Академия оборотней. Черная кошка (СИ) - Завгородняя Анна Александровна Страница 64

— Книгу выносить нельзя за пределы библиотеки. И советую вам ничего не выписывать из нее. Просто прочтите и запомните некоторые моменты, — закончил Вудхауз. — А сейчас прошу меня простить, — он бросил взгляд на ожидавших его Хранителей. — Дела, мисс Конрад.

— Спасибо, милорд, — ответила я и еще крепче сжала в кулаке кольцо Крысы. — Я верну вам перстень в целости и сохранности! — добавила уверенно.

— Не сомневаюсь, — он вернул мне улыбку и, развернувшись, направился к Сове и Медведю. А я, проводив компанию Хранителей взглядом, вздохнула и бросила взгляд на лестницу, отметив про себя, что пока вниз больше никто не спустился. Видимо, обсуждают план действий. План, в котором мне пока не было места.

Новый дом нравился ему меньше прежнего. Наверное, потому что он был более светлым и просторным. А он не любил ни свет, ни простор. Старое убежище, хранившее в себе память былых лет, было раскрыто. Но он еще планировал вернуться туда после. Вернуться не просто для того, чтобы прозябать на развалинах. Нет. Когда он получит всю силу, то восстановит дом и все окрестности. Вернет им былую мощь. А пока приходилось мириться с тем, что есть. И, к сожалению, было у него теперь немного.

Художник жалел о потере верного слуги. Теперь Крис не мог быть его ушами и глазами в академии, но это еще не означало, что он не найдет новый способ проникнуть на территорию. Просто пока не придумал выход из сложившейся ситуации. Но безвыходных положений, как Художник понял на собственном опыте, не бывает.

Он прошел к столу, полюбовавшись на набросок руны, которую мелом вывел на деревянной поверхности. Создавая нечто новое, он порой забывался и мог рисовать где застанет вдохновение. Вот и сейчас руна, красивая в том, что несла в себе, красовалась перед взором Художника, вдохновляя его на призыв. Но пока было рано. Уже скоро он использует ее. Повторит созданное, но не сейчас. Всему свое время.

Когда в углу что-то завозилось, Художник повернул голову и посмотрел на связанных, лежавших на полу. Увидев, что ребенок пришел в себя, он улыбнулся, почти ласково, и подошел ближе. А затем опустился на корточки, глядя на мальчика и, чуть склонив на бок голову, принялся рассматривать его.

Ребенок был худеньким и длинноногим. Настоящий жеребенок. В нем чувствовалась кровь оборотня, но скорее всего, он еще ни разу не оборачивался. А все из-за крови человеческой матери. Полукровки всегда дольше и тяжелее развиваются в этом плане. Что, впрочем, не останавливает оборотней от подобных связей с человеческими женщинами.

Сам Художник считал это глупостью. Подобные браки стоило запретить, чтобы не искоренилась чистая кровь его народа. И он знал, что будь у власти сверженные правители, подобное было бы наказуемо. А так…

Что теперь удивляться тому, что сильные оборотни, в которых просыпается магия, рождаются все реже и реже?

Мальчик смотрел на похитителя широко распахнутыми глазами. Красивыми, как отметил про себя Художник. Он всегда считал, что у парнокопытных именно глаза, самая привлекательная часть внешности.

— Ммм, — промычал ребенок через кляп. Глаза его опасно заслезились. Того и глядишь, расплачется.

— Мне нет дела до того, что ты хочешь рассказать, — усмехнулся похититель и покосился на мать ребенка. Женщина, после магического удара, нанесенного им, спать будет еще долго. Уж он об этом позаботился. А вот мальчик…. Мальчик ему пригодится сейчас. И впоследствии, тоже.

Положив руку в карман, он лениво достал мел. Отодвинулся от ребенка на пару шагов, освобождая пространство для воображения, и начал рисовать, уже не думая о мальчике, продолжавшем тихо не мычать, но поскуливать, словно маленький щенок.

Теперь мысли направились в иное русло. Он вспоминал то, что узнал с помощью мальчишки-помощника. И, пока рисовал руну, пытался представить себе новую хранительницу. Ту, которой достался амулет кошки.

Ее оберегают. Девчонка, скорее всего, совсем зеленая, неопытная. А значит, легкая добыча для метаморфа. Но как ее отыскать и выманить из академии? Тот еще вопрос.

Ребенок замычал уже более плаксиво. Того и гляди, расплачется.

