Лабиринт Принца Пустоты - Ольга Дмитриевна Силаева Страница 66

Принц Пустоты доверил ей частичку своего прошлого. Она должна увидеть его целиком, понять его…

Если сможет. Если у неё получится.

Получится ли? И будет ли это значить, что Таисса сможет его переубедить?

Таисса вновь коснулась тетради.

*

«Источник.

Никогда не думал, что он может выглядеть вот так. Танец кристаллов в воздухе. Колонна, уходящая в небо. Часть вечного полярного сияния.

Издалека кажется, что Светлые и Тёмные кристаллы переплетаются в едином пламени, как и вечность назад. Но мы приближаемся, тени отступают, и я вижу только ослепительный блеск Светлой стороны.

Тёмную сторону Источника забрал первый Великий. Я могу стать вторым.

Источник ждёт.

Сколько лет он ждал, скрытый от чужих глаз волей прошлого Великого? И почему Источник призвал меня? Я пытаюсь понять, но не нахожу ответа. Есть другие Светлые, готовые отдать жизнь во имя мира. Ходит легенда, что до сих пор живы потомки прошлого Великого. Неужели я один из них? Или Источник чувствует разлитый в воздухе хаос и сам призывает героя? Наивно, но я знаю, что Ама без колебаний выбрала бы эту трактовку.

Я не знаю. Но я здесь, и голова кружится от невозможности того, что я ощущаю. Мощь, сравнивая с энергетическими потоками всей планеты. Движением пальца можно отправлять на орбиту корабли, мыслью – перекраивать время. Можно ли войти в это сияние и остаться собой?»

*

Ладонь Таиссы дрогнула. Превращение в Великого Светлого готово было свершиться.

И тут послышались шаги.

– Я вижу, ты зачиталась, – раздался прохладный голос. – Или правильнее будет сказать «заслушалась»?

Таисса подняла голову.

– Да.

Шаги Принца Пустоты по зеркальному полу звучали так отчётливо, словно он ступал по отполированному мрамору огромного бального зала. Казалось, лишь он один в этом мире оставался реальным – даже молнии за окном казались гирляндами, мишурой.

Но сейчас Таисса видела в нём Кая из прошлого. Мальчика, которого бросили на полпути к величайшей цели, а потом призвали для очень одинокого бессмертия.

– Спасибо, что поделился со мной этим дневником.

– Не стоит благодарности.

Кай-Вернон наклонился над пирамидкой, и та, разом погаснув, оказалась у него на ладони.

– Где Дир и остальные?

– Думаешь, я так легко тебе об этом скажу? Разве что на ушко в спальне. – Кай-Вернон с насмешливым видом поднял бровь. – Раз уж ты успела познакомиться с кусочком моего детства, постель – это так, незначительное дополнение.

Таисса молча смотрела на него. Среди чёрной листвы фигура Принца Пустоты по-прежнему выглядела зловеще, но она всё ярче видела в нём прежнего Кая. Горечь, живущая в нём, была очень человеческой. Как и память о том, кто обрёк его на судьбу Стража. Вот только тот Светлый, записи которого читала Таисса, никогда бы этого не сделал.

– Мне кажется, он был совсем другим, прежде чем сделаться Великим, – сказала Таисса. – Судя по его записям, он очень тебя любил.

– Того «его» не существует, – холодно ответил Кай. – Возможно, никогда не существовало.

– А вот это точно ложь.

– Неужели? Возможно, мне не стоит рассказывать тебе, что было дальше.

– Я боюсь, окончание сказки стоит прямо передо мной, – тихо сказала Таисса.

Кай-Вернон отмахнулся.

– Оставим сеанс жалости ко мне на потом. Сейчас я хочу спать – и быть уверенным, что ты никуда не денешься. Идём.

Таисса осторожно встала, морщась. Ноги затекли, но она поймала задумчивый взгляд Вернона, скользнувший вдоль выреза её платья.

– Ама, – произнесла Таисса, проигнорировав этот взгляд. – Твоя сестра, верно? Какой она была? Вы с ней были похожи или…

– Или, – отрезал Вернон-Кай. – Если я поделился с тобой кусочком прошлого, это не значит, что я готов слушать твои измышления по этому поводу. К тому же мы оба знаем, что твои чувства ко мне отнюдь не сестринские.

– Какими бы они ни были, они есть, – возразила Таисса. – Возможно, мы с Амой в чём-то похожи.

– И эта обманчивая схожесть должна заставить меня немедленно прослезиться, броситься в объятья твоей семейке и открыть вам прямую дорогу от Арктики до Дублина. – Вернон зевнул. – Хватит наивной философии, Таисса-подлиза. Разбирайся с чужим одиночеством и мечтай о ледниковых долинах без меня. Я хочу спать.

Он нетерпеливо щёлкнул пальцами. Но Таисса задержалась, остановившись меж двух ветвей, покрытых бархатистыми чёрными листьями.

– Неужели действительно нет возможности тебя освободить? Вернуть тебя домой? Пусть не к себе домой, но к настоящему ветру и солнцу? Что, если не всё потеряно?

Вернон-Кай поднял бровь.

– Встречный вопрос. Что будешь ощущать ты, если я скажу тебе, что твои родные и друзья мертвы, но не всё потеряно?

Таисса похолодела.

– Это не так.

– Может стать «так» в любую минуту. Время имеет обыкновение лететь очень-очень быстро. Раз – и прошло сто лет. Понимаешь, о чём я? Хочешь проверить?

Таисса отчаянно замотала головой, с ужасом глядя на него.

– Пожалуйста, – выдохнула она. – Не надо.

– Тогда не предлагай мне того, чего не можешь дать, – тон Принца Пустоты не изменился. – Для таких, как я, свободы не существует.

Их взгляды скрестились.

– Время за пределами сферы действительно течёт очень быстро, – сказала Таисса. – Может быть… ты синхронизируешь время сферы с внешним? Мне трудно дышать, когда я думаю, что за несколько дней здесь в моём мире пройдёт полгода.

Принц Пустоты долго смотрел на неё, и в его взгляде не было ни сочувствия, ни жалости.

– Мои родные умерли давным-давно, – произнёс он наконец. – Почему я должен жалеть твоих?

– Потому что так сохранится мир, который любил Вернон Лютер, – просто сказала Таисса. – Не отвергай его сразу. К тому же разве ловить Тьена не проще, пока он остаётся беспомощным ребёнком?

Вернон хмыкнул.

– Пока твой отец обеспечивает его безопасность, ты хочешь сказать?

– Мой отец? – быстро спросила Таисса. – Как он? Что творится дома?

Вернон закатил глаза.

– Теперь я для тебя не только ходячая машина времени, но и ежедневная газета? Может, ещё и альманах с голыми девицами? Ты зашла не в тот супермаркет, Пирс.

Таисса подошла, ступая босыми ногами по холодному полу. И, остановившись напротив, взглянула в глаза.

– Может быть. Но