Гостья из прошлого - Любовь Хилинская Страница 63

– Стас! – позвала она капитана, который увлекся разглядыванием обломков, перебирая их и размышляя, чем они могут пригодиться. – Тут что-то мигает!

Подойдя ближе, мужчина увидел под одним большим листом металла штатный передатчик. Как ни странно, тот уцелел в пламени, хоть и держался каким-то чудом на собственном аккумуляторе. И даже подавал сигнал SOS.

– Хорошая весть! – откашлялся он, ощущая волнение. – Если все эти дни он так и работал, то нас должны найти скоро! Мы услышим, когда они прилетят и придем сюда. Трогать его не будем, пусть так и сигнализирует, а то мало ли, вдруг от движения нарушится цепь.

– Да, конечно! – кивнула девушка, тоже волнуясь. – Давай тут еще посмотрим, есть ли что ценное, и тогда уже пойдем обратно. Хочу успеть нарвать листьев малины и заварить чаю! Горячего хочется!

Но ничего подходящего для их нехитрого хозяйства не нашлось. Так и возвращались обратно почти ни с чем, если не считать выгнутый в виде чаши лист металла и второй такой же, из которого Станислав планировал сделать нож. Он воспрял духом и даже чувствовал себя значительно бодрее, чем утром. Все должно быть хорошо!

******

Через неделю надежда начала вновь угасать. Никто не спешил на помощь, Станислав ходил к передатчику, тот все также транслировал в эфир сигналы SOS, но патрули, похоже, в эту зону космоса не долетали.

Холодало. Мыться в реке стало практически невозможно, так как по ночам температура опускалась ниже нулевой отметки, и по утрам в мелких заводях вода покрывалась колким тонким льдом, который днем уносило течением вниз по реке. Листья на кустах вмиг пожелтели и осыпались, обрываемые ветром.

За водой ходили по очереди, носили в чашке, в ней же кипятили листья малины или варили грибной суп, хлебая чуть остывший бульон и согреваясь таким образом. Рыбу багром Стас ни разу не поймал, хотя честно пытался, заходя по колено в воду и целясь там в гибкие серебристые тушки. Однажды так увлекся, что упал плашмя, измочившись с головы до ног, и потом начал кашлять к вечеру, засопел, а к ночи обложило горло.

– Ох, что ж делать?! – переживала Аня, устроив больного капитана в самом дальнем от входа углу и стараясь помогать ему по мере сил.

Горячее тело его то тряслось от озноба, то покрывалось потом. Отпаивая Станислава мелкими глоточками горячей водой с листьями малины, девушка со страхом думала о том, что такая простая хворь может убить измученного мужчину, и тогда ее тоже ждет смерть. Хоть бы побыстрее за ними прибыли патрули! Пусть даже это будут враги с Бодрума, не дадут же они им просто так умереть на этой планете? Думать о том, что будет, окажись они в лапах Аласкара Бодрума, не хотелось. Она все еще с содроганием вспоминала мерзкий взгляд императора и его наслаждение от капель крови, попавших с убитого парня на носки обуви.

Станиславу становилось хуже. Надсадный кашель бил капитана почти без перерыва, он жаловался на боль в груди и спине, почти не мог вставать, и даже справлять нужду ему уже приходилось в пещере, так как выйти наружу мужчина не мог, рискуя упасть там и не подняться.

Аня плакала украдкой. Она сняла пожертвованные ей рукава от комбинезона и отдала их больному, а сама натаскала веток елки, кое-как наломав с ближайших кустов, чтоб было теплее, набрала побольше хвороста и малины, а также последних в этом сезоне грибов, с ужасом наблюдая, как запасы истаивают на глазах. Еще через неделю пошел снег.

С вечера завывал ветер, трещали вокруг деревья, а ночью наступила тишина. Успокоившись и забывшись тревожным сном, утром девушка проснулась от кашля, который сотрясал тело капитана. Кое-как разлепив глаза, она не поняла, почему так тянет холодом от загороженного листом металла проема, и, выйдя наружу, ужаснулась – все вокруг было белым-бело!

В детстве ей очень нравился день, в который зима заявляла о своих правах. Она любила выйти в валенках на улицу, найти нетронутую поляну и упасть в снег, делая там снежного ангела, а потом побежать, оставляя цепочку следов за собой, поиграть в снежки с друзьями, а когда уже совсем все вокруг заледеневало, кататься на горках, слыша, как свистит ветер в ушах, и ощущая, как екает сердечко от радости.

Сейчас же выпавший снег казался ей катастрофой. Это значит, что все, грибы погибли, а и без того чахлые кустики малины замерзли, и есть совершенно нечего. Тех запасов, что она наделала, хватит на несколько дней при экономном расходе, не больше. Что делать потом, было совершенно непонятно. И болезнь, поразившая Станислава, могла убить его. Она и сама чувствовала себя неважно, тело ломило, казалось, что глаза горячие и будто жарко внутри, а снаружи холодно. Неужели тоже температура?

Вскоре стало понятно, что худшие опасения подтвердились – Аня заболела. Она лежала, прижавшись к горячему телу Станислава, сотрясаемая ознобом, и молилась всем богам, чтобы поскорее или забрали их к себе, или послали кого-то на помощь.

Уже сил подняться и подбрасывать в костер валежник не было, но она заставляла себя, еле ползая на коленях по пещере, а для питья нагребала снег возле выхода и ожидая, пока тот растает в чаше.

Смерть! Эта мысль посещала ее все чаще. Совсем скоро они с капитаном умрут здесь в одиночестве, и их найдут – если найдут! – уже окоченевшими.

Все чаще она впадала в забытье, слыша, как стонет и кашляет Станислав, ее и саму сотрясал такой же кашель.

В какой момент погас огонь – непонятно. Очнувшись и ощущая дикий холод и жажду, девушка поняла, что не слышит треска пламени. В центре пещеры было только пепелище на месте костра, холодные черные угли и больше ничего.

– Стас! – сипло еле слышно позвала она.

Капитан закашлял в ответ, но не проснулся. Он сжался в комок, подтянув колени к груди и стуча зубами от холода. Аня еле поднялась на ноги, добралась до костра, надеясь в глубине отыскать искру и зажечь от нее новое пламя, но все было тщетно. Тогда девушка заплакала. Впервые она поняла, что это конец. Сегодня ночью ударит мороз, и они умрут тут вдвоем!

Слезы струились по ее лицу, когда она ползла к капитану, когда прижалась к нему, наткнувшись животом на острый край передатчика, привязанного к поясу, когда схватила его и швырнула со всей силы в стену пещеры, а затем упала, рыдая, уткнулась в спину Станислава и замерла, пытаясь согреть его и себя.

Поначалу было жутко холодно, руки