Гнев - Кора Кармак Страница 64

На верхнем уровне у Авроры дела пошли куда более гладко. Пространство позволяло ей скользить, не уклоняясь от движущихся тел, и она занялась тем, что помогала там, где могла. За долгое время она не услышала ничего интересного — разговоры о недавних бурях, предположения о повелителе бурь и восстании, но, как ни странно, ни одного упоминания о пропавшем принце Локи. Ничто из этого не было новой информацией, просто пустой дружеской болтовней богатой и влиятельной касты людей. Аврора подумала, что зря тратит время. Она оставила мать одну, чтобы быть здесь, и могла провести всю ночь, не услышав ничего важного. Возможно, Зефир была права. Может быть, она поступила глупо, настаивая на том, чтобы заниматься этой работой, когда было ясно, что её роль в этой революции совершенно в другом месте. Она погрузилась в работу по уборке пустого стола, размышляя об этих мыслях, а успокаивающая атмосфера таверны создавала спокойный фон.

Она взяла со стола последний пустой бокал, поместила его между предплечьем и грудью вместе с остальными, а затем выпрямилась, чтобы уйти, чуть не упав на человека в синей форме Адмирала Локи. Затем она подняла глаза и увидела знакомое лицо одного из своих бывших охранников.

Аврора быстро потупила взор и пробормотала тихое извинение.

— Этот столик свободен? — спросил мужчина.

Аврора кивнула и поторопилась прочь, но он крикнул ей вслед:

— Принеси мне эль, хорошо?

Она снова кивнула и поспешила вниз к бару. Она только позволила себе оглянуться, когда добралась до лестницы, и увидела, как он пожимает руку другому мужчине в униформе Локи, в котором она смутно узнала кого-то, кто держался поближе к королевской семье. Она спустилась по лестнице, прежде чем Меррин успел снова взглянуть на неё.

Он был её вторым главным охранником, гораздо более веселый, чем серьёзный Тавен. Но тот веселый кудрявый Меррин исчез. Его волосы были коротко подстрижены, все кудри исчезли, а выражение лица стало равнодушным, как и голос.

Аврора вернула пустые стаканы на кухню, а потом подумала, не пойти ли ей прямо к матери, как она и обещала. Потом она вспомнила, что Меррин попросил эль. Она не хотела стать ещё более подозрительной, исчезнув без его заказа. Она отнесёт ему выпивку и после исчезнет.

Она заказала выпивку в баре и, пока ждала, решила сделать ответственный поступок и сказать Зефир, что уходит. Но она не смогла найти её ни там, где оставила, ни за стойкой бара. Поэтому она велела женщине за стойкой передать Зефир, что новенькой надо перекинуться с ней словечком.

Затем она отправилась обратно наверх. Подойдя к столу, за которым сидел Меррин, она замедлила шаг и опустила голову.

— И эта информация, которой располагает принц… она достоверна?

— Он считает, её весьма достоверной.

— А почему бы ей не вернуться домой, если она вновь в Паване? Наверняка она слышала, как мы её искали.

— Принц не уверен, что она может свободно уйти. Возможно, похитители продали её сопротивлению.

Аврора была уже почти у стола и не знала, что делать. Остановиться и надеяться, что они её не заметят? Или поставить стакан и надеяться, что они продолжат?

— И они оставили её в живых? Какая им от неё польза?

— Мы не уверены. Возможно, шантаж. Или у них есть какие-то намерения в отношении её магии. Всё, что мы знаем, это то, что есть достоверные доказательства, что она в городе. И вот тут вы вступаете в игру. Принц Кассий хотел бы, чтобы ты возглавил расследование её местонахождения.

Аврора повернулась и поставила бокал на первый же столик, мимо которого прошла, к большому удивлению пожилого мужчины, не заказавшего его. Она добралась до лестницы и стала подниматься всё выше и выше, пока не нашла чердак, а затем дверь кабинета Зефир. Она протиснулась сквозь неё, тяжело дыша, длинная русалочья юбка застряла между её лодыжками. Она пальцами пыталась ухватить ручку двери в спальню, суставы отказывались нормально работать, возбуждение нарастало. Наконец, она распахнула дверь настежь.

А потом она обнаружила, что внутри плачет её мать, громкие порывистые рыдания сотрясали её худое тело. Дьюк сидел рядом с королевой в её постели. При её появлении старик резко вскинул голову, но мать была слишком расстроена, чтобы перестать плакать.

— Что ты ей сделал? — воскликнула Аврора, чувствуя облегчение, что может направить всю панику, несущуюся по её телу, на кого-то другого. — Ты сделал больно моей матери? — потребовала ответа Аврора, проходя через комнату.

Внезапно из ниоткуда появился Киран, хлопнув сначала дверью кабинета, потом дверью спальни.

— Что, чёрт возьми, ты делаешь, Аврора? Ты оставила двери распахнутыми.

— Я хочу знать, что не так с моей мамой.

Киран придвинулся ближе, пытаясь успокоить её, и она знала, что он прав, знала, что за пределами этих комнат существует мир с очень большими, очень грозными последствиями. Но она только что благополучно вернула свою мать, и теперь Дьюк ужасно расстроил её, и ей не нужен был такой стресс в её состоянии.

— Со мной всё в порядке, — сказала мать срывающимся от волнения голосом.

— Тогда почему ты плачешь?

Афра Паван выглядела далеко не по-королевски и удивительно уязвимой, когда она пожала плечами и ответила с растерянной, слезливой улыбкой:

— Потому что он жив.

Аврора посмотрела на Дьюка.

— Кто ещё жив?

Мать Авроры пристально посмотрела на Дьюка, старика, который стал для Авроры чем-то средним между отцом и наставником. Слёзы всё ещё текли по щекам королевы и капали с царственной линии её подбородка.

— Возможно, ты знаешь его как Дьюка. Но я знала его как лорда, давным-давно.

Мать Авроры взяла Дьюка за руку и сжала её.

— Ты мог бы приехать сюда, Финн. Мы бы никогда тебя не прогнали. Что бы ни случилось в Калибане.

Дьюк поднял руку её матери и поцеловал костяшки пальцев.

— Мне со многим пришлось справляться. Было легче распространять это горе повсюду, а не брать его с собой в одно место. Кроме того, я пришёл, когда пришло время, я думаю.

Паника заставила разум Авроры замедлиться, как будто она пробиралась сквозь тающие сугробы снега.

Калибан.

Финн.

Она видела осколки, знала, как их собрать в одну картинку, но как такое возможно?

— Ты хочешь сказать… — она замолчала, глядя на мать.

Королева приподнялась чуть выше на кровати и вытерла слёзы.

— Аврора, позволь