Художник поднял взгляд и руку, направив ее на мальчика.

— Замолчи, малец, — произнес он. — Скоро придет твой отец и, если он будет благоразумен, то получит вас обоих назад в обмен на то, что нужно мне. А пока… — прервав фразу, опустил взгляд вниз. Туда, где засветился влитой в него магией, тонкий узор. Отложив в сторону мел, довольный своей работой, Художник улыбнулся и провел ладонью над магическим светом, призывая силу.

И сила отозвалась.

Мальчик коротко вскрикнул. Кляп подавил полный крик, рванувшийся из детской груди. Руна засветилась ярче, а затем поднялась над полом, оторвавшись от досок. Закружилась, словно живая, и повинуясь движению руки создателя, ударилась в ребенка.

Мальчик еще раз коротко взвизгнул, а затем исчез. Одежда, в которую он был одет, опала и в ее ворохе шевельнулось что-то крошечное.

Художник протянул руку и приподнял край штанов, позволяя выбраться наружу маленькому мышонку. Тот было пискнул и рванул в сторону, но создатель не позволил. Удар магии подбросил малыша в воздух, и он завис прямо перед ухмыляющимся лицом мага.

— Думаю, господину Мунни хватит и одной супруги в качестве платы. А ты мне еще пригодишься в этом виде. Заманишь для меня одну кошку и получишь свободу. Договорились? — улыбнувшись, Художник протянул ладонь и мышонок, безвольный, опустился на его руку.

Глава 25.

Кольцо господина канцлера произвело должный эффект и, спустя несколько минут, после того, как продемонстрировала его библиотекарю, он вынес мне из хранилища ту самую книгу, которую лорд Вудхауз советовал мне прочитать.

Фолиант был увесистым. Старый, в переплете из кожи и без каких-либо украшений на корешке. Взяв его в руки, я ощутила запах старой бумаги и, поблагодарив библиотекаря, поспешила к свободному столику. Которых, кстати, сегодня было предостаточно.

— Помните, адептка Конрад, что данную книгу выносить за пределы библиотеки строго настрого запрещается, — напутствовал меня хозяин всех этих книг. — Также запрещено делать какие-либо выписки из текста. Такие, как заклинания и сведения, которые запрещено распространять.

«Сплошные — нельзя!» — подумала я, а вслух ответила: — Я буду очень осторожной и спасибо за предупреждение.

Библиотекарь недовольно поджал губы. По его хмурому виду было понятно, что мужчине не понравилось то, что он сделал. Но пойти против распоряжения самого лорда-канцлера, библиотекарь не посмел. А я, положив книгу на стол, присела, предвкушая те сведения, которые смогу почерпнуть для себя из фолианта.

Открыв книгу, замерла уже на первой странице на которой были изображены все хранители в своих звериных проявлениях. Они собрались в круг и в центре стоял странный зверь, который одновременно включал в себя всех хранителей. То есть, был чем-то иррациональным, словно сошедшим с полотна Дали. Впрочем, художник немагического мира сам бы сильно удивился, если бы увидел подобный рисунок.

Этот зверь имел несколько голов. Все они тянулись из огромного тела. Я видела совиные крылья, сложенные за спиной существа, лапы медведя, на которых оно стояло, длинный кошачий хвост и рога, венчавшие голову. На морде красовался отвратительные кабаньи бивни, а из распахнутой пасти торчали острые крысиные зубы.

— Ужас какой? — проговорила я еле слышно, а затем бросила быстрый взгляд на библиотекаря, который занял свое место за столом и теперь что-то читал, не обращая на меня ни малейшего внимания. Но я подозревала, что он лишь делает вид. А на самом деле следит за мной, опасаясь, как бы я не нарушила правила пользования запрещенной книгой.

«Хранителей двенадцать, — подумала я и мысленно, сама не зная, для чего это делаю (наверное, с целью убедиться, что не схожу с ума) пересчитала оборотней, собравшихся в круг. Здесь были они все. И лорд крыса, и госпожа Сова. И медведь, массивный и опасный. Были и Кабан с Волком, были и кошка — гибкое существо моего рода, сидело на земле, обвив хвостом передние лапы и прищурив глаза смотрело на того, кто стоял в самом центре круга. Вот и рогатый олень склонил голову, словно прислушиваясь к чему-то. А рядом с ним, застыв в кольцах длинного тела, огромный змей. Черный и опасный… Они были здесь все без исключения.