служил для производства семи форм галлюценогенов. Обычно его называли коротко и просто — Обманка.

* * *

Прощание их вышло скомканным и коротким.

В основном потому что операция в Чернотайю должна была начаться с минуты на минуту, а Абаль мало того, что не явился, так ещё и дома не ночевал.

Не прошло и четверти двоечасия, как почти вся компания осела около дома Ясмин. Оказалось, мир не без добрых людей, и жители Тихого квартала оповестили, где искать мастера Тихой волны, кого только можно. Разве что Примул к ним на дом не заявился.

— Мастер Ясмин, отдай нам мастера Тихой волны, — начал Верн, как самый смелый.

Он постучал в дверь, и стук, усиленный гулом Титориума прокатился по пустым ещё комнатам, как колокольный набат. Ясмин открыла дверь и испытала немедленное желание закрыть ее снова. Хрисанф, Верн, Низа, мастер Файон, Айрис, два Консула с закрытыми темной вуалью лицами…

В глазах Хрисанфа понимание и темнота, а в глазах Верна темнота и ничего больше. Низа, бледная, как молоко, и подурневшая походила на перегоревшую лампочку. Мастер Файон безразличный и задумчивый, словно не его вчера прокатило через две залы белым цветком